– что слабую или просто неудовлетворительную работу показали и все штабы стрелковых соединений (6-го и 8-го стрелковых корпусов и 44-й и 51-й стрелковых дивизий) и один из четырех штабов стрелковых частей (153-го стрелкового полка 51-й дивизии; остальные три получили «удовлетворительно»), проверенных там 2-м отделом Штаба РККА весной 1935-го;
– что в конце 1935 г. начальник штаба 15-го стрелкового корпуса «сделал вывод, что с таким штабом воевать нельзя», и
– что согласно даже «отлакированному» годовому отчету КВО от 4 октября 1936 г. штабы стрелковых полков там плохо организовывали связь (т. е. обрекали себя на потерю управления войсками), а стрелковые дивизии на марше управлялись «неплохо», но в бою «несколько слабее» (т. е. плоховато!) и осенью 1936-го…148
В добавление к сказанному выше о БВО укажем:
– что «с обеспечением задуманного командиром маневра, а также – с контролем за действиями войск» (словом, с управлением боем. – А.С.) «не справлялись» и все штабы стрелковых частей и соединений (27-й стрелковой дивизии и ее 79-го и 80-го стрелковых полков), проверенные там 2-м отделом Штаба РККА весной 1935-го, и
– что согласно сводке политуправления БВО от 1 октября 1935 г. «недостаточную организованность и четкость в деле управления войсками» войсковые штабы там показывали и на сентябрьских маневрах 1935-го…149
В дополнение к сказанному выше об ОКДВА (где осенью 1937-го войсковые штабы были «малоподвижны и в управлении не гибки») укажем:
– что штабы стрелковых дивизий – по признанию даже годовых отчетов ОКДВА от 21 октября и 18-го стрелкового корпуса от 10 октября 1935 г.! – «не справлялись» там с управлением в типичной для Дальневосточного театра горно-лесистой местности, «отставали от обстановки и запаздывали с передачей распоряжений», «не вполне» владели «формами гибкого и непрерывного управления, особенно в напряженной и быстро изменяющейся обстановке» и осенью 1935-го150;
– что плохо организовывали связь (а значит, были «малоподвижны и в управлении не гибки». – А.С.) и все штабы стрелковых полков (35-й, 40-й и 69-й стрелковых дивизий), проверенные там командованием дивизий или армии летом – осенью 1936-го;
– что штабы большинства стрелковых корпусов (20-го, 26-го и 43-го), а также обеих стрелковых дивизий (34-й и 35-й), по которым нашлась соответствующая информация, были там не сколочены (а значит, «малоподвижны и в управлении не гибки». – А.С.) и осенью 1936-го…
В еще одном округе, где осенью 1937-го были слабы штабы частей и соединений, – СКВО, слабые навыки практической работы в сложных формах боя штабисты (как признал 9 декабря 1935 г. на Военном совете сам комвойсками этого округа Н.Д. Каширин) выказывали и в сентябре 1935-го, на больших тактических учениях в районе Краснодар – Новороссийск. Штабы стрелковых частей СКВО то же самое показали и в сентябре 1936-го на окружных маневрах в районе Крымской. Пронаблюдав там работу штабов полков 74-й стрелковой дивизии и 66-го стрелкового полка 22-й стрелковой, комдив М.А. Рейтер из УБП РККА констатировал, что они «еще не подготовлены к управлению сложными скоротечными боями»…151
Непосредственные причины слабой подготовленности штабов общевойсковых частей и соединений второй половины 1937 г. – слабое владение техникой штабной службы и организации связи – для РККА также были характерны еще и в «предрепрессионный» период. О том, что советским штабистам не хватает конкретных практических навыков осуществления своих функций, а штабам в целом – сколоченности, напоминалось, в частности, в письме начальника политуправления ОКДВА Л.Н. Аронштама К.Е. Ворошилову от 4 февраля 1935 г. «Кто и кому передает предварительные распоряжения, кто наносит обстановку на карту, кто в это время готовит посыльных, кто готовит связистов к выходу для проведения новых линий связи, кто одновременно готовит указания по тылу и целый ряд других одновременно подготавливаемых данных по организации боя» – все это, подчеркивал Аронштам, до сих пор неясно152. М.Н. Тухачевскому о том, что «надо выработать практического штабного работника», пришлось напоминать еще и 9 декабря 1935 г. на Военном совете. «Штабной командир, – указал маршал, – если дело пахнет боем, должен сразу забеспокоиться, проверить, действуют ли телефоны, работает ли радио, подготовлены ли ординарцы, имеется ли нужное количество посыльных, находятся ли войска там, где он считает, что они должны быть, или не находятся, что делают соседи и пр. Казалось бы, наши командиры имеют боевой опыт, но почему-то все эти моменты забываются в поле. Получается, положим, приказ, а штаб сталкивается с тем, что не развернута радиостанция, не так проложены кабели, нет посыльного и пр.»153. Из доклада того же Тухачевского от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА» видно, что нерациональная организация работы с документами и невнимание к работе связи для штабов советских стрелковых полков, дивизий и корпусов была характерна и в 36-м. А согласно директивному письму А.И. Егорова от 27 июня 1937 г. штабы полков не были сколочены (а значит, не отработали как следует технику штабной службы и организации связи) еще и перед самым началом массовых репрессий. С большой долей уверенности можно сказать, что техникой штабной службы и организации связи толком не овладело тогда и большинство штабов стрелковых дивизий: в обоих, о которых мы обнаружили подробную информацию за первую половину 1937-го, – штадиве-6 (МВО) и штадиве-21 (ОКДВА), – дело обстояло именно так. При этом комдив-21 комбриг И.В. Боряев, выслушав 19 февраля 1937 г. на партсобрании управления и штаба дивизии, что в штадиве:
– не добиваются «постоянного знания обстановки и сведений о противнике»;
– не проявляют «достаточной сообразительности в использовании средств связи для передачи распоряжений»;
– плохо отрабатывают документы – выходящие с опозданием, отличающиеся многословием и вообще не блещущие качеством;
– «забывают» информировать об обстановке не только вышестоящий штаб и соседей, но и соседние отделы своего штаба;
– что «на сегодняшний день штаб полностью не сколочен»,
счел все-таки необходимым заявить, что штадив-21 «по своей работе и культурности, несомненно, стоит выше штабов наших частей и многих других», которые он, Боряев, знает!154
Из-за несовершенства техники штабной службы, констатировалось в директиве начальника Генштаба РККА от 23 августа 1937 г., «особенно плохо с организацией руководства войсками в ходе боя». Но точно так же было и в 1935-м (вспомним заключение М.Н. Тухачевского о том, что войсковые штабы «отстают от развития событий в бою»), и в 1936-м («благодаря несовершенству штабной работы, – отмечалось в приказе наркома обороны № 00105 от 3 ноября 1936 г. «Об итогах боевой подготовки за 1936 год…», – все еще много времени теряется на передачу приказов и донесений»155)…
Из конкретных округов, к технике штабной службы в частях и соединениях которых во второй половине 1937-го предъявлялись конкретные претензии, нам известна лишь ОКДВА – где, как мы видели, штабы с трудом переходили в ходе боя с одного вида связи на другой, «нечетко» и «неаккуратно» составляли документы и демонстрировали «некультурную» и «небрежную» работу на карте. Но ведь то же самое отмечалось там и в первой, «дорепрессионной» половине 1937-го! Еще раз напомним один из выводов отчета штаба ОКДВА от 18 мая 1937 г.: «Использование штабами всех [выделено мной. – А.С.] средств связи еще недостаточно. Средства связи в различных условиях обстановки [а изменение этой последней как раз и вынуждало переходить с одного вида связи на другой. – А.С.] используются недостаточно полно, грамотно и активно…» Во всех штабах стрелковых частей и соединений ОКДВА, по которым за первую половину 1937-го сохранились соответствующие сведения (штадивах-21, -35 и -105 и штабах полков 35-й и 105-й стрелковых дивизий), невысоким было и качество штабной документации. Что же до качества работы на карте, то характерно, на наш взгляд, что в «дорепрессионном» 1936-м в той единственной стрелковой дивизии ОКДВА, которая освещена источниками с этой стороны (40-й), начальники штабов всех (!)стрелковых полков не знали условных обозначений, используемых при нанесении обстановки на карту…
Вывод, сделанный в ноябре 1937-го Г.Г. Бокисом о том, что штабы танковых частей и соединений «еще по-настоящему не усвоили вопросов организации управления войсками», А.И. Седякиным был сделан еще до начала массовых репрессий, в декабре 1935-го! Правда, отмечая в своем докладе «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год…», что «из года в год наблюдаются недостаточные навыки командиров мехчастей и соединений» «организовать бесперебойное управление, особенно на форсированном марше и в сложном бою», он упоминал только командиров, но явно имел в виду и штабы. Ведь в следующей же строчке он писал о «недостаточных навыках командиров мехчастей и соединений» «наладить боевое и материальное обеспечение действий мехвойск»156, а этим должны были заниматься именно штабы… Вывод Бокиса мог быть сделан и в октябре «дорепрессионного» же 1936-го. Штабы мехбригад и мехкорпусов, отмечал тогда в своем докладе «О боевой подготовке РККА» М.Н. Тухачевский, зачастую не имеют связи с подчиненными и вышестоящими штабами и плохо информированы о ходе боя. Но ведь, не имея связи и информации об обстановке, невозможно эффективно управлять войсками…
