немецких газет, то можно заметить два постоянно используемых пропагандистских трюка.
Один из них заключается в том, что крайне редко приводятся конкретные географические названия. Комментаторы ограничиваются упоминанием, что в таком-то районе идут боевые действия, не уточняя при этом, отступают немецкие войска или же наступают.
Другая уловка состоит в том, чтобы заострить внимание на огромных трудностях, с которыми столкнулась немецкая сторона при ведении российской кампании, особенно на суровом характере русской зимы. Вместе с тем некоторые комментаторы признают, что российские войска сражаются умело и в целом не испытывают недостатка в танках и другом вооружении. Опубликовано даже несколько довольно подробных отчетов о специальных методах, которые русские используют для передвижения по глубокому снегу.
Все это говорит о том, что нацистская верхушка планирует масштабное отступление и заблаговременно пытается подготовить к этому общественное мнение. Статьи в немецкой прессе и радиопередачи, в которых подчеркивается мощь и численность Красной армии, слабо согласуются с официальными заявлениями более чем годичной давности о том, что она уничтожена раз и навсегда.
Расчет строится на том, что у людей в тоталитарных странах короткая память. В настоящее время складывается впечатление, что нацистские лидеры не ожидают для себя ничего хорошего, во всяком случае на Восточном фронте, и стремятся, насколько это возможно, заранее оправдаться, методично проводя идею о том, что стоящая перед ними миссия практически невыполнима.
Расчет строится на том, что у людей в тоталитарных странах короткая память. В настоящее время складывается впечатление, что нацистские лидеры не ожидают для себя ничего хорошего, во всяком случае на Восточном фронте, и стремятся, насколько это возможно, заранее оправдаться, методично проводя идею о том, что стоящая перед ними миссия практически невыполнима.
Речь президента Рузвельта 6 января, когда он обратился к Конгрессу Соединенных Штатов, уже получила достаточно широкую огласку, тем не менее мне бы хотелось еще раз подчеркнуть в ней два момента, поскольку это выступление является знаковым событием и столь же важно, как и все происходящее сейчас на полях сражений.
Во-первых, президент упомянул некоторые данные, касающиеся военного производства США, дополнительно к тем, которые я смог представить вам на прошлой неделе. В частности, согласно его заявлению, в течение 1942 года Соединенные Штаты произвели 48 000 военных самолетов, что больше количества военной авиатехники, выпущенной Германией, Италией и Японией вместе взятыми. К декабрю [прошлого года] ежегодное производство военных самолетов в Соединенных Штатах составило более 60 000 единиц. В том же 1942 году Соединенные Штаты произвели 56 000 единиц боевой техники сухопутных войск, таких как танки или самоходные артиллерийские установки. За прошедший год численность вооруженных сил Соединенных Штатов выросла с 2 миллионов до более чем 7 миллионов человек. Нет смысла повторять длинный список приведенных президентом цифр, которые могут показаться утомительными, но мне бы хотелось резюмировать, что за прошедший год военное производство Соединенных Штатов существенно возросло – по некоторым видам вооружений, по сравнению с 1941 годом, на несколько сотен процентов – и его темпы продолжают стремительно повышаться. Масштабы производства продуктов питания в США также увеличились.
Другим важным моментом в речи президента стало подтверждение им своей решимости противостоять навязываемой Соединенным Штатам изоляции. Он совершенно четко и достаточно развернуто разъяснил, что американцы пришли к пониманию: весь мир сейчас является единым целым и ни одна нация не должна оставаться в стороне ни от усилий предотвратить агрессию, ни от стремления удовлетворить потребности простых людей. «Мы не можем, – заявил он, – превратить Америку в остров ни в военном, ни в экономическом отношении. Победа в этой войне – основная и величайшая цель, стоящая перед нами. Победа за мирную жизнь во всем мире – наша следующая цель. Это означает обеспечение безопасности нашего народа и населения всех государств в мире. И, наконец, мы должны стремиться к свободе от страха». «Антигитлеровская коалиция, – добавил он, – является самой могущественной военной коалицией в истории. Сплоченные торжественным соглашением о том, что они не будут совершать актов агрессии или завоевывать другие страны, члены коалиции могут и должны проявлять единство в деле поддержания мира, предотвращая любые попытки восстановить военную мощь Германии, Японии и Италии. Некоторые циники и скептики утверждают, что это невозможно. Американский народ и все свободолюбивые народы мира сейчас требуют этого, и воля этих народов восторжествует». Эта речь является важным шагом вперед по сравнению с теми принципами изоляционизма и националистическими концепциями безопасности и процветания, которых придерживались Соединенные Штаты и некоторые другие страны по завершении последней войны.
‹Обзор войны на данный момент› [3]
За эту неделю произошло только два важных события, и я хотел бы посвятить основную часть своих комментариев (как я это делаю время от времени) общему обзору войны по состоянию на данный момент. Позвольте мне сначала вкратце прокомментировать две новости, о которых я упомянул. Одна из них имеет непосредственное отношение к развитию военной ситуации, другая носит политический характер.
Важная военная новость заключается в том, что наступательные операции российских войск на четырех отдельных участках фронта продолжаются и русские продвигаются вперед. На прошлой неделе я заявил, что немецкие силы, отступающие на кавказском направлении, могут закрепиться на реке Кума около Георгиевска. Сейчас Георгиевск уже находится под контролем российских войск, и русские, форсировав реку, продолжают успешно наступать. Продолжается также их продвижение вдоль Дона к Сталинграду, хотя и менее быстрыми темпами. Судя по всему, вряд ли следует ожидать, что русские легко овладеют Ростовом. Немцы сейчас с разных направлений отступают именно туда и наверняка будут упорно его защищать. Если они потеряют этот город, их Кавказская кампания утратит всякий смысл, и большие силы к югу от него могут оказаться в окружении с призрачными шансами на эвакуацию морем.
Другим важным событием этой недели является подписание англо-китайского и американо-китайского договоров. Англо-китайский договор официально отменяет права экстерриториальности Англии в Китае. Сто лет назад британцами [и американцами] были заключены [навязанные китайской стороне] [4] договоры, по которым английские и американские подданные пользовались на территории Китая привилегиями, несовместимыми с его существованием как суверенного государства [5]. Они были освобождены от действия китайских законов и уплаты налогов, а английские и американские военные корабли имели право ходить по китайским рекам. Теперь все эти привилегии окончательно отменены британским и американским правительствами. Японцы [чтобы не отстать на пропагандистском фронте] [6] пытаются внушить международной общественности, что также заключили с китайской стороной нечто подобное, но, поскольку они фактически оккупировали около четверти Китая и признаны агрессорами, их заявления нельзя воспринимать всерьез. Одновременно японцы вынудили так называемое Нанкинское правительство объявить войну странам антигитлеровской коалиции. Эта декларация не имеет ровным счетом никакого значения, поскольку Нанкинского правительства как дееспособной власти на самом деле не существует. Оно является всего лишь марионеточным органом, созданным Японией, и в любом случае те немногие китайцы, которые встали на сторону японцев, фактически уже находились в состоянии войны с союзниками.
Заключение англо-китайского договора было воспринято в Великобритании с большим удовлетворением, возможно, ничуть не меньшим, чем в Китае. Это одно из тех событий, которое, подобно урегулированию кризиса в Абиссинии, показывает: утверждения Лиги Наций о том, что она борется за свободу, против агрессии и тирании, – не пустые слова.
Между прочим, на фоне этого события достаточно интересно проанализировать результаты опроса общественного мнения, проведенного недавно в Великобритании относительно того, как накормить Европу после войны. Английским гражданам был задан вопрос, согласились бы они с продолжением практики нормирования продовольствия в Великобритании после окончания войны, если бы это было необходимо для предотвращения голода в Европе. Восемьдесят процентов ответили утвердительно, и только семь процентов дали однозначно отрицательный ответ. Подобные вещи говорят о реальных причинах, побуждающих обычного человека бороться со злом, больше, чем декларации о целях войны, облеченные в громкие и банальные фразы.
Я упомянул, что собираюсь сделать общий обзор военной ситуации, сложившейся к началу 1943 года. Основной вывод, с которым согласились бы даже наши противники, заключается в том, что нынешняя ситуация для союзников выглядит
