Вот так, посредством руководителей ячеек и блоков гестапо располагало десятками тысяч внимательных ушей и глаз, следивших за каждым движением каждого немца.
Американский адвокат Томас Д. Додд сказал об этом в Нюрнберге: «Ни в одной нацистской ячейке или блоке не было ни одного секрета, который был бы им неизвестен. Поворот кнопки на радиоприемнике, неодобрительное выражение лица, нарушаемая тайна исповеди, исконное доверие между отцом и сыном и даже священные откровения супругов – все включалось в сферу их деятельности. Их задачей было знать все». Ничто не должно было ускользать от контроля гестапо.
Но даже тысяч добровольных осведомителей не хватало гестапо. Ведь нужно было следить за людьми, когда они работают, развлекаются, пребывают вне дома; всюду, где оказываются далеко от бдительного ока своих надсмотрщиков – блоклейтеров.
Чиновники стали первыми, кого начали контролировать. 22 июня 1933 года Геринг подписал инструкцию, согласно которой все чиновники были обязаны следить за словами и делами государственных служащих, разоблачая тех, кто осмеливался критиковать режим. Так создавалась круговая слежка, когда каждый шпионил за соседями, а соседи шпионили за ним. Чтобы обеспечить бесперебойное функционирование системы всеобщего доносительства, циркуляр Геринга уточнял, что факт отказа от доносов будет рассматриваться как враждебный по отношению к правительству акт.
Стальной корсет постоянного шпионажа дополнялся деятельностью многочисленных группировок. К примеру, тщательно отобранная молодежная организация «Зальбергкрайс» («Кружок у подножия») среди своих руководителей имела молодого преподавателя рисования Отто Абеца. Он занимался подготовкой встреч с комитетами французской молодежи, в ходе которых готовилась благоприятная почва для деятельности службы безопасности (СД). С одной стороны, эти встречи позволяли выявлять французских сторонников нацизма, многие из которых привлекались к разведывательной работе, с другой – внедрять агентов СД во Франции.
На рабочих местах немцы также были помещены под наблюдение. Каждый завод и предприятие представляли собой партийную ячейку. Трудовой фронт Роберта Лея, который контролировал социальное обеспечение, кооперативы, зарплату и так далее, заменил профсоюзы. Рабочие и служащие были включены в него и поставлены под строгий контроль. Циркуляр Геринга от 30 июня 1933 года предписывал службам гестапо ставить в известность представителей Фронта о каждом члене партии, о каждом работнике, политическая позиция которого представлялась сомнительной.
За крестьянством наблюдали через организацию «Крестьянский фронт» Вальтера Дарре. Созданная в 1935 году имперская корпорация пищевиков объединила все группы населения, связанные с производством.
Спортивные организации возглавил Чаммер-Остен; развлечениями занималась организация КДФ («Сила через радость»), подчиненная Лею; кино и радио подчинялись прямому контролю министерства пропаганды. Пресса, само собой, также не была забыта – ее твердой рукой направляло государственное агентство ДНБ (Германское информационное бюро), а также федерация и палата печати, созданные под контролем партии. И горе было журналисту, осмелившемуся сделать малейший намек, нежелательный властям! Впрочем, такие материалы почти не имели шансов появиться в печати, поскольку все директора и главные редакторы газет и журналов утверждались министерством пропаганды и могли быть отстранены от работы при малейших признаках неповиновения. Эти меры позволили отменить цензуру, так как писать разрешалось лишь на темы, предоставляемые самим министерством.
Палата писателей и профессиональная ассоциация поставили под контроль всех профессиональных журналистов и писателей. Только члены этой ассоциации имели право публиковать свои труды, и лишь «благонадежные» люди принимались в нее. Палата писателей информировала министерство о том, что казалось ей вредным; это относилось как к современным, так и к ранее изданным работам. Библиотеки были очищены. Федерация издателей также дополняла эту полицию нравов.
Адвокатов, врачей, студентов также заставили войти в аналогичные корпоративные ассоциации. Всемирно известная ассоциация германских медиков, созданная в 1873 году, была поглощена Национал-социалистической лигой медиков, которая «вычистила» ряды тружеников этой профессии от евреев и социалистов, а затем и всех политически неблагонадежных членов.
Министерство здравоохранения было интегрировано в министерство внутренних дел, а общество Красного Креста перешло под контроль СС. Некоторые научные ассоциации с мировой известностью, такие, как хемницкая ассоциация или медицинская ассоциация Берлина, были сохранены, но поставлены под прямой контроль. Выразить свободное научное мнение в них стало невозможным, а интеллектуальный уровень пал так низко, что подлинные ученые перестали их посещать, предоставив место официально признанным бездарностям и шарлатанам, поддерживаемым партией.
Нацистская партия относилась к университетам с большой долей недоверия, считая, что ученые развращены либерализмом. С 1933-го по 1937 год там отстранили от работы 40 процентов преподавателей. Декретом от 9 июня 1943 года был создан Совет по научным исследованиям, возглавляемый президиумом из 21 члена, в который не вошел ни один ученый, зато там значились Борман, Гиммлер, Кейтель во главе с председателем Герингом. Совет, контролировавший научно-исследовательские институты, назначил в каждый из них представителя гестапо. Это мог быть преподаватель или ассистент, административный работник или даже безликий студент; они занимались тем, что докладывали о настроениях сотрудников института.
Две другие организации давали нацистам возможность распространять их секретные исследования за границу и распространить свой контроль на весь мир. Это были заграничная организация национал-социалистической партии (АО) и «Фольксдойче миттельштелле», которая занималась возвращением в лоно матери-родины всех людей немецкой крови. На самом деле эти организации были шпионскими образованиями, которые самостоятельно или же в качестве подручных специальных нацистских служб содействовали сначала внедрению «пятой колонны» в Австрии и Чехословакии, а затем выявлению укрывшихся за границей немецких политических противников режима и слежке за ними. Эти ненавистные мятежники в течение многих лет преследовались нацистами.
Директива Геринга от 15 января 1934 года предписывала гестапо и пограничной полиции брать на заметку политических эмигрантов и евреев, проживающих в соседних странах, чтобы в случае их возвращения в Германию немедленно арестовать и отправить в концлагерь.
В странах, где изгнанники находили убежище, за ними шпионили и беспрестанно преследовали. Во время вступления германских войск в Австрию, Чехословакию, Польшу, а затем и во Францию эти несчастные подвергались немыслимой по жестокости охоте сотрудниками гестапо. Так произошло с двумя лидерами германской социал-демократии Гильфердингом и Брайтчайдом, укрывшимися во Франции в 1933 году. По требованию немцев в 1941 году они были арестованы в южной (так называемой свободной) зоне Франции и переданы гестапо. Гильфердинг покончил жизнь самоубийством в парижской тюрьме. Раньше он был министром финансов рейха и представлял свою страну на Гаагской конференции. Брайтчайд погиб в Бухенвальде.
В июне 1942 года Верховное командование передало в Африку танковой армии Роммеля секретный приказ фюрера, предписывавший, чтобы при обнаружении в рядах вооруженных сил «Сражающейся Франции» немецких политических эмигрантов с ними «обращались с предельной строгостью. Это означает, что их нужно безжалостно уничтожать. Там, где это еще не произошло, они должны быть по приказу первого же немецкого офицера немедленно расстреляны, если только обстановка не требует временно сохранить им жизнь для получения необходимой информации».
Заграничная организация (АО) и «Фольксдойче миттельштелле» также проводили всеобъемлющую слежку за беженцами. АО являлась секцией НСДАП, которая объединяла немцев, живущих за границей. Ее руководителем был Эрнст Боле, партийный гаулейтер и статс-секретарь министерства иностранных дел. Эта специальная секция была создана в 1931 году Грегором Штрассером в Гамбурге. Выбор этого города в качестве местопребывания организации объяснялся тем, что из десяти длительных заграничных поездок немцев восемь осуществлялись через Гамбург – порт, из которого шли морские линии в обе Америки, где размещались крупнейшие транспортные морские компании и находилось около сотни иностранных консульств. Своей задачей секция имела обеспечение связи с 3300 членами НСДАП, проживающими за пределами немецкой границы. В октябре 1933 года АО была поставлена под контроль Гесса, выступавшего в качестве представителя фюрера. За несколько лет эта организация создала около трехсот пятидесяти региональных групп НСДАП, распространивших свою деятельность по всему миру, не считая отдельных агентов, с которыми также поддерживалась постоянная связь.
