Три дня американские и британские воздушные эскадры обрабатывали один из красивейших германских городов – Дрезден. Военного значения он не имел. Кроме фугасных, применили напалмовые бомбы, разлилось море пламени. Было разрушено больше половины зданий, погибло около 130 тыс. человек. Чудовищным разрушениям подверглись также Лейпциг, Хемниц, Эссен, Кельн, Мюнхен. Не забыли и Нюрнберг. Уж здесь-то и подавно не было военной промышленности, никаких военных объектов. Старинные замки, памятники германского средневековья. Но когда-то здесь проходили съезды нацистской партии, принимались расовые законы. Американцы отомстили городу. 2 января 1945 г. так пробомбили, что за один день в центральной части Нюрнберга было уничтожено 90 % зданий.
С весны 1945 г. начались массированные налеты на Японию. В ночь на 8 марта лавина «летающих крепостей» обрушилась на Токио. В ту эпоху огромный город очень отличался от европейского. В нем было мало каменных зданий. Основная часть домов строилась по японской традиции, из деревянных рам, обтянутых бумагой. Отряды самолетов рассыпали «ровным слоем» фугасные бомбы, а вперемежку с ними множество мелких зажигательных. Результат оказался ошеломляющим. Японская столица вспыхнула сразу и на обширной площади. Погасить такой пожар было невозможно. Жители, проснувшиеся среди ночи, не могли выбраться из моря огня. За одну ночь погибло 90 тыс. человек.
Добавим ядерные бомбардировки. 100 тыс. жертв в Хиросиме, 70 тыс. в Нагасаки. К концу года от лучевой болезни скончалось еще 120–140 тыс. Никакого военного значения эти удары не имели. Их предприняли только ради пропагандистского и политического эффекта. Продемонстрировать свою силу. Показать всему миру, и в первую очередь Советскому Союзу, кто выходит на роль лидера на международной арене.
Впрочем, вернемся в Европу. Здешние страны в последующие годы любили изображать из себя «жертвы» гитлеровского режима. Но в рамках нашей темы можно отметить – ужасы «освобождения» нередко превосходили ужасы оккупации. Взять хотя бы Францию. Она несколько лет добросовестно выслуживалась перед Германией. Кормила ее, вооружала, французские солдаты и офицеры умело и доблестно дрались с деголлевцами, сражались за свое марионеточное правительство в африканских колониях. Хваленые организации Сопротивления во Франции представляли собой малочисленные кружки и задачи перед собой ставили скромненькие – вели агитацию, помогали укрываться сбежавшим пленным, евреям. Поставляли информацию британской разведке.
Но едва по Франции покатились американские и английские армии, она сразу же постаралась забыть, как прыгала на задних лапках перед поработителями. Теперь французы наперебой ринулись доказывать, насколько они ненавидели гитлеровский режим! Повсюду возникали отряды, объявлявшие себя «макизарами» – партизанами. Стреляли в спины отступающим немцам. В хаосе эвакуации налетали на брошенные германские учреждения, грабили склады. Но задевать гитлеровцев было все-таки опасно. Чаще проявляли доблесть на своих соотечественниках, объявленных «коллаборационистами». То есть на французах, работавших в германских или вишистских учреждениях.
Самозваные «комитеты» и «штабы» нацеливали обывателей на погромы. Разбуянившиеся толпы врывались в дома, квартиры. Если на улице на кого-то указывали как на «коллаборациониста», никто особо не разбирался, правда ли это. Хватали, вешали, рвали на части. Особенно измывались над женщинами, которые сожительствовали с немцами. С них срывали одежду, остригали наголо и таскали по улицам, терзая и избивая. Чужими жизнями и позором французский народ пыжился смыть собственный позор и трусость. По некоторым данным, число жертв «освобождения» достигло 60 тыс.
Но бесчинства французов поблекли перед маленькой Чехией. Вот она-то оставалась самой дисциплинированное рабыней Гитлера. Ревностно служила ему до последнего! В апреле 1945 г. уже все военные заводы Германии были парализованы. Только чешские гигантские предприятия «Шкода», «Збройник» и др. продолжали поставлять продукцию нацистам. С их конвейеров все еще сходили новенькие танки, бронемашины, отгружались на фронт оружие и боеприпасы. Только после того, как город Брно с этими заводами был взят войсками 2-го Украинского фронта, они перестали подпитывать немцев.
Однако 5 мая, уже после того, как пал Берлин, когда остатки нацистских группировок метались в промежутке между русскими и западными союзниками, чехи решили показать, что они тоже антифашисты! Представители эмигрантского правительства Бенеша объединились с коммунистами и призвали народ к восстанию. Кстати, сформировавшиеся отряды ничего не стоили с военной точки зрения. Овладеть германскими казармами в Праге оказалось для них слишком сложно. Зато они принялись истреблять гражданских немцев – в чешской столице их жило много еще со времен Австро-Венгрии. Руководство восстанием тоже проявило себя не лучшим образом. Когда немцы направили войска для усмирения, ударилось в панику. Взывало о помощи к Советскому Союзу, пыталось договориться даже с власовцами, очутившимися поблизости. Наконец, 8 мая заключило соглашение с германским военным губернатором Туссеном. Фактически капитулировало. Обещало, что восставшие разоружатся, разберут баррикады и свободно выпустят немецкие части, запертые в Праге. А за это нацисты не будут разрушать город.
Но едва германские войска выступили прочь, чеши снова забурлили бессмысленным остервенением – поистине показали себя достойными рабского бунта. Торжествующие «повстанцы» ринулись расправляться с безоружными. С мирными немецкими соседями, со служащими административных учреждений, с их женами и детьми. Возбужденные толпы заливались пивом, плясали, пели, орали о свободе и тут же измывались и терзали немок. С дикой жестокостью умерщвляли и «предателей», служивших в германской администрации, полиции. В ходе восстания погибло полторы тысячи чехов, около тысячи германских солдат – и 10 тыс. гражданских лиц!
Однако и это оказалось лишь «цветочками». Из Лондона прилетело правительство Бенеша. Оно сперва обосновалось не в Праге, а в Пльзене – предпочло базироваться не в советской, а в американской зоне оккупации. Демократический президент Чехословакии не только благословил зверства, но и принялся раздувать их. Рассылал призывы: «Беда, беда немцам, трижды беда! За свои преступления горько поплатятся! Ликвидируйте их!». Кстати, и американцы не приструнили Бенеша, сидевшего у них в гостях, предоставляли ему средства связи. 12 мая он провозгласил задачу: «Немецкую проблему в республике мы должны окончательно ликвидировать». Правительство в Пльзене один за другим издавало декреты о национальной дискриминации. Отчасти эти декреты списывались у Гитлера. Но чехи еще и силились переплюнуть его!
В Чехословакии испокон веков проживали миллионы немцев, существовали области, где они составляли большинство населения. Но отныне им предписывалось постоянно носить нашивки с буквой «N» или со свастикой, запрещалось иметь радиоприемники, телефоны, автомашины, запрещалось пользоваться общественным транспортом, посещать театры, кино, рестораны, пивные и прочие публичные места. Запрещалось даже ходить по тротуарам! Наконец, последовал «итоговый» декрет. Все лица немецкой и венгерской национальности лишались чешского гражданства. Лишались его и все чехи, которые в период оккупации тем или иным образом получили германское или венгерское гражданство. Данные категории людей изгонялись из Чехословакии, а их имущество конфисковывалось.
Развернувшиеся гонения сопровождались новыми погромами. В городе Усти на Лабе взорвался склад боеприпасов, погибло 43 человека. Впоследствии историки уличили в диверсии агента чешских спецслужб Бедржиха Покорны – цель состояла именно в том, чтобы спровоцировать волну ненависти и оправдать перед «мировой общественностью» изгнание немцев. А по городу стали кричать, что действуют «вервольфы». На улицах хватали немцев, бросали с моста в Лабу. По тем, кто пытался выплыть, стреляли. Потом отряды «революционной гвардии» прочесали город, немцев собирали партиями и расстреливали. Эта бойня унесла 2700 жизней. Известны и расправы в других местах. Например, в Пршерове остановили колонну немецких беженцев, 265 человек. Всех убили – в их числе было 74 ребенка, самому младшему исполнилось 8 месяцев.
Для массовых депортаций были созданы концлагеря Постолопорты, Доупов, Тоцов, Подборжаны, Скларна. Немцев собирали сюда, чтобы постепенно по железной дороге отправлять за границу. Во всех лагерях были зафиксированы избиения, пытки, изнасилования. А дороги от тех или иных населенных пунктов до лагерей или от лагерей до станций погрузки нередко превращались в «марши смерти». Людей подгоняли побоями, отставших пристреливали, проламывали головы прикладами. Самым кровавым стал Брюннский марш – конвоиры прикончили 1691 человека. Общим счетом из Чехословакии было изгнано в Германию и Австрию 3 миллиона немцев. Число погибших оценили в 19 тыс. Из них 5,5 тыс было убито, 6,5 тыс. умерли в концлагерях, 3,5 тыс. в отчаянии покончили жизнь самоубийством и более 2 тыс. скончались «при транспортировке» – то есть задохнулись или умерли от жажды в битком набитых вагонах.
