За три года своих шарлатанских странствований Иисус Христос ни разу не сказал ничего, что не было бы до него тысячу раз сказано дервишами, проповедниками и махатмами,[78] причём сказано гораздо лучше. Он и не сделал ничего такого, что ранее не было бы сделано лучше него фокусниками и чудотворцами Египта, Индии и Ассирии. Немало из его «чудес» до сих пор остаются частью обычного набора фокусов цыганских предсказателей судеб, третьеклассных бродячих музыкантов и вообще шарлатанов.
Главное изречение, которое «Он» использует, чтобы резюмировать и запечатлеть в памяти окружающих свою запатентованную панацею, была, без всяких сомнений, украдена (прямо или косвенно) у Платона, из Риг Веды или у Конфуция.[79] Золотое правило — не только ловушка и запутанный клубок, но и литературное пиратство.
«Он воскресил мёртвых», — протестуете вы негодующе. Но даже если предположить, что он это сделал, в чём от этого реальная польза? Что получено от возвращения жизненных сил разлагающемуся трупу животного, которое может быть легко заменено — животного, которое в численном отношении является несомненным избытком. Что «хорошего» во вдыхании «духа жизни» в вонючее сплетение червей и плесневеющих костей? Разве не достаточно зверьков на земле и без вытаскивания их из могил? (И особенно, что, прокажённых азиатов недостаточно?) Смерть и разрушение необходимы для здоровья этого мира и, следовательно, естественны и приемлемы так же, как рождение и жизнь. Только священники и прирождённые трусы стонут и рыдают над умиранием. Храбрые встречают его с одобрительной беспечностью.
Ты, милая, ты, ласковая смерть,
Струясь вокруг меня, ты, ясная, приходишь, приходишь
Днём и ночью, к каждому, ко всем!
Раньше или позже, нежная смерть![80]
Он накормил голодных — но с какой целью, спрашиваю я? Почему голодающее большинство должно быть накормлено богом? И это, к тому же, на земле, о которой сказано, что она истекает мёдом и молоком! Не лучше ли было такой черни умереть? Не был бы Наполеон со своим грандиозным «свистом картечи» самым подходящим человеком для этого случая? Из гармоничной природы вещей ясно следует, что людям было предначертано кормить себя своими собственными силами или погибнуть подобно собакам. Следовательно, тот, кто «кормит голодных», поощряет малодушие (которое включает и все остальные преступления), так как люди, которые молча голодают, не пытаясь достичь достойного изобилия, — все отъявленные трусы.
«Он одел голых», — вопите вы, но почему, можно узнать, «голые» должны быть одеты — они сами не могут этого сделать? Какое право они имеют носить тонкое сукно и чистый лён? Если люди не обладают достаточно здравым смыслом для того, чтобы одеть себя сами (на той же ткацкой фабрике с неутомимыми ткацкими станками), почему должен «Бог» — сын призрака, снизошедший из сказочной страны (через чрево еврейской девушки), одевать этих раболепствующих, убогих собак в пелёнки из хлопка или шерсти? «Одевание нагих» есть обыкновенное коммерческое предприятие.
Здесь, между прочим, можно задуматься о следующем — является ли само по себе ношение одежды естественным и необходимым условием зрелого существования? Определённо, если пристально посмотреть, это не делает «человеческое подобие божества» более здоровым или более красивым (хотя это позволяет неженкам не умирать от холода). Действительно, предполагалось ли, что только животное-человек должно с рождения до смерти оборачивать себя слой за слоем в тряпки, служащие рассадником болезней? Не было ли секрета жизненной силы в ветре, в дожде, и в бурях, что кружились вокруг могучих конечностей и косматых бровей наших предков? Все этнические легенды говорят нам, что наши прародители были гораздо элегантнее, будучи облачёнными в благородное сияние солнца и чистый свежий воздух. Кто-нибудь когда-нибудь видел херувима, изображённого в заострённых туфлях, панталонах, манжетах, с воротничком и в пальто, или самодовольно улыбающегося ангела в шароварах, в корсете со стальными спицами, в милом утончённом «О боже, как это ужасающе ужасно!» стиле? Одежда самым эффективным образом служит для скрытия отвратительного телесного уродства современных мужчин и женщин, точно так же, как поверхностное образование служит для прикрытия их измельчавших умов. Если бы они стали расхаживать голышом, даже уличные дворняжки в ужасе лаяли бы их. Несомненно, они были бы более омерзительными для глаз, чем набитое соломой пугало, которое украшает вспаханное поле родственника, и на которое наша старая собака Дэйнджер[81] истошно лает каждый раз, когда её спускают с цепи.
Какое ужасное зрелище представляла бы толпа сидящих на каком-нибудь торжественном собрании свободных независимых избирателей, сующих от усердия палец в рот и впитывающих политический опиум вместе с божественной эвтаназией? Только подумайте! (Даже Карлейль[82] с его диспепсией упал бы в обморок, увидев это.) Само по себе предположение этого удручающего кошмара способно навредить. Это было бы так, словно они только что поднялись из могилы — из могилы хлопка, шерсти и кожи.
Телесное искажение и умственные пороки развития являются прямым следствием двухтысячелетнего дурного воспитания: то есть нечистокровности, демократии, равенства, муди-сэнкейизма.[83] Христианство, произошедшее из нелепой и ложной философии распятого странника (страдавшего острой формой morbus sacer[84]), сегодня развилось в организованный и распространившийся по всему миру заговор клерикалов, политиков и декадентов, с иезуитским коварством направленный против всех первозданных героических добродетелей.
Наши «языческие» предки с чистой кожей со всеми своими несдерживаемыми жизненными силами в действительности были благороднейшим типом животных. Мы, напротив, с нашими порочно нерешительными цивилизованными сердцами, с нашими трепещущими нервами, с нашим хрупким малокровным телосложением на самом деле являемся низшим, подлейшим типом — вопреки беспочвенному оптимизму, который раболепствующие рифмоплёты мусолят в своих «наследниках всех времён»[85] и т. д. и т. п.
Люди, чей разум подчинился лживому идеалу, никогда не смогут вернуть себе смелость и независимость.
12
Блаженны[86] Сильные, ибо они овладеют землёй — прокляты слабые, ибо они унаследуют ярмо. Блаженны Могущественные, ибо они будут уважаемы среди людей — прокляты немощные, ибо они будут стёрты в порошок.
Блаженны Храбрые, ибо они станут хозяевами мира — прокляты кроткие, ибо они будут затоптаны копытами. Блаженны Победители, ибо победа есть основа Права — прокляты поверженные, ибо они останутся вассалами навечно.
Блаженны Обагрённые кровью в битвах, Красота улыбнётся им — прокляты нищие духом, в них будут плевать. Блаженны Бесстрашные, ибо они усвоили истинную мудрость, прокляты покорные, ибо они породят ничтожеств.
Блаженны те, у кого Железная рука, недостойные будут разбегаться перед ними — прокляты ненавидящие битвы, подчинение — их удел. Блаженны Смерти непокорные, их дни будут долгими — прокляты ничтожные разумом, ибо они погибнут среди изобилия.
Блаженны Разрушители фальшивых надежд, они есть истинные мессии — прокляты любящие Господа, они будут остриженными овцами. Блаженны Герои, ибо они получат великие сокровища — прокляты верующие в Зло и Добро, ибо шарахаются они от теней.
Блаженны верующие в Ничто, никогда оно не помрачит их рассудок — прокляты «агнцы божьи», они истекут кровью и станут «белее снега». Блажен человек, имеющий сильных врагов, они сделают из него героя — прокляты те, кто «делает добро» другим, он будет презираем.
Блажен тот, кто спешит на помощь другу — он, несомненно, друг, — прокляты организаторы пожертвований, они есть распространители чумы. Блаженны Мудрые и Смелые, ибо в битве они выиграют — прокляты недостойные, ибо они будут справедливо истреблены.
Блаженны родители Благородных Дев, они — соль земли, — прокляты матери жалких неженок, ибо они будут опозорены. Блаженны крепкие рассудком, ибо они оседлают ураган — прокляты выдающие ложь за истину, и истину за ложь, ибо они отвратительны.
Блаженны Безжалостные, их потомство овладеет миром — прокляты сострадательные, ибо они не получат жалости. Блаженны ниспровергатели идолов, ибо их устрашатся тираны — прокляты прославленные мудрецы, их семя исчезнет с лица земли. Трижды прокляты подлые, ибо они будут служить и страдать.
Сопоставьте это с ортодоксальной проповедью, которая повторяется каждый седьмой день в тысячах святых храмов посвящёнными клерикалами,[87] облачёнными в чёрные одежды, которых с детства специально тренировали плаксиво и жалобно декламировать одно и то же, закатывая глаза и искусно гнусавя, или же с классической дикцией, произношением, высокопарностью — ах, довольно! Гордо сопоставьте — как и подобает случаю.
