компромиссов. Его фанатизм и жестокость были совершенно запредельны – даже для большевиков и их союзников по революции. Вклад Троцкого в то, что из разрозненных полупартизанских, полубандитских «революционных отрядов», вчерашних военных царской армии и идейных коммунистов было создано максимально боеспособное подобие Вооруженных сил, сумевшее в конечном итоге одолеть и Белое движение, и иностранных интервентов, огромен и неоспорим. Однако какими методами это было достигнуто?
Введение на фронтах Гражданской заградотрядов, облавы на дезертиров и сожжение домов тех, кто их укрывал – это Троцкий. Появление в армии института комиссаров, обладавших правом не только смещать, но и расстреливать «идейно нестойких» командиров – он же. Расстрелы в оставивших позиции частях каждого десятого, по жребию (полностью копировавшие древнеримскую децимацию) – тоже «заслуга» Троцкого.
Его принцип был прост: «Нельзя строить армию без репрессий, нельзя вести массы людей на смерть, не имея в арсенале командования смертной казни…» Подобными же методами «демон революции» предпочитал действовать всегда и везде: «Если расстреливать, то без разбора, если в лагеря – сажать поголовно вне зависимости от отношения к конкретным распоряжениям и действиям властей, если заложники – неважно кто: женщины, дети, старики, главное, что они числились по контрреволюционному ведомству».
Его работа «Терроризм и коммунизм» вышла в свет, когда главные бои и сражения Гражданской уже отгремели – в 1920 году. В ней Троцкий жесточайше высмеял саму идею «прав человека», приравняв таковые к «поповскими сказкам» и «христианскому спиритуализму». Теория о необходимости самого жесточайшего террора в период становления «пролетарской диктатуры» – вот его идейное наследие. И в жизнь свои идеи Троцкий претворял с присущими ему воистину дьявольской энергией и фанатизмом. Вопрос – к чему это в итоге приводило…
В том же 1920 году Троцкий стал руководителем так называемой «1-й трудармии» – порожденного режимом «военного коммунизма» образования, основу которого составили красные части, высвободившиеся после разгрома Колчака. Ох, они и наработали… По разным оценкам, реально полезной деятельностью занималось от 10 до 23 % этой братии, а «труддезертирство» из «трудармии» приняло воистину фантасмагорические масштабы. Троцкий немедленно решил бороться с ним с помощью жесточайших наказаний и создания «штрафных команд». А вы думали, что штрафбаты – идея Сталина? Ха-ха…
Возглавив несколько позднее народный комиссариат путей сообщения, «демон революции» немедля превратил его в ад кромешный. Полная милитаризация, «реввоенжелдортрибуналы», зверскими методами каравшие «симулянтов и прогульщиков» и снова… заградотряды! Только на сей раз они даже не путейцев на работу гнали, а занимались отъемом у пассажиров поездов всех продуктов, «провозимых сверх установленных норм». А железнодорожники, кстати, помимо всего прочего, начисто лишенные отпусков и выходных «до особого распоряжения», в это самое время разбегались из НКПС так, что только пятки сверкали.
Сельское хозяйство? Ну, Троцкий и тут был Троцким… «Пока у нас недостаток хлеба, крестьянин должен будет давать советскому хозяйству натуральный налог в виде хлеба под страхом беспощадной расправы…» Согласитесь, в сравнении с этим – многократно охаянная сталинская коллективизация – просто верх гуманизма и демократии!
Вот кстати, еще цитата по тому же поводу: «Чем болен наш русский мужик – это стадностью, отсутствием личности…» Русских крестьян, несмотря на все декларации об их освобождении, Троцкий, в общем-то, и за людей не считал.
А вот теперь давайте на секундочку представим, что во главе Советского Союза оказался бы именно этот самый «демон». Не буду ничего утверждать, но, на мой взгляд, все «перегибы» и многократно оплаканные демократами «репрессии» времен Сталина выглядели бы детским лепетом в сравнении с тем, во что страну превратил бы Троцкий. Скорее всего, это был бы жутчайший гибрид военного лагеря с концентрационным. Впрочем, эти размышления перечеркивает крайне большая вероятность того, что при таком «правителе» СССР просто не существовало бы. Почему?
Идеей фикс, высочайшей целью и мечтой Льва Троцкого была никакая не Советская Россия, а не менее чем Мировая Революция! Заключение им в роли наркома иностранных дел тяжелейшего и позорнейшего Брестского мира, который уже его современники называли «похабным» – лучшее тому доказательство. И не в том дело, что как тогда писали многие, Ленин, Троцкий и прочие их соратники «хапнули за выход из войны огромные взятки от немцев». Деньги у «зарубежных спонсоров» большевики, возможно, и брали (а кто ж из революционеров так не делает!), но исключительно – «на дело революции», а не ради личного обогащения. И отдавая тевтонам громадные территории Российской империи, тот же Троцкий совершенно искренне считал, что именно он оставляет оппонентов в дураках – все равно и Германскую и Австро-Венгерскую империи вот-вот сметет всемирная пролетарская революция!
Точно так же он продолжал мыслить и в дальнейшем – вот что страшно! В то время, когда Сталин с соратниками в 20-х годах совершенно трезво оценивали перспективы «мирового пожара» как нулевые и призывали к строительству социализма в СССР, когда они, прежде всего, были озабочены подготовкой страны к абсолютно неминуемой агрессии против нее, Троцкий со товарищи продолжал исступленно орать о том, что нужно «нести революцию на штыках» – в Европу, и далее, по всему миру. Единственный такого рода поход – против «панской Польши», закончился для Красной армии самым позорным образом. Лежащая в полнейшей разрухе страна, ни к какой войне более была не готова совершенно, не имея промышленности, инфраструктуры, да по большому счету и боеспособной армии.
Троцкий и его последователи признавать это отказывались категорически. В совершенно бесплодные и бесперспективные «революционные» авантюры любимого детища Троцкого – Коминтерна (Коммунистического интернационала, созданного как раз для превращения всего мира в «земшарную республику Советов»), раз за разом вкладывались огромные средства, отрываемые от голодавшей Советской России. Более того – попытки организовать то там, то сям очередную революционную заварушку, лишь чудом не закончились объявлением СССР войны всеми европейскими странами, и без того точившими на нее зубы. Но Троцкий-то как раз и мечтал о таком исходе, к нему он и стремился!
Недаром же известная песня Гражданской войны о том, что Красная армия всех сильней, исполнялась тогда не с привычным нам припевом, а со словами: «С отрядом флотским товарищ Троцкий нас поведет в последний бой!» Он бы и повел, с радостью. Вот только этот бой неминуемо оказался бы для нашей страны и вправду последним.
Борьба Сталина с Троцким и троцкистами была вовсе не воплощением его «властолюбия», как кое-кто продолжает упрямо доказывать по сей день. Это было противостояние безумцам, твердо намеренным совершить самоубийство – и утащить при этом за собой в небытие целую огромную страну!
Несомненной заслугой генералиссимуса является то, что он, по крайней мере, успел (пускай и самыми жесткими, даже жестокими методами) подготовить СССР
