Рама IX и изумрудный Будда
Как нигде, в Таиланде король и его семья пользуются абсолютным авторитетом. Даже мизерная медная монета или бумажная банкнота с его портретом требуют осторожного обращения. Нынешний монарх Его Величество Король Пумипон Адульядет Рама IX династии Чакри, взошедший на трон в 1946 году, поистине уникален — он не только глава государства и вооруженных сил, не только хранитель буддийской веры, не только символ нации, но и прежде всего человек с широким кругом талантов и интересов. Яхтсмен, музыкант, мастер фотографии и поэт, Рама IX воплотил в себе в полной мере образ сугубо народного монарха. Одетого в строгий серый пиджак европейского покроя поверх рубашки без галстука, неизменно с фотоаппаратом на шее, короля можно встретить в любой точке Таиланда, где по его личной инициативе обретают жизнь сотни проектов, благодаря которым жизнь подданных должна стать здоровее, удобнее и зажиточнее.
Королевская семья в Таиланде исторически связана с Россией. В 1890 - 1891 годах наследник русского престола Николай Александрович побывал в Бангкоке, где до сих пор хранятся его портрет и некоторые вещи, а летом 1891 года в Петербурге гостил сиамский принц Дамронг. Затем в 1897 году король Чулалонгкорн посетил Петербург и Москву, и между Россией и Таиландом были установлены дипломатические отношения. Принц Чакрабон, сын короля Чулалонгкорна, пробыв в России с 1898 года по 1906, встретил русскую девушку Екатерину Десницкую и взял ее в жены. Про историю их союза, закончившегося, к сожалению, разводом, в Таиланде издана книга «Катя».( См. Илья Куксин, «ВС» № 3/97.«Принцесса Сиама».) Большой королевский дворец в центре старого города уже перестал быть резиденцией монарха и ныне служит национальной реликвией, местом паломничества туристов, достопримечательностью номер один. Мы оказались там в то время, когда солнце плавило головы людей горячим полуденным дыханием. Огромное скопление народа усиливало ощущение зноя. Ротозеи со всей планеты таращились на дворцовые павильоны, выискивая свободное место, чтобы запечатлеть себя на фоне безмолвных, но великолепных зданий, воплотивших целый букет восточных и европейских архитектурных стилей. Дворец начали строить в 1782 году по указанию короля Рамы I, когда Бангкок стал столицей сиамского королевства.
Сделав несколько снимков, я ретировался в тень от крыши над воротами, охраняемыми двумя китайской внешности каменными стражниками. Их серые неподвижные глаза были устремлены в отблескивающие золотом оконные наличники на отбеленных стенах буддийского храмового комплекса. Ват Пхракео — храм Изумрудного Будды — сиял во всем своем великолепии.
Свое название этот ват — известнейший из четырех сотен храмов по всему Бангкоку — получил от хранящейся в нем святыни, 75-сантиметровой статуи Будды, которая, правда, на деле оказалась не из изумруда, а из не менее редкого цельного куска нежно-зеленого нефрита. Нам удалось лицезреть ее в украшенном позолотой павильоне, куда нас допустили в виде исключения на зависть толпам туристов, суетившихся за высокими лаковыми створками дверей под строгим надзором гигантских изваяний «якшей» мифических стражников, защищающих храм от всякой нечисти.
Будда восседал на высоком золоченом троне-алтаре в зале со стенами, покрытыми фресками. Кто и когда изваял Изумрудного Будду, никто не знает, но рассказывают, что в 1434 году статую нашли на месте города Чианграй в старой ступе — конической башне, в которой хранят священные реликвии.
В Таиланде, за мизерным исключением, жители привержены буддийской вере, которую, как принято считать, завезли из Индии еще в III веке до нашей эры монахи Пхра Сона и Пхра Уттара.
По глубокому убеждению сторонников буддийского учения тхеравады, которое господствует в странах Индокитая, Будда был совершенно земным существом, своим умом достигший просветления в процессе 550 перерождений. Сиддхартха Гаутама родился и умер как человек, оборвав цепь перерождений достижением нирваны.
Будда в храмовом комплексе ват По покоится в лежачем положении со спокойной улыбкой на лице — как раз в позе перехода в благостное состояние нирваны. Чтобы обойти вокруг его позолоченной фигуры, мне потребовалось шагов двести. Гигантская статуя умещается в тесном павильоне, который по-тайски называется «вихан».
Перед тем, как войти в него, обувь следовало оставить за порогом, довольно высоко выступающим над каменным полом, и ни в коем случае не ступать на него: это могло быть воспринято как оскорбление святыни. Другое дело — благоговейно перешагнуть порог, укрытый на всякий случай панцирем из прозрачного пластика. Скинув ботинки, я аккуратно переступил его и оказался у изголовья Будды. Великий Учитель лежит на правом боку, подложив под голову согнутую в локте руку. С противоположной стороны — в другом конце вихана — ступни статуи слиты в единой плоскости, инкрустированной перламутром. Мельчайшими пластинками ракушек по черному лаку сложены 108 изображений физических воплощений Будды.
Тишину храма прорезал ненавязчивый звон — с тыльной стороны лежащей статуи вдоль всей стены были выставлены в ряд медные горшки размером с тыкву, их больше ста, и в них с ладоней посетителей сыпались монетки. Я огляделся и заметил канцелярский столик, за которым сидела дама, а рядом с ней стояла урна для бумажных денег и плошки с латунными монетками.
— Сколько я должен заплатить?
— Это — добровольные взносы, — не глядя на меня, ответила дама по-английски.
Я бросил бумажную банкноту в урну с пожертвованиями, взял плошку с пригоршней монет и пересыпал их в руку. Каждая из них была самой мелкой — по 25 сатангов. Я шел мимо горшков и бросал по одной монете в каждый, свидетельствуя свое восхищение храмом. Ват По, или ват Пхра Четупон, как его называют официально, построен королем Рамой I в 1793 году и остается крупнейшим в Бангкоке. Помимо великолепных зданий, беседок и испещренных узорами остроконечных башен, храм начинен «наглядными учебными пособиями», к примеру, по гимнастике по системе йогов. Во дворе вата По из камней сложена искусственная горка, на которой среди цветущих растений застыли цинково-оловянные фигуры в замысловатых гимнастических позах.
Насколько я понял, каждый буддийский храм в Таиланде несет в себе просветительское начало, имеет собственную библиотеку и набор изобразительных или скульптурных иллюстраций, помогающих постигать суть буддийского мировоззрения.
В небольшом вате Сутхорн Тхаммат-хан, поблизости от отеля «Роял Принсесс», всю внешнюю торцевую стену одного из павильонов занимает любопытный барельеф, демонстрирующий земной путь человека. Выйдя из земных недр, он шагает на ступени пирамиды: на первой — ребенок, играющий в мяч, на второй — влюбленная пара в обнимку, на третьей — семья с младенцем, далее — изображения человека в расцвете творческих и физических сил. Затем лестница идет вниз, ступающий по ней человек стареет и в конце концов снова возвращается в недра Земли.
Милостыня с почтением
Чтобы ближе познакомиться с взаимоотношениями священников и мирян в Таиланде и стать свидетелем старого обычая сбора буддийскими монахами пожертвований, нужно в субботу к самому рассвету выйти на улицу невдалеке от какого-нибудь вата. Для этого я встал в пять утра, перешел дорогу перед «Роял Принсесс», свернул в переулок и оказался у храмового комплекса ват Сутхорн Тхамматхан.
Обошел вокруг центральный павильон храма, позолоченные двери которого были еще закрыты, а по периметру всей крыши свисали медные колокольчики и позвякивали на ветру. Как ни старался ветер, но не мог навеять никакой прохлады даже в столь ранний час. Так я постепенно начал понимать, почему движения тайцев всегда плавны и именно такими им предписывает быть строгий этикет. Ведь при жаре в 35-40 градусов малейшее резкое движение -и начинаешь чувствовать себя будто огретым веником в русской бане.
С внутренней стороны ограда храма представляла собой колумбарий. Сплошными рядами тянулись ячейки для урн с прахом усопших. Кое-где виднелись портреты, под ними — привязанные к бетонной стенке вазочки с цветами, талисманы, палочки с благовониями. Кремация у буддистов в Таиланде обязательна, поскольку предполагает высвобождение души из тела.
На веревке для белья проветривались оранжевые полотнища — тоги монахов. Пока я огибал храм, первые его обитатели начали появляться во дворе. Молча и невозмутимо оглядывая меня, они проходили мимо символического изображения цикла жизни за ширму у ограды, где чистили зубы пастой «Колгейт». Затем они наматывали на себя оранжевые полотнища, то и дело закручивая края, да так замысловато, что я понял — это большая наука. Без единой застежки тога держится на теле монаха, ничуть не стесняя движения и не спадая.
