Для правильного ведения дел необходимо было одновременно передать ведение отчетности на кораблях специальным чиновникам (как это уже сделано в воинских частях военного ведомства) и пересмотреть хозяйственный устав судов флота 1874 г. Мысль Ф.А. Дегтерева о преобразовании Счетного отдела в Управление перекликалась с планами Л.А. Брусилова, в схеме которого фигурирует Главное счетное управление, подчиненное непосредственно начальнику ЦВМУ, схемой ГМШ, где имеются Счетная часть (вариант № 1) или отдел (вариант № 2), также непосредственно подчиненные управляющему Морским министерством и схемой А.А. Ливена, в которой имеется независимый Счетный отдел. Другое дело — мысль о предоставлении ежемесячных отчетов. Это, конечно, должно было породить огромную переписку и усложнить дело. Записка Ф.А. Дегтерева была, по-видимому, разослана осенью 1907 г. в различные учреждения морского ведомства.
В своем отзыве на нее 30 января 1908 г. командир Ревельского порта контр-адмирал А.А. Ирецкой выступил против идеи начальника Счетного отдела повысить статус его подразделения и усложнить судовую отчетность[245]. Он предлагал радикально упростить всю структуру управления флотом, оставив лишь два (!) центральных учреждения: Канцелярию товарища морского министра по хозяйственной части и ГМШ. В состав первой должны были войти все хозяйственно-технические учреждения, в том числе и Счетный отдел, а второй объединил бы все структуры строевого управления, включая и МГШ. Можно усомниться в том, что реорганизация «по А.А. Ирецкому» принесла бы существенное упрощение системы управления флотом. По пути механического объединения нескольких учреждений в одно уже пошли в 1867 г., когда практически единственным центральным учреждением ведомства стала Канцелярия Морского министерства. Это вызвало на первых порах некоторое уменьшение числа чиновников, но в середине 80-х годов, когда флот численно вырос, пришлось отказаться от столь простой схемы управления им.
В процессе разработки схемы реорганизации морского управления летом 1907 г. был поднят и вопрос о разработке нового Морского устава. В последних числах июня 1907 г. штаб-офицер МГШ капитан 2-го ранга М.И. Каськов подал морскому министру записку с предложениями по данному вопросу[246]. Создание нового Морского устава, конечно же, было необходимо, так как действовавший был принят еще в 1853 г., а изменения, внесенные в 1872, 1885, 1899 и 1901 г., были незначительны. Автор считал необходимым создание такого устава заново, а не путем переработки старого. Морской устав мыслился им как документ, охватывающий все стороны жизни отдельного корабля и флота в целом. И.М. Диков, ознакомившись с запиской, приказал разослать ее «плавающим» флагманам с просьбой разработать предложения по проекту устава к 15 августа[247]. Флагманы резонно отвечали, что проделать подобную работу на кораблях в период кампании невозможно, особенно ввиду краткости срока, отпущенного министром. Сама записка М.И. Каськова, несмотря на свой высокий профессиональный уровень, первоначально прошла практически незамеченной даже в МГШ. Старший лейтенант В.Н. Черкасов 1-й позднее выделил ее, назвав «единственной дельной». «Остальной материал гроша ломаного не стоит, — писал он. — Записки этой до сих пор я не встречал»[248]. Только осенью 1908 г. в Морском министерстве вновь задумались о новом Уставе. И.М. Диков назначил комиссию по его разработке, председателем которой стал H.H. Ломен. «Адмирал этот, однако, был болен и совершенно ни к какой работе не был способен»[249]. Поэтому вопрос в 1908 г. так и не сдвинулся с мертвой точки.
В конце августа 1907 г. в Морском министерстве была образована комиссия под председательством товарища министра контр-адмирала И.Ф. Бострема «О преобразовании Техническо-хозяйственного управления в морском ведомстве». 4 сентября И.М. Диков передал в комиссию свою записку в качестве руководства к действию[250]. Начиналась его записка с описания порядка утверждения чертежей и ответственности заводов за своевременное и тщательное исполнение заказов. Морской министр предложил схему организации собственно хозяйственно-технической части. Центральные хозяйственно-технические учреждения необходимо сократить и четко определить их обязанности. «До сих пор МТК, несмотря на свою компетентность, только тормозил дело, потому что брал на себя слишком разнообразные и неподходящие функции. Все решал и ни за что не отвечал»[251] — писал И.М. Диков. Согласно записке, товарищу морского министра должен быть подчинен главный начальник кораблестроения, осуществляющий общий надзор за составлением чертежей и ходом судостроительных работ через четырех инспекторов. Этими инспекторами должны быть: главный корабельный инженер, главный артиллерист, главный минер флота и главный механик. В их подчинении — не более восьми инспекторов, по два каждой специальности. Параллельно надзор должны осуществлять и главные командиры флота и портов. «Для разных усовершенствований и опытов надо организовать особый ученый центральный орган, к которому причислить и опытовый бассейн»[252]. Непосредственной разработкой чертежей должны заниматься сами заводы. В записке упоминается главный начальник флота и морского ведомства как лицо, утверждающее чертежи. Следовательно, в начале осени 1907 г. И.М. Диков решил для себя вопрос о главе морского ведомства в пользу сохранения поста генерала-адмирала.
К началу ноября комиссия контр-адмирала И.Ф. Бострема выработала «Главные принципы для преобразования технической и хозяйственной частей в морском ведомстве»[253]. Эти «Главные принципы…» скорее были довольно подробной схемой организации хозяйственно-технических учреждений и распределения обязанностей между ними. Главным, по мысли членов комиссии, было дать право административным учреждениям самим распоряжаться своими кредитами. Кораблестроительный и Механический отделы должны были заниматься судостроением и капитальным ремонтом, Артиллерийский и Минный — вооружением строящихся кораблей и снабжением флота боеприпасами и запасными частями для орудий и торпедных аппаратов. В обязанности Отдела сооружений должно было входить строительство береговых объектов, Комиссариатского — заготовление всех припасов, кроме боевых, а Финансового — контроль за расходованием средств. В состав каждого отдела должны были входить, кроме главного инспектора, инспекторы и помощник по хозяйственной части. Выбор того или иного проекта корабля осуществлялся совещанием главных инспекторов с участием представителей МГШ и ГМШ. Было решено, что вопросы технического характера обсуждаются коллегиально, решаются единолично, а финансовые решаются единолично без обсуждения, за исключением наиболее важных, которые перед этим рассматриваются коллегиально. Обращает на себя внимание то, что «Главные принципы…» стали непосредственным развитием записки И.М. Дикова. В начале ноября 1907 г. «Главные принципы…» были представлены на утверждение Николаю II и подписаны им 12 ноября[254]. Для дальнейшей разработки положения о хозяйственно-технической части циркуляром ГМШ от 10 декабря 1907 г. была образована комиссия под председательством исполняющего должность председателя МТК контр-адмирала А.А. Вирениуса[255]. Так как ее работа фактически началась в конце января 1908 г., то речь о ней пойдет ниже.
После получения отзывов с мест на проекты реорганизации Морского министерства, предложенные весной-летом 1907 г. ГМШ и МГШ, и обработки их, в МГШ в конце ноября 1907 г. создается комиссия, которая должна была «на основании отзывов, полученных от начальников отдельных частей флота, а также на основании сведений, полученных при командировке одного из офицеров в Германию»[256] (В Германию ездил обер-офицер МГШ капитан-лейтенант Р.Н. Бойль 1-й), разработать новый проект системы управления морским ведомством. Председательствовал в комиссии капитан 2-го ранга А.В. Шталь, в ее состав входили капитаны 2-го ранга М.И. Каськов 1-й, Л.Б. Кербер, M.M. Римский-Корсаков 3-й, капитан-лейтенанты А.В. Колчак и А.Н. Щеглов. Судя по карандашной помете на документе, проект был готов и оформлен в виде записки уже к 1 декабря 1907 г.[257]
Возглавлять ведомство должен был генерал-адмирал, «пользующийся особым доверием Его Императорского Величества» и «облеченный императорской властью» в отношении флота. Он должен был получить право назначать на все без исключения должности в морском ведомстве. Командующих флотами так лее предполагалось наделить полной властью в отношении назначений и перемещений подчиненных. Находящиеся в ведении генерал-адмирала учреждения делились на три традиционные для проектов МГШ группы: действующий флот, техническо-хозяйственные учреждения во главе с управляющим Морским министерством и МГШ. Командующие флотами, коменданты приморских крепостей, управляющий Морским министерством и начальник МГШ пользовались «одинаковой степенью власти». Кроме этого, непосредственно главному начальнику флота и морского ведомства подчинялись Главный Военно-морской суд и Судное управление. Как обычно, в схемах, вышедших из Генерального штаба, вместо ГМШ фигурировало Управление личного состава. Были и отличия от предыдущих схем. В частности, правом личного всеподданнейшего доклада пользовался в полном объеме только генерал-адмирал. Управляющий Морским министерством мог делать такой доклад в присутствии своего начальника — генерал-адмирала, а командующие флотами, коменданты крепостей и начальник МГШ правом всеподданнейшего доклада не наделялись. Если сравнивать данную схему с проектом Л.А. Брусилова лета 1906 г.[258], то отличия были невелики. Упразднялись посты помощников начальника ЦВМУ (или морского министра) по личному составу и по технической части, а подчиненные им учреждения ставились под непосредственное руководство Управляющего Морским министерством. По мнению членов комиссии, реформу следовало начинать «снизу», с разработки морских уставов, хозяйственных установлений, различных положений. Когда все это будет сделано, можно будет перейти к преобразованию центральных учреждений. На полях напротив этого места морской министр написал: «Таким путем лет через десять можно окончить реформу»[259], и далее с иронией прибавил: «…а каким путем надо подойти к организации обороны наших морских побережий, о чем я давно уже напоминаю Генеральному штабу?»[260]. Стремление молодых сотрудников МГШ реформировать ведомство на «научных основаниях» иногда влекло за собой недостаточный учет нужд и потребностей момента.
