Гении разведки - Николай Михайлович Долгополов

Очень личное

В 1971 году я сдавал государственные экзамены в московском инязе. Во избежание блатных дел по строгим инязовским правилам экзамены по языку у выпускников принимали преподаватели, нас до того не знавшие. Французский, второй тогда мой язык, сдавал я строгой высокой женщине. Очень хорошо и со вкусом одетой. Чудилось в ней нечто восточное. Услышав мою фамилию, экзаменатор вдруг доброжелательно улыбнулась. Пробежала искорка непонятно откуда возникшего взаимопонимания. И я понял, что все будет в порядке. Оценка «отлично», выставленная в результате короткого и доброго не экзамена, а просто разговора на французском, была выше той, на которую я рассчитывал.

А милейшая экзаменаторша вдруг спросила: «Вы наверняка сын Михаила Николаевича Долгополова? Очень похожи». Я растерянно кивнул. «Передайте привет папе». Я впал в ступор: «От кого?» Дама улыбнулась: «От Книппер. Он хорошо знаком с композитором Книппером, моим мужем».

Дома всегда суровый отец, воспитывавший меня в жесточайшей строгости, после моего рассказа заметил: «Ты хоть знаешь, кто это?» Нет, композитора Книппера я никогда не слышал. «Все-таки, какой же ты неуч», — вздохнул отец. И начал, как обычно, насвистывать мелодию. И даже я узнал «Полюшко-поле».