Почтовое дело — превосходное коммерческое предприятие. Правительство затрачивает средства на устройство различных контор и на покупку или наем необходимых лошадей или экипажей и покрывает свои расходы со значительной прибылью платой, взимаемой за перевозку. Это, пожалуй, единственное коммерческое предприятие, которое, как мне кажется, успешно велось правительствами всех видов. Капитал, который приходится вкладывать в дело, не очень значителен. Дело не представляет собой ничего сложного. Доход не только обеспе чен, но и получается немедленно.
Однако государи часто пускались во многие другие коммерческие предприятия и стремились, как и частные лица, поправить свои имущественные дела, занявшись какой-либо из обычных отраслей торговли. Почти никогда они не имели успеха: расточительность, с какой обычно ведутся дела государей, делает успех почти невозможным. Агенты государя считают состояние своего господина неисчерпаемым; они не придают значения тому, по какой цене покупают и продают, не придают значения тому, во сколько обходится им перевозка товаров из одного места в другое. Эти агенты часто живут столь же широко, как и государи, и иногда, несмотря на эту расточительность, при помощи умелого составления своих отчетов приобретают состояние, не уступающее состоянию государя. Именно так, по рассказу Макиавелли* [* Machiavelli. Delle Istorie Fiorentine. 1532. Liber VIII], вели торговлю агенты Лоренцо Медичи, государя не малых способностей. Флорентийская республика несколько раз оказывалась вынужденной уплачивать долги, в которые втягивали ее их небрежность и расточительность. Ввиду этого Медичи счел целесообразным отказаться от профессии купца, от той профессии, которой его семья первоначально была обязана своим богатством, и в позднейшую пору своей жизни употреблял то, что осталось еще от этого богатства, и ту часть государственного дохода, какой мог распоряжаться, на проекты и расходы, более соответствующие его положению.
Нет ничего более несовместимого, чем занятие торговлей и положение государя. Если торговый дух английской Ост-Индской компании делает ее очень плохим правителем, то сознание своей верховной власти сделало ее, как кажется, одинаково плохим торговцем. Когда она была только купцом, она вела свою торговлю успешно и была в состоянии выплачивать из своих прибылей умеренный дивиденд собственникам своего капитала. С того момента, когда она получила права государя с доходом, превышавшим, как сообщают, первоначально 3 млн. ф., она оказалась вынужденной просить чрезвычайной помощи у правительства, чтобы избежать неминуемого банкротства. При прежнем положении ее служащие в Индии считали себя приказчиками купцов, а при современном — чиновниками государя.
Государство может иногда извлекать часть своего дохода из процентов на капитал, равно как и их прибыли от него. Если оно накопило сокровища, оно может ссужать часть их другим государствам или своим собственным подданным.
Бернский кантон получает значительный доход, ссужая часть своей казны другим государствам, т. е. помещая ее в государственные фонды различных обремененных долгами наций Европы, главным образом Франции и Англии. Надежность этого дохода должна зависеть, во-первых, от надежности займов, в которые помещены деньги, или от добросовестности правительства, ведающего ими, и, во-вторых, от прочности или вероятности сохранения мира с нацией-должником. В случае войны первый акт враждебных действий со стороны нациидолжника может выразиться в конфискации фондов ее кредитора. Такая политика ссуды денег другим государствам, насколько мне известно, является особенностью Бернского кантона.
Город Гамбург* [* "Mйmoires concernant les Droits et Impositions en Europe". Tome I. P. 73] учредил своего рода общественную кассу ссуд, которая ссужает деньги подданным государства под залог*, взимая 6 %. Эта ссудная касса, или ломбард, как она называется, приносит госу- дарству доход, согласно сообщениям, в 150 тыс. крон, что при курсе в 4 шилл. 6 п. за крону составляет 33 750 ф. ст.
Правительство Пенсильвании придумало способ, не накопляя сокровищ, ссужать своим подданным если не деньги, то нечто эквивалентное им. Выдавая частным лицам под проценты и под обеспечение землей на двойную стоимость бумажные кредитные деньги, которые выкупаются через 15 лет после выпуска и в течение этого срока могут переходить из рук в руки, подобно банкнотам, обладая на основе акта законодательного собрания силой законного средства при всех платежах, производимых жителями провинции друг другу, оно получило скромный доход, который значительно содействовал покрытию ежегодного расхода в 4500 ф., т. е. всей суммы обыкновенного расхода этого бережливого правительства. Успех мероприятия подобного рода должен был зависеть от трех различных обстоятельств: во-первых, от потребности в каком-либо ином орудии торговли, кроме золотой и серебряной монеты, или от спроса на такое количество предметов потребления, которое нельзя было получить, не послав за границу для их покупки большую часть имеющихся золотых и серебряных денег; во-вторых, от прочности кредита правительства, прибегнувшего к такому средству; и, в-третьих, от осторожности, с которой пользовались им, имея в виду, чтобы вся стоимость бумажных кредитных билетов никогда не превышала общую стоимость золотых и серебряных денег, которые были бы необходимы для обращения, если бы не было бумажных кредитных билетов. К этому средству в различных случаях прибегали некоторые другие американские колонии, но ввиду отсутствия указанной осторожности оно в большей части их порождало гораздо больше расстройства, чем удобств.
Однако неустойчивый и непрочный характер капитала и кредита делает их непригодным для того, чтобы полагаться на них как на главный фонд того верного, устойчивого и постоянного дохода, который один может обеспечить правительству прочность и достоинство. И, по-видимому, ни одно правительство большой нации, вышедшей из пастушеского состояния, никогда не извлекало большую часть своего государственного дохода из таких источников.
Земля представляет собою фонд более устойчивого и неизменного характера, и рента с государственных земель была вследствие этого главным источником государственного дохода многих больших наций, оставивших далеко позади себя пастушескую ступень развития. От продукта, или ренты с государственных земель, древние республики Греции и Италии получали в течение долгого времени большую часть того дохода, который покрывал необходимые расходы государства. Рента с коронных земель в течение долгого времени составляла большую часть дохода древних государей Европы.
Война и подготовка на случай войны вызывают в новейшее время большую часть необходимых расходов всех больших государств. В древних республиках Греции и Италии каждый гражданин был солдатом, причем он служил и подготовлялся к военной службе за собственный счет. Поэтому оба эти обстоятельства не могли тогда вызвать сколько-нибудь значительных издержек государства. Ренты с очень небольших земельных владений могло вполне хватать для покрытия всех других необходимых расходов государства.
В древних европейских монархиях нравы и привычки того времени достаточно хорошо подготовляли главную массу народа к войне, и когда народные массы выступали в поход, они должны были содержаться согласно условиям своего феодального владения землей или на свой собственный счет, или за счет своих лордов, не вызывая никаких новых расходов для государя. Большая часть других расходов правительства была очень невелика. Отправление правосудия, как было уже указано, вместо того чтобы вызывать издержки, являлось источником дохода. Обязательный труд сельского населения в течение трех дней до жатвы и трех дней после нее признавался достаточным для поддержания в исправности мостов, шоссе и других общественных сооружений, в которых нуждалась торговля страны. В ту эпоху главный расход государя состоял, по-видимому, в содержании его собственного семейства и домашнего хозяйства. Ввиду этого служащие его двора являлись главными должностными лицами государства. Главный казна чей собирал его ренты. Главный дворецкий и камергер следили за расходами его семьи. Забота о его конюшнях была поручена главному констеблю и главному маршалу. Его дома строились все в виде замков и, по-видимому, представляли собою главные крепости, какими он обладал. Управителей этих домов, или замков, можно считать своего рода военными губернаторами. Они, очевидно, являлись единственными военными должностными лицами, которых представлялось необходимым содержать во время мира. При таких условиях рента с обширных земельных владений могла в обычных обстоятельствах вполне хорошо покрывать все необходимые расходы правительства.
При современном состоянии большей части цивилизованных монархий Европы рента со всех земель страны при управлении ими так, как это, вероятно, было бы, если бы они все принадлежали одному владельцу, едва ли достигала бы размеров обычного дохода, какой эти монархии взимают с народа даже в мирное время. Обыкновенный доход Великобритании, например, включая суммы, необходимые не только для покрытия текущих ежегодных расходов, но и для уплаты процентов по государственным долгам и для погашения части капитальной суммы этих долгов, достигает 10 млн. с лишним в год. Но поземельный налог, взимаемый в размере 4 шилл. с фунта, дает менее 2 млн. в год. А между тем этот так называемый поземельный налог предполагается равным 1/5 не только ренты со всей земли, но и дохода со всех домов и процентов со всех капиталов Великобритании, за исключением только той части последних, какая отдана в ссуду госу- дарству или вложена в виде фермерского капитала в обработку земли. Весьма значительная часть поступлений этого налога получается от дохода с домов и процентов на капитал. Поземельный налог города Лондона, например, в размере 4 шилл. с фунта достигает 123 399 ф. 6 шилл. 7 п., поземельный налог города Вестминстера — 63 092 ф. 1 шилл. 5 п., с дворцов Уайтхолл и Сент-Джемс — 30 754 ф. 6 шилл. 3 п. Известная доля поземельного налога таким же образом распределена по всем другим городам и торговым местечкам и почти целиком получается от дохода с домов и от предполагаемого процента с торгового или производительного капитала. Следовательно, согласно оценке, какая положена в основу обложения Великобритании поземельным налогом, вся масса дохода, получаемого от ренты со всех земель, от ренты со всех домов и от процентов на все капиталы, за исключением только той части последних, которая отдана в ссуду государству или употреблена на возделывание земли, не превышает 10 млн. ф. ст. в год, т. е. того обыкновенного дохода, который правительство взимает с народа даже в мирное время. Оценка, положенная в основу обложения Великобритании поземельным налогом, без сомнения, значительно ниже действительной стоимости, если взять все королевство в среднем, хотя в некоторых отдельных графствах и округах она, как утверждают, почти равняется ей. Рента с одних только земель, исклю чая доход с домов и процент на капиталы, оценивалась многими в 20 млн. — оценка, которая в значительной мере произвольна и, как мне кажется, с одинаковой вероятностью превышает или не достигает действительной цифры. Но если земли Великобритании при современном состоянии их возделывания не дают более 20 млн. ренты в год, то они не могли бы дать половины, а вероятно, даже и четвертой части этой ренты, если бы все они принадлежали одному владельцу и находились под небрежным, расточительным и притеснительным управлением его управителей и служащих. Коронные земли Великобритании не приносят в настоящее время четвертой части той ренты, которая могла бы, вероятно, получаться с них, если бы они принадлежали частным лицам, если бы коронных земель было еще больше, то управление ими, вероятно, было бы еще хуже.
