Не менее поразительно то, что, приложив огромные усилия в начале кампании на правом фланге общего театра военных действий, они вдруг переместили их впоследствии на крайний левый фланг так, что в то время, пока союзники действовали во Фландрии, они никак не были поддержаны и не получили помощь от внушительной армии на Рейне. Когда, в свою очередь, уже эта армия перешла в наступление, союзники на реке Самбре оставались пассивными. Разве эти ошибочные взаимодействия войск напоминают такие же у Cубиза и Бройля в 1761 году, да и все операции союзников в Семилетней войне?
В 1794 году положение дел совершенно меняется. Французы от тягостной обороны переходят к блестящему наступлению. Взаимодействие войск в этой кампании было, несомненно, хорошо обдумано, но неправильно представлять это как формирующуюся новую систему войны. Чтобы быть уверенным в этом, необходимо лишь обратить внимание на то, что соответствующие позиции армий в этой кампании и в кампании 1757 года были почти идентичными, а направление операций вполне сходным. У французов было четыре корпуса, которые составляли две армии, в то время как у короля Пруссии было четыре дивизии, которые составляли две армии.
Эти два крупных соединения взяли концентрическое направление, ведущее в Брюссель, в то время как Фридрих II и Шверин в 1757 году взяли направление на Прагу. Единственное различие между этими двумя планами в том, что австрийские войска во Фландрии не были столь рассредоточены, как войска Брауна в Богемии (Чехии), но это различие определенно не благоприятствовало плану 1794 года. Позиция на Северном море также была благоприятна для последнего плана. Чтобы обойти правый фланг австрийцев, войска Пишегрю были брошены между морем и силами противника – направление столь же опасное и неверное, которое только может быть выбрано в больших операциях. Это действие было таким же, как у Беннигсена на Нижней Висле, которое почти обрекло на поражение русскую армию в 1807 году. Судьба прусской армии, отрезанной от своих коммуникаций и потесненной к Балтике, – еще одно доказательство этой истины.
Если бы принц Кобургский действовал умело, он мог бы с легкостью заставить Пишегрю пострадать от этого смелого маневра, который был исполнен за месяц до того, как Журдан был готов довести его до конца.
Центр большой австрийской армии, намеревавшейся наступать, был перед Ландресси; армия состояла из ста шести батальонов и ста пятидесяти эскадронов; на своем правом фланге Фландрия была прикрыта армейским корпусом Клерфе, а на левом – Шарлеруа прикрывался корпусом принца Кауница. Победа в битве перед Ландреси была обеспечена; и у генерала Шапюи появился план ложного маневра во Фландрии: только двенадцать батальонов были направлены против Клерфе. Спустя значительное время после этого и после того, как стало известно об успехах французов, корпус герцога Йоркского выступил на помощь Клерфе; но какая польза была от остатков армии перед Ландреси, после того как она должна была при больших потерях отсрочить вторжение? Принц Кобургский упустил все преимущества своей центральной позиции, позволив французам сосредоточиться в Бельгии и разбить все его крупные отряды по частям.
Наконец, армия двинулась, оставляя дивизию в Като и направив часть сил к принцу де Кауницу в Шарлеруа. Если бы вместо разделения этой большой армии она вся была бы направлена на Туркуэн, там было бы сосредоточено сто батальонов и сто сорок эскадронов; и каким должен тогда бы быть результат знаменитого маневра Пишегрю, отрезанного от своих собственных границ и зажатого между морем и двумя крепостями?
В плане вторжения, принятом Францией, не только содержалась коренная ошибка во внешних направлениях, его выполнение также потерпело неудачу. Маневр на Кортрей (Куртре) произошел 26 апреля, а Журдан появился в Шарле-руа только 3 июня, то есть более чем месяц спустя. Здесь у австрийцев была великолепная возможность выгодно использовать свою центральную позицию. Если бы прусская армия совершила маневр своим правым флангом, а австрийская армия – своим левым флангом, то есть обе в направлении на Мёз (Маас), положение дел было бы иным. Расположившись в центре линии рассредоточенных сил, союзники могли предотвратить соединение различных частей. Возможно, в сражении опасно атаковать центр сплошной линии войск, если его одновременно поддерживают фланги и резервы, но совсем другое дело, если это происходит на линии протяженностью в три сотни миль.
В 1795 году Пруссия и Испания вышли из коалиции и главный театр военных действий переместился с Рейна в Италию, что открыло новые возможности для того, чтобы покрыть славой французское оружие. Операционных направлений у французской армии в этой кампании было два; они стремились действовать у Дюссельдорфа и у Мангейма. Клерфе, действуя мудрее, чем его предшественники, сосредоточивал свои силы поочередно на этих пунктах и одержал такие решительные победы над французами у Мангейма и у Майнца, что это привело к тому, что армия Самбры и Мёза отошла с Рейна, чтобы прикрыть Мозель, а Пишегрю вернулся в Ландау.
В 1796 году операционные направления на Рейне копировали такие же направления 1757 года в Семилетней войне и их же во Фландрии в 1794 году, но с различными результатами. Французские армии на Рейне, а также на Самбре и Мёзе выступили из мест своего базирования по маршрутам, сходящимся у Дуная. Как и в 1794 году, это были внешние направления. Австрийский эрцгерцог Карл, более опытный, чем принц Кобургский, выгодно использовал свои внутренние направления, сосредоточив свои силы в пункте более близком, чем тот, которого ожидали французы. Затем он улучил момент, когда на Дунае застрял корпус Латура, чтобы незаметно совершить несколько дневных переходов на Моро и атаковать и сокрушить Журдана; битва при Вюрцбурге решила судьбу Германии и вынудила армию Моро отступить.
Теперь уже Бонапарт начал в Италии свою необычайную карьеру. Его план состоял в том, чтобы разъединить пьемонтскую и австрийскую армии. Ему удается выиграть битву при Миллезимо, заставив противника выйти на два внешних стратегических направления, и он успешно разбивает его у Мондови и Лоди. Грозная австрийская армия собирается в Тироле, чтобы снять осаду крепости Мантуя; она совершает ошибку, следуя маршем туда двумя соединениями, разделенными друг от друга озером. Молния не была бы быстрее, чем Наполеон. Оставив Мантую, он бросает большую часть сил на первую колонну противника, которая выходит на открытую местность у Брешии, разбивает эту колонну и вынуждает ее отойти назад в горы. Вторая колонна прибывает на ту же местность и там, в свою очередь, оказывается разгромленной и отступает в Тироль, чтобы продолжать поддерживать связь с правым флангом. Вурмзер, для которого эти уроки оказались бесполезными, хотел прикрыть две позиции у Роверето и Виченцы; Наполеон, сокрушив и отбросив австрийцев к Лавису у первого пункта, изменил направление у правого фланга, вышел на открытое место у теснин реки Брента и, повернув налево, заставил остатки этой прекрасной армии обратиться в бегство в Мантую, где она позже была вынуждена сдаться.
В 1799 году военные действия возобновляются; французы, наказанные за то, что образовали два внешних направления в 1796 году, тем не менее уже имеют три на Рейне и Дунае. Армия слева наблюдает за Нижним Рейном, армия центра идет маршем на Дунай, Швейцарию, обходя с фланга Италию и Швабию, которую оккупирует третья армия, столь же сильная, как и две другие. Три армии могли быть сосредоточены только в долине реки Инн, в восьмидесяти лье от своей операционной базы. У эрцгерцога такие же силы; он объединяет их против центра, который громит под Штоккахом, но армия в Швейцарии вынуждена оставить Грисен и Восточную Швейцарию. Союзники в свою очередь совершают ту же ошибку: вместо того чтобы развивать свой успех на центральной линии (это им впоследствии дорого обошлось), они сформировали двойную линию в Швейцарии и на Нижнем Рейне. Армия союзников Швейцарии была разбита под Цюрихом, а другие войска союзников потерпели поражение у Мангейма.
В Италии французы предприняли двойную операцию, в которой тридцатидвухтысячное войско бесполезно держалось под Неаполем, в то время как у Адидже, где должны были быть нанесены или получены решающие удары, их силы были слишком слабы и по ним были нанесены жестокие контрудары. Когда французская армия под Неаполем вернулась на север Италии, она совершила ошибку, взяв стратегическое направление между Моро (своими) и Суворовым (противником) за счет своей центральной позиции, что дало Суворову возможность извлечь все возможные выгоды. Он выступил против этой армии и разгромил ее, находясь всего в нескольких лье от другого французского войска.
В 1800 году Наполеон вернулся из Египта и все опять изменилось (поскольку русские и Суворов ушли. – Ред.), и эта кампания дает новую комбинацию операционных направлений; сто тысяч солдат идут маршем в сторону Швейцарии и расходятся – одна часть войск идет на Дунай, а вторая на По. Это обеспечивало захват обширных районов. Современная история не знает подобных операций и взаимодействия войск. Французские армии находятся на внутренних направлениях, допуская взаимную поддержку, в то время как австрийцы вынуждены занять внешнюю линию, которая делает сообщение для них невозможным. Благодаря умелой организации продвижения вперед армия резерва отрезает противника от его оперативного направления, в то же время сохраняя собственные связи со своей базой и с армией на Рейне, которая формирует второстепенную позицию.
