Лейтенант-командор (капитан II ранга) ВМС Алан Бартлетт Шепард родился 18 ноября 1923 года в городе Ист-Дерри в штате Нью-Гемпшир. Там же окончил начальную школу. Среднее образование получил в Академии Пинкертона в городе Дери того же штата. В течение года, в 1940–1941 годах, обучался в Академии адмирала Фаррагута в городе Том-Ривер в штате Нью-Джерси, а затем до 1944 года учился в Военно-морской академии США, закончив ее со степенью бакалавра наук. Сразу же после окончания Академии был призван в ВМС и получил звание энсайна (что-то сродни нашего мичмана). До окончания войны служил на борту эскадренного авианосца «Когсвилл» в Тихом океане. По возвращении в США прошел летную подготовку и в марте 1947 года получил квалификацию военно-морского летчика. В течение трех лет служил в 42-й истребительной эскадрилье. Участвовал в нескольких походах на авианосцах в Средиземное море. В 1951 году окончил Школу летчиков-испытателей ВМС в Пэтьюксент-Ривер в штате Мэриленд и остался служить там в качестве летчика-испытателя. В 1953–1955 годах служил в 193-й истребительной эскадрилье. В должности оперативного офицера эскадрильи участвовал в двух походах в Тихий океан на борту авианосца «Орискани». В 1955 году вернулся в Пэтьюксент-Ривер и принимал участие в летных испытаниях самолетов F-3H «Демон», F-8U «Круасадер», F-4D «Скайрэй», F-11F «Тигеркэт» и F-5D «Скайлансер». В 1957 году окончил Военно-морской колледж в Ньюпорте и был назначен на должность офицера по вопросам боевой готовности самолетов в штабе Главнокомандующего Атлантическим флотом США, где и служил до апреля 1959 года, когда оказался в отряде астронавтов.
Седьмым астронавтом группы «Меркурий-7» стал лейтенант-командор Уолтер Марти Ширра-младший. Родился он 12 марта 1923 года в городе Хаккензакк в штате Нью-Джерси. В 1941 году окончил Машиностроительный колледж в Ньюарке, в 1945 году – Военно-морскую академию США, где получил прозвище «ура-ура», так как постоянно подбадривал своих сокурсников на всех занятиях. В 1945–1947 годах проходил обучение на авиастанции «Пенсакола» в штате Флорида. Служил строевым летчиком-истребителем на авианосце. Участвовал в Корейской войне, выполнил 90 боевых вылетов. Сбил два северокорейских МиГа. Вернувшись в США участвовал в испытаниях управляемых ракет класса «воздух-воздух» типа «Сайдуиндер». В 1958 году окончил Школу летчиков-испытателей ВМС США в Пэтьюксент-Ривер в штате Мэриленд. В 1959 году, прослышав о наборе в астронавты, написал заявление, успешно прошел сито отбора и был зачислен в отряд.
Члены группы «Меркурий-7» и стали основными «конкурентами» наших летчиков, которые, хотя и «стартовали» почти на год позже, но в итоге оказались впереди своих заокеанских коллег.
Подготовка к «прыжкам в космос» и к орбитальным полетам заняла у американцев полтора года. В первую очередь такой относительно большой срок (у советских космонавтов курс подготовки был менее года) подготовки был связан с тем, что раньше февраля 1961 года в США космический полет не мог состояться – техника еще не была готова. Поэтому и продолжала группа «Меркурий-7» совершенствовать свое мастерство.
Кроме регулярных физических упражнений, астронавты были заняты изучением конструкции корабля. Они интенсивно отрабатывали свои действия, как в ходе штатного полета, так и в нештатных ситуациях. Так как все астронавты имели высшее образование, то могли и что-то разумное подсказать конструкторам. Они это и делали. Об иллюминаторе в обшивке капсулы я уже упоминал. Сейчас же скажу, что по их рекомендациям была серьезно изменена система управления капсулы в орбитальном полете. О менее «масштабных» изменениях в конструкции и говорить не приходится. Их наберется несколько десятков.
Теоретически шансы стать первым были у всех: и у каждого из нашей «двадцатки», и у каждого из американской «семерки». Но тут не все зависело только от кандидатов. Важно было «играть» в той «команде», которая выиграет.
Но пока шло это нешуточное соревнование, никто не мог сказать заранее, кто выйдет победителем на этом этапе космической гонки. И кто же станет первым человеком, которому удастся преодолеть земное притяжение. Хотелось всем. Но одно дело хотеть, а совсем другое – сделать это.
К рассказу о космонавтах и астронавтах я вернусь в одной из последних глав книги и расскажу, как сложилась судьба каждого из них после того, как в космосе побывал Юрий Гагарин. Думаю, это будет и интересно, и поучительно.
А пока расскажу о тех, кто побывал в космосе еще до того, как туда отправились люди. Конечно же, о братьях наших меньших. Своими лапами они проложили (или протоптали, если хотите) человеку дорогу к звездам.
ГЛАВА VII
Они прокладывали дорогу в космос для человека
Многие читатели, вероятно, помнят весьма симпатичные собачьи и обезьяньи мордочки, в обилии заполнившие страницы газет всего мира в начале 1960 годов (в советской прессе чаще публиковали фотографии собак). Самые известные люди считали для себя честью оказаться с ними рядом, а тем более, прикоснуться к ним. Это была дань уважения, которую отдавали люди этим животным, фактически проложившим дорогу человеку к звездам.
В одной из предыдущих глав я обещал рассказать о том, как проходили летные испытания советских и американских кораблей. Сейчас это наиболее уместно сделать. Тем более что герои этой главы и были испытателями этой техники.
По сложившейся уже «традиции» начну разговор с рассказа об испытаниях по программе «Восток». Напомню, что они начались вскоре после того, как был подписан эскизный проект.
Первый корабль-спутник, а именно под этим названием его «представляли» советские газеты, стартовал 15 мая 1960 года. Это был еще не совсем тот аппарат, на котором меньше чем через год полетел первый космонавт планеты. Корабль был лишен теплозащитного экрана, обеспечивающего возвращение космонавта на Землю, отсутствовал ряд жизненно важных бортовых систем. Предстояло еще очень много работы, но на некоторые вопросы этот полет должен был дать ответы. Так как предполагалось сгорание корабля в атмосфере Земли, живых существ на его борту не было. Очень жаль было отправлять их на верную смерть. Хватило Лайки, погибшей в космосе всего через месяц после начала космической эры.
Итак, космический корабль-спутник успешно стартовал. Надо сказать, что само название «космический корабль» родилось в день старта. В те годы было принято сочинять коммюнике, которые затем на весь мир зачитывал Юрий Левитан. Готовили текст конструкторы, а корректировали текст, естественно, цензоры и чиновники из аппарата ЦК КПСС. Так было и в этот раз. Коммюнике сочинили Сергей Павлович Королев, Мстислав Всеволодович Келдыш, Александр Юльевич Ишлинский и Лев Архипович Гришин. Кто из них предложил назвать спутник «космическим кораблем» – история умалчивает. Но, когда название прозвучало, оно всем ужасно понравилось. Королев сказал: «А почему бы и нет? Есть морские, есть речные, есть воздушные, теперь появятся космические корабли!» Так и решили. Коммюнике отпечатали и передали в Москву. И только после этого все поняли, что они «натворили» в этом документе. Сейчас невозможно представить себе иное название, чем «космический корабль». Во всяком случае, звучит это гораздо лучше, чем «пилотируемый спутник», как это было когда-то.
А получивший такое экзотичное, по тем временам, название, космический корабль продолжал свой полет по околоземной орбите. Предварительно спуск было решено осуществить 18 мая. И вот, в расчетный момент на борт космического аппарата была передана соответствующая команда. Однако система ориентации неправильно выбрала направление тормозного импульса, и включившийся двигатель направил корабль не в сторону Земли, а в противоположном направлении. Первый корабль-спутник был заброшен с орбиты высотой в 320 километров на высоту 690 километров и до 5 сентября 1962 года кружил над планетой, прежде чем сгорел в атмосфере.
У многих конструкторов мороз по коже прошел, когда они представили, что будет, если в такой ситуации окажется человек. А некоторые ретивые западные газетчики уверяли, что на борту уже находились люди, которые стали «пленниками Вселенной». О таких «пленниках орбиты», также как и о других «первых космонавтах», я еще буду говорить в этой книге.
Первый «блин» оказался пусть не «комом», но не совсем удачным экспериментом. Может, у кого-то другого опустились бы руки, но не у Королева. Сергей Павлович, глядя на «кислые» физиономии своих коллег, рассказывал им, что это тоже огромный шаг вперед. В своих мечтах он уже видел корабли, маневрирующие на орбите, сближающиеся друг с другом и так далее. Но все это еще только предстояло сделать, а в 1960 году надо было заставить летать корабли-спутники.
Следующий корабль-спутник пускали в том варианте, как если бы на борту находился человек. Спускаемый аппарат был закреплен теплоизоляцией, на борту находились системы жизнеобеспечения. Впервые в практике космических полетов он должен был вернуться на Землю. На тот момент эта задача еще не была решена ни у нас, ни у американцев. Причем вернуться должен был не просто аппарат, но и пассажиры корабля-спутника.
