Мы не будем касаться судьбы «отдельных групп» военнослужащих из 5-й армии, ставших жертвами исполнения этого приказа Георгия Жукова, а коснемся тех, кого задержали военнослужащие внутренних войск. Для этого мы процитируем еще один документ – «Донесение начальника Можайского сектора охраны московской зоны о задержании военнослужащих»:
«Можайским сектором охраны московской зоны, созданной по решению Государственного Комитета Обороны, за время работы с 15 по 18.10.41 г. задержано 23 064 чел. военнослужащих Красной Армии. Из этого количества задержанных 2164 чел. являются лицами начальствующего состава.
Задержанию подвергались все военнослужащие, как одиночки, так и группы, отходившие от линии фронта в тыл и не имевшие соответствующих документов.
По срокам задержанные распределяются так:
15.10.41 задержано 3291 [чел.], из них начсостава 117 [чел.]
16.10.41 задержано 5418 [чел.], из них начсостава 582 [чел.]
17.10.41 задержано 2861 [чел.], из них начсостава 280 [чел.]
18.10.41 задержано 4033 [чел.], из них начсостава 170 [чел.]
19.10.41 задержано 7461 [чел.], из них начсостава 1015 [чел.]
Все задержанные, за исключением явных дезертиров, выявленных на пунктах сбора при заградительных заставах, направлены в пункты формирований и военным комендантам.
За истекший период задержанные сдавались в следующие пункты: Звенигород, Истра (пункты формирования), Дорохово (представителю 5-й армии), Руза (военному коменданту).
Вследствие большого количества задержанных и значительного удаления пунктов формирования от мест задержания, полагал бы целесообразным организовать пункт формирования в пределах границ сектора, что дало бы возможность ускорить доставку задержанных по основным дорогам.
Желательно такой пункт сформировать в районе дороги Боровиха – Одинцово. Кроме того, целесообразно иметь при пунктах сбора на рубежах заградительных застав представителей Военного Совета фронта, которые, располагая ежедневно данными о потребном количестве людей в том или ином соединении, организовывали бы отправку туда задержанных, оружие и транспорт.
О вашем решении прошу меня информировать» [174] .
Комментарии излишни. Если командование Красной Армии высказывается о расстреле всех, кто оставил свои позиции, то НКВД выступает о рациональном использовании этих людей.
А если быть совсем точными, то возможность вынесения смертного приговора по упрощенной схеме появилась у командования Красной Армии… на первый день войны, когда вступило в силу «Положение о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении и в районах военных действий». Мы не будем подробно пересказывать все положения этого документа, отметим лишь несколько важных моментов.
Во-первых, военные трибуналы создавались от дивизии и выше.
Во-вторых, «военным трибуналам предоставляется право рассматривать дела по истечении 24 часов после вручения обвинительного заключения». А судьбу обвиняемого решали председатель и два члена трибунала.
И самое важное:
«…15. Военным советам округов, фронтов и армий, флотов, флотилий, а также командующим фронтами, армиями и округами, флотами, флотилиями принадлежит право приостановить исполнение приговора с высшей мерой наказания «расстрел» с одновременным сообщением по телеграфу Председателю Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР и Главному Военному Прокурору Красной Армии и Главному Прокурору Военно-Морского Флота Союза ССР по принадлежности своего мнения об этом для дальнейшего направления дела.
16. О каждом приговоре, присуждающем к высшей мере наказания «расстрел», военный трибунал немедленно сообщает по телеграфу Председателю Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР и Главному Военному Прокурору Красной Армии и Главному Прокурору Военно-Морского Флота Союза ССР по принадлежности.
В случае неполучения в течение 72 часов с момента вручения телеграммы адресату телеграфного сообщения от Председателя Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР или Главного Военного Прокурора Красной Армии или Главного Прокурора Военно-Морского Флота Союза ССР о приостановлении приговора таковой приводится в исполнение.
Остальные приговоры военных трибуналов вступают в законную силу с момента их провозглашения и немедленно приводятся в исполнение» [175] .
О том, что происходило в первые месяцы войны, знают сейчас все. Об этом написано очень много. В том числе и об отсутствии связи между штабами различного уровня. Поэтому в жизни смертные приговоры выносились без согласования с Москвой. Понятно, что военные юристы (согласно Положению именно ими комплектовались трибуналы) сами не расстреливали осужденных. Это по их приказу исполняли обычно бойцы комендантского взвода или роты, такие же красноармейцы, как и их жертвы. Хотя об этом как-то сейчас не принято говорить.
Мало кто знает, что перед началом Великой Отечественной войны в состав войск НКВД по охране железнодорожных сооружений входило более пятидесяти бронепоездов, больше, чем у Красной Армии [176] . Так, к октябрю 1939 года войска НКВД имели на вооружении 36 мотоброневагонов, 12 бронеплощадок и 16 бронепоездов [177] . А по состоянию на 22 июня 1941 года кроме 53 армейских бронепоездов СССР имел и солидные бронесилы НКВД: 25 бронепаровозов, 32 артиллерийские бронеплощадки, 36 современных моторных броневагонов.
Как правило, бронепоезд (либо подразделение мотоброневагонов) входил в состав сформированных в конце тридцатых годов прошлого века дивизий НКВД по охране железнодорожных сооружений. Каждому «железнодорожному» полку «полагалось» по одному бронепоезду, который служил мощным резервом для усиления полковых гарнизонов (в составе от отделения до роты), охранявших мосты, узловые станции и другие важные объекты вдоль магистралей [178] . Предполагалось, что «крепости на колесах» сумеют оперативно уничтожить вражеский десант или подразделение диверсантов [179] . Война внесла свои коррективы в планы командования внутренних войск. Бронепоезда воевали на передовой, а не в прифронтовой полосе.
Дислоцировались бронепоезда (в составе полков дивизий) в следующих районах:
2-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Карелия, Эстония. В годы войны переименована в 23-ю дивизию;
3-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Белоруссия;
4-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Киев – Чернигов – Житомир – Винница – Одесса;
5-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Восточная Украина;
9-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Брест – Вильнюс;
10-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Западная Украина;
13-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Бельцы – Бендеры – Умань;
24-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Минск – Смоленск;
27-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Дальний Восток;
28-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Дальний Восток;
29-я дивизия НКВД по охране железных дорог – Забайкалье [180] .
Специальный дивизион бронепоездов НКВД под командованием И.В. Пылаева дислоцировался вблизи Белорусского вокзала Москвы. На него возлагались особо важные задачи – обеспечить безопасность передвижений по железной дороге высшего советского руководства, и в первую очередь Иосифа Сталина. В годы Великой Отечественной войны этот дивизион назывался 31-й отдельный дивизион войск НКВД». В его состав входило три бронепоезда [181] .
Для бронепоездов, охранявших Литовскую, Латвийскую, Эстонскую, Белостокскую, Брест-Литовскую, Западную, Ковельскую, Львовскую, Юго-Западную, Винницкую и Кишиневскую железные дороги, война началась на рассвете 22 июня 1941 года [182] . Для остальных бронепоездов, находившихся в западных районах Советского Союза, чуть позже.
Судьба большинства бронепоездов НКВД в годы Великой Отечественной войны сложилась трагически. Почти все бронепоезда, дислоцированные перед войной в Западном особом военном округе, не дожили до дня Победы.
Уже на второй день войны командир 3-й дивизии войск НКВД по охране железных дорог, дислоцировавшейся на границе, получил директиву начальника войск НКВД, регламентировавшую порядок использования бронепоездов в новых условиях. Основной задачей для них определялось оказание огневой поддержки оборонявшимся стрелковым частям. Вот только выполнить этот приказ было практически невозможно. Советские бронепоезда имели очень слабое зенитное вооружение, к тому же летчики Люфтваффе имели опыт борьбы с бронированными подвижными целями.
Бронепоезд № 53 должен был прикрывать Полоцкий железнодорожный узел, состав № 76 ушел в Молодечно для поддержки 9-й кавалерийской дивизии, № 73 остался на станции Беларусь.
Их боевая биография была очень короткой. Уже через несколько дней немецкие пикирующие бомбардировщики и танки уничтожили бронепоезд № 73, а на перегоне Барановичи – Погорельцы немецкими танками был разбит бронепоезд № 58.
