– Я вообще очень люблю общаться с людьми, – продолжает Том, – ведь одна из целей моего путешествия – обрести как можно больше новых друзей, а не ставить рекорды. – Том на мгновение задумывается. – Если же говорить о самой главной цели, то это – преодоление самого себя, своего второго «я». Ведь физически, как я уже говорил, идти нетрудно, а вот психологически – очень непросто. То и дело одолевают сомнения: что ожидает тебя впереди, как отнесутся к тебе люди – тебя же никто не знает и не ждет, кому ты нужен со своей «безумной» затеей… Так что, когда люди не отвергают тебя, а идут на сближение, говорят в напутствие добрые слова – это для меня огромная поддержка…
Вообще-то Том Стоун не первый, кому пришло в голову совершить кругосветное путешествие пешком. До него были еще трое.
Самый первый – Джордж Шиллинг. Однако сведений о его путешествии, по признанию Тома, практически не сохранилось. Известно только, что в пути он находился долгих семь лет – с 1897-го по 1904 год.
Вторым был Дэвид Кунц – наш современник. Его экспедиция, начавшаяся в 1970 году, обернулась трагедией. В Афганистане от рук бандитов погиб брат Дэвида, а сам Дэвид был тяжело ранен. Но, несмотря на все злоключения, Дэвид Кунц, залечив раны, нашел в себе силы идти дальше. Его полное опасностей путешествие закончилось в 1974 году.
Третьим был Стивен Ньюмэн, отправившийся в дорогу не в самое спокойное время. Его экспедиция также длилась около четырех лет – с 1983-го по 1987 год. Трудности подстерегали Ньюмэна на каждом шагу, особенно в странах Востока, когда дело касалось получения въездных виз.
Но если у Тома Стоуна все сложится удачно, он будет первым, кто совершит беспрерывный переход вокруг света по новому, наиболее сложному маршруту, через Россию…
– Есть ли у вас семья? – спросила одна из наших женщин.
– Семья? – переспросил Том и, наклонясь в сторону, сказал, обнимая обоих Владимиров, своих спутников: – А как же! Вот она!..
С российской стороны отбор в экспедицию производился строго – главным критерием, как подчеркнул Михаил Афанасьев, были не отвага и решительность, а опыт и совместимость в трудных условиях перехода.
А за плечами Владимира Журавлева, Михаила Афанасьева и Владимира Феоктистова – огромный опыт путешествий. Они исходили территорию бывшего СССР от Карпат до Курил и от Таймыра до Тянь-Шаня.
По этому же критерию будут подбираться и участники следующих этапов перехода по нашей стране.
Что касается Тома Стоуна, ему, как говорится, уже не привыкать. За плечами у него – немалый опыт работы инструктора в армии по выживанию в экстремальных условиях, восхождения в Андах, Аппалачах, путешествия по Аляске и Гренландии.
– Собираетесь ли потом написать книгу? – спрашиваю я.
– Не знаю, не знаю. Я больше привык ходить пешком – топать по дорогам, чем сидеть за столом и стучать на пишущей машинке. Впрочем, все свои мысли и ощущения я наговариваю по ходу на портативный диктофон. Поживем – увидим: может, что-нибудь и напишу…
Встреча в редакции приближалась к концу. Путешественнику необходимо было отдохнуть, собраться с силами перед выходом на очередной нелегкий этап – от Москвы до Южного Урала и дальше через Сибирь, Монголию и Дальний Восток к Тихому океану…
Мне очень не хотелось расставаться с Томом, не узнав о нем больше. С чего, например, все началось, когда же осенила его эта дерзкая идея – обогнуть земной шар пешком, на какие средства он отправился в путь?
Что он имел в виду, когда, как бы вскользь, обронил: главное – преодолеть самого себя? Хотелось получить более полное представление о человеке, который, бросив вызов пространству, времени и силам природы, дерзнул, опираясь на силу своих собственных ног и характера, отправиться в кругосветное путешествие по сложнейшему маршруту. Короче говоря, мне хотелось поближе познакомиться Томом Стоуном.
И мы договорились о встрече – на этот раз прямо в городе. Больше того: Том обещал передать мне одночасовую пленку-дневник с записью о том, как он задумал это путешествие, как готовился к нему и как проходил его переход из Штатов до России…
Тот октябрьский день – а это была суббота – выдался солнечным, но холодным. Мы долго бродили с Томом по Москве и разговаривали – главным образом о нем, да и о жизни вообще.
Так кто же он такой, Том Стоун?
Ему сорок лет, и двадцать из них он прослужил в армии. В армию пошел, когда ему было девятнадцать. За годы службы научился прыгать с парашютом, освоил несколько медицинских специальностей, когда работал бок о бок с великолепными военврачами; позже стал инструктором – учил новичков умению выживать в трудных физических и психологических условиях. Так что к кругосветному путешествию он в принципе был готов давно.
– Да, Том, – спрашиваю, – а когда впервые возникла у тебя эта смелая мысль?
– Лет пять назад, в Андах. Познакомился с одним парнем – он шел чуть ли не от самого мыса Горн и собирался дойти аж до Аляски. «Вот здорово! – подумал я тогда. – А почему бы и мне не попробовать что-нибудь в этом духе?» Но идти по уже проторенным дорогам не хотелось.
Однажды Тому Стоуну попалась в руки книга Дэвида Кунца, где он описывал свое отчаянное путешествие… Тогда-то Том и загорелся идеей – обогнуть земной шар пешком, и пошутил: «Что еще остается человеку, отдавшему двадцать лет жизни армии! Тем более мне, одинокому, – родители умерли, брат погиб во Вьетнаме, сестра живет далеко, в Пуэрто-Рико, у нее семья, и мы практически не общаемся… Так что дело было за малым: проложить новый маршрут – и в путь!» И Том сразу же решил – рискну и пойду через Россию…
Однако отправиться в экспедицию очертя голову, без подготовки он не решился – нужно было еще раз проверить себя. Чем он и занимался все последние годы.
И вот 1 апреля 1992 года Том Стоун отправился в путь.
День выбрал не самый удачный для старта, говорил мне Том. В Америке 1 апреля – это «День дураков». Друзья и знакомые, мягко говоря, удивились. Советовали отложить старт. Но он решил – «назад дороги нет…».
Том признался, что денег на экспедицию ни у кого не просил – сам достал: продал дом и машину, снял с банковского счета все сбережения, какие у него были. Одним словом, себя он не рекламировал, помощи не искал, а во всем положился на самого себя. О том, что он отправился в это путешествие, знали только друзья и знакомые.
Из родного Вермонта Том двинулся прямиком на северо-восток – через штат Мэн к канадской границе.
«Физическая усталость? – слушаю я голос Тома на пленке его „дневника“. – Конечно, поначалу она ощущается. Идешь по берегам озер, через леса и горы, мышцы напряжены, к вечеру все тело буквально наливается свинцом. Но самая главная трудность, даже опасность, – усталость психологическая. Когда идешь сквозь кромешную мглу, в дождь, снег, когда промокаешь до нитки, промерзаешь до костей, волей-неволей ощущаешь себя потерянным, несчастным. Психологическая нагрузка усиливается с каждым пройденным километром. Не то чтобы я всю дорогу чувствовал некую незримую опасность, нет, просто идти, к примеру, в темноте или под дождем – занятие не из приятных. Мало-помалу одолевают уныние – особенно когда задумываешься, какое немыслимое расстояние тебе предстоит одолеть, – и навязчивые мысли: что, если завтра негде будет раздобыть еды – ведь с собой я несу минимум и покупаю съестное по дороге, – что, если, узнав, куда я иду, меня примут за ненормального и не только не станут разговаривать, а будут шарахаться, как от прокаженного…
Все люди, – рассуждает далее Том, – как я успел заметить, подразделяются, в общем, на две категории – общительных и замкнутых, говорунов и молчунов. Первым постоянно требуется общение, без него они страдают. Вторые – более независимые, стойкие и выносливые.
Лично я от природы был «говоруном», очень любил общаться, впрочем, страсть эта живет во мне и сейчас. Но в армии меня живо отучили чесать языком без толку, так что вскоре я превратился в «молчуна», однако строгие командиры все-таки не сделали из меня эдакого буку… А в этом путешествии мне нужно уметь общаться как с людьми, так и с самим собой – когда приходится идти целые дни напролет в полном одиночестве.
На долгом пути у Тома были самые разные встречи. Например, в штате Мэн, по территории которого он шел четыре дня.
«Однажды вечером, – продолжаю я слушать „дневник“ Тома, – когда уже темнело, я улегся спать в расщелине скалы на берегу речки, у самой воды. Вечер был изумительный. Лежу себе в спальнике, любуюсь красотами дикой природы. Постепенно стал засыпать. И вдруг слышу: в реке что-то плещется – совсем рядом. Думаю – коряга, что ли, а может, дерево? Да нет, „что-то“ плывет и фыркает. Оказалось – медведь. Подплыл к берегу, подошел поближе, обнюхал и ушел прочь. Потом снова пожаловал – и так несколько раз: наверное, не понравилось ему, что посторонний облюбовал для ночлега берег реки, где он чувствовал себя хозяином. Однако все обошлось…»
