После взятия франкистами Малаги в феврале 1937 года яростные попытки захватить Мадрид решено было оставить. Вместо этого националисты устремились на север: громить основные промышленные узлы Республики. Здесь им сопутствовала быстрая удача. «Железный пояс» Бильбао (бетонные оборонительные сооружения) пал в июне, Сантандер – в августе, а вся Астурия – в сентябре. Неудивительно, что на сей раз «антикоммунисты» взялись за дело всерьез и без сантиментов. Наступление началось событием, совершенно деморализовавшим врага: вслед за Дуранго немецкий авиационный легион «Кондор» стер с лица земли легендарную Гернику (последний город известен всему миру в отличие от первого только благодаря Пабло Пикассо и его великой картине). В конце октября правительству Республики вновь пришлось собираться в дорогу: из Валенсии в Барселону. Стратегическую инициативу оно утратило навсегда.
И международное, как теперь говорят, сообщество почувствовало это, отреагировав со свойственным ему трезвым цинизмом. Республика, с чьими лидерами еще вчера встречались государственные деятели великих держав, была в одночасье забыта, словно и не было ее. В феврале 1939 года правительство Франсиско Франко официально признали Франция и Великобритания. Все остальные страны, за исключением Мексики и СССР, последовали их примеру в течение нескольких месяцев. Коммунисты спешно покидали страну. Оставалось только подписать капитуляцию, условия которой были предусмотрительно опубликованы в Бургосе – временной столице националистов. Приказ о заключительном триумфальном наступлении главнокомандующий отдал 27 марта. Сопротивления почти не последовало: 28 марта атакующие заняли Гвадалахару и вошли в Мадрид, 29-го перед ними открылись ворота Куэнка, СьюдадРеаля, Альбасете, Хаэна и Альмерии, на следующий день – Валенсии, 31-го – Мурсии и Картахены. Первого апреля 1939 года была опубликована последняя военная сводка. Пушки смолкли и начались долголетние споры и дискуссии, в которых, увы, не смогли принять участия от 250 до 300 тысяч погибших на этой войне.
Дон Пако – счастливчик
1 апреля 1939 года скромный и малозаметный (до поры до времени) служака, ветеран нескольких марокканских кампаний, «дитя» национального унижения, пережитого Испанией после поражения в 1898 году от США и утраты последних колоний на Кубе и Филиппинах, Франсиско Франко Баамонде стал неограниченным правителем. Исчез из политической истории боевой генерал пехоты, любимый своими солдатами, и его «сменил» пожизненный глава государства и правительства, предводитель Фаланги, «Caudillo de Espan~a por la gracia de Dios» – «Вождь Испании Божиею милостью».
Обладал ли простоватый на первый взгляд «дон Пако» (так, сокращенно от Франсиско, его прозвали подданные) достаточным интеллектуальным потенциалом, чтобы вести «корабль Испании» между рифами истории? И да, и нет. Очевидно одно: каудильо везло. Именно везение помогло ему консолидировать власть. Товарищи Франко, которые могли составить ему конкуренцию, – Санхурхо и Мола погибли в очень сходных авиакатастрофах в начале Гражданской войны. Ну а в дальнейшем вождь не упустил удачу. Он умело манипулировал настроениями приближенных. Проявил себя как виртуоз политики «частичного действия»: никогда не шел до конца, предоставляя право последнего хода партнеру-оппоненту. Как истинный галисиец, всегда «отвечал вопросом на вопрос», что, кстати, помогло ему при личной встрече с Гитлером в Андае, на франко-испанской границе 23 октября 1940 года. Легенда гласит: Франко запутал фюрера до такой степени, что последний вышел из себя и закричал: «Не вступайте в войну! Ни нам, ни вам этого не нужно!» И испанцы так и не «обнажили шпаг» в большой мировой «драке» – единственная Голубая дивизия добровольцев (Divisio’n Azul), отправленная на войну против СССР, конечно, не в счет.
Спасительный «железный занавес»
После Второй мировой падение каудильо казалось неизбежным – разве могла ему проститься тесная дружба с фюрером и дуче? Фалангисты ведь даже ходили в синих рубашках (по аналогии с нацистскими коричневыми и итало-фашистскими черными) и вскидывали вверх руки, приветствуя друг друга. Однако простилось все и забылось. Конечно, помог «железный занавес», опустившийся на Европу от Балтики до Адриатики, он вынудил западных союзников потерпеть пока что «западного сторожевого». Франко надежно контролировал коммунистические движения в своих владениях и «прикрывал» доступ из Атлантики в Средиземное море.
Помог и лукавый курс на «политический католицизм», взятый диктатором после некоторых колебаний. Обвинения международной общественности теперь оказалось тем легче отводить, что можно было «встать в позу»: дескать, видите, кто на нас нападает? Леваки, радикалы, враги традиций! А мы что делаем? Защищаем христианскую веру и мораль. В результате после непродолжительной изоляции тоталитарная Испания даже получила в 1955 году доступ в ООН: тут сыграли роль подписанный в 1953 году конкордат с Ватиканом и торговые соглашения с США. Теперь можно было приступать к выполнению Плана Стабилизации, скоро преобразившего отсталую аграрную страну, но прежде…
Трагедия в цифрах
Согласно имеющейся весьма приблизительной статистике, во время Гражданской войны в Испании с обеих сторон погибло 500 000 человек. Из них 200 000 пали в боях: 110 000 на республиканской стороне, 90 000 – на франкистской. Таким образом, погибло 10% от общего числа солдат. Кроме того, по вольным подсчетам, националисты казнили 75 000 гражданских лиц и пленных, а республиканцы – 55 000. В число этих павших входят и жертвы тайных политических убийств. Не забудем и иностранцев, сыгравших важнейшую роль в боевых действиях. Из тех, что сражались на стороне националистов, пало 5 300 человек (4 000 итальянцев, 300 немцев, 1 000 представителей иных наций). Интербригады понесли почти такие же тяжелые потери. Приблизительно 4 900 добровольцев погибли за дело Республики – 2 000 немцев, 1 000 французов, 900 американцев, 500 британцев и 500 прочих. Кроме того, около 10 000 испанцев нашли свой конец во время бомбардировок. Львиная их доля пострадала во время налетов гитлеровского легиона «Кондор». Ну и, конечно, голод, вызванный блокадой республиканских берегов: считается, что он погубил 25 000 человек. Всего во время войны погибло 3,3% испанского населения, 7,5% получили физические увечья. Есть также данные, что уже после войны по личному приказу Франко отправились в мир иной 100 000 его бывших противников, а еще 35 000 погибли в концентрационных лагерях.
Порфироносный «пилот перемен»
…Прежде следовало решить вопрос о «престолонаследии» – выбрать преемника. Еще в 1947 году Франко объявил, что после его кончины Испания «в соответствии с традицией» вновь обратится в монархию. Спустя какое-то время он достиг соглашения с доном Хуаном, графом Барселонским, главой королевского дома в изгнании: сын принца должен был отправиться в Мадрид, чтобы получить там образование, а потом и трон. Будущий монарх родился в Риме, а в отечестве своем впервые очутился в конце 1948 года десятилетним мальчиком. Здесь Его Высочество прошел курс всех военных и политических наук, какие счел нужными его высокий покровитель.
Разумеется, король при всем при этом не получил той абсолютной власти, которой обладал его предшественник. И все же роль его была значительной. Вопрос состоял лишь в том, сможет ли он удержать управление в неопытных руках. Сможет ли доказать миру, что он король не только по «назначению»?
Хуану Карлосу предстояло много потрудиться, прежде чем он провел страну по пути от диктатуры к современной демократии и добился огромной популярности дома и за рубежом. Произошла «Перемена» (Cambio), за ней – «Переход» (Transicion). Испания не однажды оказывалась близка к военному перевороту, даже скользила назад в пропасть братоубийственной бойни. Но – удержалась. И если каудильо прославился как мастер обводить всех и вся вокруг пальца, то король победил тем, что раскрыл карты. Он не искал аргументов и не проклинал своих оппонентов, как участники Гражданской войны. Он просто заявил, что отныне будет служить интересам всех испанцев – и тем «подкупил» их.
Рамон Химено Санчес, Побло Мартин де Санта Олалиа Салудес
Роза ветров: Терракотовое золото Марокко
ссылка на оригинальный текст статьи
Марокко – страна удобная и универсальная: в ней есть пустыни и цветущие сады, заснеженные горы и ласковое теплое море. Все прелести цивилизации и островки нетронутой природы. Рожденная на стыке нескольких культур, она не лишена экзотики, но экзотика эта – умеренная, не шокирующая. При всем при этом не разочарует она и любителя острых ощущений, но сделает это мягко, без особого для него риска. Одним словом, Марокко – край золотой середины.
Пять лет назад наша группа, поставив перед собой похожую задачу, уже путешествовала здесь. Тогда наш путь пролегал через Западную Сахару (зону территориальных претензий Марокко и Мавритании). Теперь было решено повысить наш уровень адреналина за счет преодоления самого высокого хребта Атласских гор, а политически проблемный регион обойти стороной, тем более что в команде помимо бывалых путешественников появились новички. Если прежде она состояла из деловых людей, то на сей раз в нее вошли представители самых разных профессий: эстраду представляли Дмитрий Маликов и Валерий Сюткин, телевидение – Игорь Угольников, архитектуру – Сергей Истомин, а медицину – доктор Яков Бранд. Принимая их в свой состав, мы, конечно, шли на некоторый риск: «старики»-то уже давно знают, «что почем», а Дима Маликов, например, появился в «Шереметьево» с красивым гастрольным чемоданом, собранным не иначе как заботливой женой: потом он с невероятным трудом запихивал его в машину, чем очень повеселил остальных. Впрочем, к чести новобранцев заметим, все они проявили себя «на отлично». Тот же Дима оказался непревзойденным водителем – я даже ни разу не сменил его за всю дорогу.
