Петр Букейханов - Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943

На правом фланге ударной группировки 9-й армии, в полосе 46-го танкового корпуса, после довольно сильной артиллерийской подготовки, в которой участвовало до трех артиллерийских полков (артиллерия 102, 258 и 7-й пехотных немецких дивизий), около 8 часов утра (по московскому времени) вновь перешли в наступление части 258-й пехотной дивизии генерала Ганса Хокера (Hans-Kurt Hoecker). В итоге ожесточенного боя и неоднократных атак на участке советской 280-й стрелковой дивизии два батальона пехоты с 15 штурмовыми орудиями, которые действовали с направления Турейки, Пробуждение, к 12 часам овладели лесом восточнее ручья Соложенок (Соложенки). При этом был окружен и уничтожен один стрелковый батальон 280-й дивизии. В 13 часов до полка пехоты с 17 штурмовыми орудиями предприняли ряд атак в направлении на Обыденки – Бузово, Обыденки – Измайлово, Рудово. В течение дня германская авиация пять раз бомбардировала передний край обороны дивизии генерала Дмитрия Голосова. В результате к 19–20 часам вечера еще одному батальону 258-й дивизии удалось прорваться и овладеть Рудовом. Продвижение немцев на подступах к Измайлово, Обыденки и Бузово было остановлено до наступления ночи – саперы 280-й стрелковой дивизии своевременно установили минное поле в районе восточнее ручья Соложенок и восточнее Обыденки, Измайлово, блокировав продвижение вражеских штурмовых орудий. В то же время батареи 152-мм гаубиц-пушек 205-го гвардейского пушечного артиллерийского полка 1-й гвардейской артиллерийской дивизии поставили заградительный огонь на пути немецкой пехоты. В критический момент боя, когда крупные силы пехоты противника потеснили советские стрелковые подразделения и окружили одну из батарей 205-го артиллерийского полка, командир батареи гвардии старший лейтенант Георгий Сидоров по радио вызвал огонь на себя (за этот подвиг он был удостоен звания Героя Советского Союза).

К исходу дня генерал Хокер произвел перегруппировку своих сил, использовал саперов и вновь предпринял атаку на участке Обыденки – Измайлово, задействовав до полка пехоты при поддержке 18 штурмовых орудий. Преодолев в темноте минные поля, после ожесточенного ночного боя к 2.40 ночи 7 июля немцы овладели северными окраинами Обыденки и Измайлово. В итоге продвижение 258-й пехотной дивизии за 6 июля составило около 4 километров, а 7-я пехотная дивизия, овладев Гнильцом, продвинулась до 1 километра.

При этом общая активность германской авиации за 6 июля снизилась почти вдвое, составив всего 1023 дневных самолетовылета (546 из которых совершили ударные самолеты-бомбардировщики, штурмовики и двухмоторные истребители), тогда как 16-я воздушная армия Центрального фронта обеспечила 1326 самолето-вылетов[978]. Вероятно, командование 1-й авиационной дивизии решило предоставить отдых экипажам после первого напряженного дня сражения, тем более что 6 июля ухудшились погодные условия, хотя это не помешало повысить интенсивность боевой работы советским летчикам. Необъяснимое значительное снижение активности германской авиации при одновременном возрастании активности противника, по-видимому, сказалось на незначительных результатах, достигнутых немецкими сухопутными войсками за 6 июля.

С другой стороны, как отмечает В. Горбач[979], уровень потерь 16-й воздушной армии за второй день оборонительного сражения Центрального фронта превысил всякие разумные пределы, составив 91 самолет (в отличие от первого дня сражения, теперь было потеряно больше ударных самолетов – штурмовиков и бомбардировщиков), причем урон, нанесенный противнику, оказался по-прежнему незначителен – 8 уничтоженных и 5 поврежденных самолетов. В составе 6-го истребительного авиационного корпуса (где за 5 и 6 июля потери составили 81 самолет и 58 пилотов) к 7 июля оставалось всего 48 боеготовых самолетов, а в 1-й гвардейской истребительной авиационной дивизии насчитывалось 28 исправных машин, поэтому представитель Ставки маршал Жуков распорядился о передаче на Центральный фронт 234-й истребительной авиационной дивизии из состава 15-й воздушной армии Брянского фронта[980]. В соответствии с приказом командующего ВВС Красной армии маршала авиации Новикова от 7 июля, 234-я истребительная авиационная дивизия, которой командовал полковник Евстафий Татанашвили, прибывала на аэродромы 16-й воздушной армии в течение 7–8 июля и вошла в сражение с 9 июля.

Кроме этого, по результатам первых двух дней боев штаб ВВС Красной армии подготовил директиву, утвержденную маршалом Новиковым и направленную в войска 7 июля, где командующий ВВС подробно проанализировал ошибки, допущенные в применении авиации, и указал повысить качество управления истребителями с использованием средств радиосвязи, а также шире применять свободный поиск на территории противника и уничтожение вражеской авиации на подходе к линии фронта, поскольку жесткое закрепление патрулирующих истребителей за определенным объектом или районом ограничивало возможности пилотов вести активный наступательный бой. Также командующий прямо рекомендовал командирам частей перенимать тактику противника – во-первых, создавать численный перевес в воздушных боях умелым наращиванием сил, когда патрулирующие пары должны были по команде с земли собираться в единую группу для атаки обнаруженных самолетов противника. Во-вторых, из общей массы летчиков-истребителей следовало выделять лучших пилотов (асов) и развивать тактику «свободной охоты» за линией фронта преимущественно на тех направлениях, где действуют основные силы авиации, не связывая их выполнением каких-либо определенных задач, так как асы всегда, везде и всюду имеют только одну задачу: уничтожать самолеты противника в воздухе, всемерно используя выгодные условия воздушной обстановки. Пилотам ударной авиации согласно директиве требовалось повысить слетанность в парах и звеньях и отработать взаимодействие с истребительной авиацией и зенитной артиллерией. Командованию авиационных частей и соединений маршал Новиков приказал проявлять инициативу при планировании и проведении операций и обеспечить повышение уровня боевой подготовки летного состава.

В результате второго дня боя наступающим германским войскам в основном удалось подойти к переднему краю второй оборонительной полосы 13-й армии на рубеже Тросна– Семеновка – станция Поныри – Снова – западнее Саборовки– северо-восточнее Самодуровки – Гнилец – Обыденки – Измайлово. Однако теперь здесь уже закрепилась основная часть танковых соединений из оперативного резерва Центрального фронта.

На направлении главного удара немцев на участке Поныри – Ольховатка заняли оборону 3-й и 16-й танковые корпуса 2-й танковой армии, которые эшелонировали свои боевые порядки – по две танковые и мотострелковая бригады в первом эшелоне и по одной танковой бригаде во втором, а стык 13-й и 70-й армий прикрыл 19-й танковый корпус. В течение 6 июля немцы не смогли осуществить прорыв второй полосы обороны, их общее продвижение за день составило 2–3 километра, максимальное за два дня – около 10 километров, что противоречило планам быстрого окружения противника. Вместе с тем немецкое командование пока еще не использовало все свои силы: в оперативном резерве 9-й армии оставалась группа генерала Эзебека – 4-я и 12-я танковые дивизии (110 и 86 танков соответственно[981]), 10-я моторизованная дивизия, а также 36-я пехотная дивизия в резерве группы армий «Центр» в районе Орла.

По советским данным[982], за 6 июля общие потери 9-й армии составили свыше 10 тысяч солдат и офицеров, более 110 танков и 113 самолетов; за два дня наступления – более 25 тысяч человек убитыми и ранеными, около 200 танков и САУ, более 200 самолетов. С другой стороны, по данным С. Ньютона[983], общие потери 9-й армии по сравнению с первым днем операции сократились почти вдвое, составив 2996 солдат и офицеров, что объясняет неудачные действия немцев 6 июля, поскольку после больших первоначальных потерь гренадер и моторизованной пехоты германские полевые командиры стали проявлять осторожность и экономить силы.

Фактически командование 9-й армии оказалось перед необходимостью оптимизировать проведение операции с учетом структуры потерь, то есть сделать выбор: что лучше, терять танки и САУ или пехотинцев. Поскольку танки и САУ по большей части подлежали ремонту, а пехота выбывала из строя навсегда или надолго, то выбор, вероятно, был сделан в пользу продолжения атак танками. В связи с этим следует отметить, что командование группы армий «Юг», напротив, с самого начала проведения операции «Цитадель» на южном фасе Курского выступа выбрало схему наступления с использованием максимального количества бронетехники и в целом придерживалось ее по ходу операции.

Советские войска за 6 июля также понесли большие потери, поэтому, например, 81-ю и 15-ю стрелковые дивизии пришлось в ночь на 7 июля вывести в армейский резерв (только учтенные потери боевых частей 81-й дивизии к исходу 6 июля составляли свыше 2,5 тысячи человек, а 15-й стрелковой дивизии – около 1 тысячи)[984]. Соответственно в распоряжении командира 29-го стрелкового корпуса генерала Афанасия Слышкина фактически осталась только одна 307-я стрелковая дивизия, оборонявшая район станции Поныри.