За ним уже выбежали, так что удачная смена направления его движения натолкнула беглеца на двоих в гражданском платье с пистолетами на перевес. Инерцией своего тела он сбил одного и заставил отскочить другого, и пронесясь вихрем, почти исчез за поворотом в переулке. Это происходило в двух десятках метрах от москвичей, поначалу расстроившихся, но быстро собравшихся и сообразившись, что пришло и их время славы.
Паша рванул с места, набирая обороты, за ним еще двое, интуитивно пытаясь нащупать кобуру, разумеется безуспешно…, но на скорость это не повлияло. Уже пролетел второй поворот, выбегая из него, он заметил, что ствол оружия стоящего на изготовку человека, направлен в его сторону, а потому не стал притормаживать, а напротив ускорился еще больше, что привело его к столкновению со стеной на максимальной скорости.
В поворот он не вписался…, но стена оказалась старой резной деревянной дверью, по всей видимости, переходящей вместе с наследством от поколения к поколению, которая и не думала оказывать сопротивление и разлетелась в щепки. В образовавшийся проем пролетели следом и остальные двое, удачно избежав пуль от длинной очереди.
Расплющившись о стену коридора Крышников со товарищами героически рванули вправо по широкому проходу, в конце которого был свет, оказавшийся окном, которое вылетело из рамы, так же как и дверь. Три тела русского спецназа, уже почему-то со второго этажа, рухнули на голову Марату, в душе уже радовавшегося своему избавлению от ареста…
…«Лысому» удалось уйти, но ненадолго, джип, через двадцать минут, преследуемый вертолетом, о котором тот и не думал, попал в засаду. В результате, за весь свой недлинный путь, совершив одиннадцать аварий, въехал в какое-то огромное дерево, которое к тому же оказалось культурным наследием нации, типа нашего «пушкинского дуба»…
…Из искореженного, дорогущего еще недавно, драндулета, Серега выскочил одуревший и попытался ковылять в сторону лесополосы. Из подъехавших полицейских машин выскакивали люди в форме и с оружием, невысоко завис вертолет, но ему казалось, что шансы еще есть. Сожранный без остатка организмом адреналин, кончился, выплеснувшиеся силы разом, оставили тело. Сотрясенный ударом мозг, пытался усилием воли справиться с желанием сдаться и боролся, направляя человека в сторону грезившегося спасения.
Мощный торс и большая боксерская практика нашептывали, что и обессилившим двоих-троих он сможет уложить. Тут он вспомнил о «Берете», выхватил ее из-за пояса и не разворачиваясь, сделал два выстрела. Чтобы выстрелить более прицельно, пришлось еще на пол оборота повернуть корпус…, в это время прозвучали несколько дружных залпов, и… иии бритая наголо голова ударилась о мягкую траву, следуемая, за потерявшим контроль, телом…
…Фойе «дома терпимости» заняли представители разных учреждений и ведомств, заполнялись кучи бумаг, постоянно звонили телефоны, а полицейские чины требовали уже наконец препроводить арестованных в камеры. Но…, но было несколько причин, по которым делать это поспешно не представлялось возможным, и первейшая из них – наличие в компании задержанных начальника убойного отдела МУР, арестованного вместе с бандюками.
Время тянулось, пока Москва решала, и выбирала куда его определить: в герои, который принимал участие в аресте или в задержанные, а выражалось это в переговорах на верхах министерства на Житной улице, среди которых были и те, кто поддерживал и тянул его изо всех сил и те, кто уже видел в его кресле своего человека и, соответственно, топил и унижал.
Дима сидел в углу особнячком, и от своих знакомых, и от своих же сослуживцев. Первые имели отметины единоборств, и скрученные за спиной руки, а вторые, кроме Мартына, смотрели сочувственно, понимая всю шаткость его положения и отсутствие гарантий у самих себя не оказаться в ситуации, если не подобной этой, то возможно тоже не приятной – все под Богом ходят!..
…Через день эта ситуация разрешилась следующим образом: Марату, «Осе» и «Лысому» (он оказался лишь ранен – единственная пуля прошла через мощные грудные мышцы, еле задев ребра), было предъявлено к их радости обвинение в хранении огнестрельного оружие и оказание сопротивления правоохранительным органам при аресте, в последствии суд королевства Испании вынесет приговор – каждому по восемь с половиной лет, с отбытием наказания в исправительных учреждениях на Иберийском полуострове, что было досадно для России и тем более для Мартына.
Баженова привезли на родину, временно освободили от исполнения обязанностей и посадили под домашний арест. Это была еще милость. Сразу после ареста в предместье Барселоны, «Ося», предполагая что их сдал именно Баженов, передал в виде мести в руки Мартына, а соответственно и органов, аудио и видео записи их переговоров с Дмитрием, сделанных тайно от опера, и назвал суммы и частоту их передачи, в виде платы за оказанные услуги.
В результате финал оказался не совсем ожидаемый, поскольку следствию было возможно работать лишь со второстепенными членами «профсоюза», и их же пока готовить к судам. Количество арестованных росло из-за отсутствия у них прежде всего средств к существованию, и соответственно проживающих по месту прописки. Большинство из них попадали за решетку прямо с кровати, на которой, мягко говоря, и выросли. Хоть скольконибудь состоятельных людей среди них не было, и даже семейные были вынуждены проживать с родителями.
Вот на таком фоне произошел перелом в жизни многих из тех, кого знал «Солдат». Он воспринял произошедшее, как возможность начала новой жизни, но осознал это не сразу. Алексей прекрасно понимал, что скорее всего искать будут и его, мало того весьма возможно, что именно он станет тем спасительным кругом для одного из главшпанов, ведь направь один из них следствие по верному пути, а именно к Весне, то сможет спасти и свою шкуру, и свое положение.
Так и произошло, правда понадобилось на это достаточно много времени, которое «чистильщик» потратил на необходимую, по его мнению, подготовку к возможному и невозможному развитиям событий.
Изменения были действительно через чур кардинальны, тем более усугубились арестом, чуть позже, и Андрея Рылева. Он правда тоже оставался под юрисдикцией Королевства Испания, и тоже не попал в руки москвичей, но могло ли это утешить самих арестантов – навряд ли, если только придать надежды на то, что по окончании отбывания срока им могут дать политическое убежище. В любом случае оставалось еще много времени и многое могло измениться.
Обезглавленная организация быстро расплылась и аннигилировалась, главным образом, разделившись на маленькие группки, которые разобрали «вершки»: палатки, маленькие магазинчики, лоточников, «лохотронщиков» или оставались на тех же местах, где их застал арест главшпанов.
Многие числились в ЧОПах ради возможности носить оружие официально, кто-то присматривал за порядком в офисах и «отшивал» предложения чужих «крыш», кто-то поддерживал связь финансовых потоков наличных денег, а кто-то просто собирал дань с каждого места на рынке и приносил в офис, получая за это четко лимитированную сумму.
Большинство из них продолжало заниматься выполнением и прежних задач, только теперь под более мелким начальством, так называемыми «звеньевыми», которые наладив давно отношения с администрацией и с самими бизнесменами, скорее начали работать уже на них, не забывая и о своих нуждах.
Ежемесячное денежное содержание упало, поскольку пропали основные артерии снабжения финансами, правда это чувствовалось не особенно, поскольку основную часть до этого самораспада, сжирали несколько старшеньких, держащихся за «руль», будучи одновременно и «ветрилами», а ныне закованные в кандалы.
Такие монстры, как «Золотце», даже несмотря на свою преданность в лице Симунина и еще нескольких ставленников Андрея и «Оси», предпочли постепенно отойти и забыть своих благодетелей, лишь изредка помогая, можно сказать, подачками. Хотя эти самые благодетели, неплохо были обеспечены, деля на протяжении почти десятка лет и основные потоки, и в том числе, «общак», который так и остался лишь закромами никому своим местоположением неизвестными и никогда полностью не наполняемыми.
Дорогие виллы, машины квартиры и счета в банках, разумеется не на их имена, остались нетронутыми, а значит была возможность содержать и себя, и адвокатов, которые, хоть и числились своими, но не побрезговали откусить кусочек пирожка, бывших надсмотрщиков – по-дилом, все возвращается, и дай Бог, чтобы в этой жизни!
* * *
Последняя встреча Саратова с Алексеем состоялась почти через год, после описываемых событий и к делам никакого отношения не имела, хотя конечно, некоторые темы были затронуты. Андрей к тому времени занимал пост начальника «контрразведки» ФСИНА РФ, и иногда снабжал «Солдата» необходимыми подробностями о ведении дела:
