Решили найти какой-нибудь убедительный повод для задержания, который не вызвал бы в Даутове подозрения. Вскоре такой повод представился. Даутов с Поповой, выйдя из ателье, поехали на такси в Нагатино. Там в гастрономе купили пару бутылок водки и зашли в кафетерий, где и… приступили к выпивке прямо стоя, взяв несколько бутербродов на закуску. Закусить им оперативники дали, но потом приблизились с решительным и вполне «казённым» видом.
— Нарушаете, граждане, придётся пройти в отделение, — сказал один из них, тот, кто был в форме, надетой специально для такого случая.
Ничего не подозревавший Даутов направился со спутницей за сотрудниками милиции.
В отделении при понятых А. Сельдемиров предложил Даутову выложить из карманов содержимое. Тот выполнил команду с непроницаемым лицом. В карманах брюк ничего интересного не оказалось. Но вот из внутреннего кармана пиджака Даутов достал носовой платок и небрежно бросил его на стол. Анатолий Дмитриевич ощупал его, почувствовал что-то твёрдое. Развернул. На одном из концов платка был завязан сверкающий холодным блеском огранённый камень.
Скажите, Даутов, что это? — спросил Сельдемиров.
Да так, ерунда, — ответил тот. — Думал, какая-то пуговица. Нашёл недавно. — Даутов заметно взволновался.
До выяснения всех обстоятельств приобретения камня вам придётся проехать с нами на Петровку.
Один из оперов остался опрашивать Попову, но никакой информации относительсно бриллианта от неё не получил. Пришлось отпустить её домой, обязав на другой день явиться на Петровку. Доставили туда и на следующий день и двух знакомых Даутова с улицы Солянки. Они, после недолгого запирательства, подтвердили, что у Даутова имелся очень дорогой бриллиант, который он получил, как сказал им, у своей, им неведомой, родственницы.
Даутов, опытный рецидивист, оказался «крепким орешком». На все вопросы работников милиции, откуда у него драгоценный камень, который, по заключению специалистов и экспертов, является исчезнувшим из вида со времён войны 1812 года уникальным бриллиантом «Голландец» баснословной стоимости, давал самые противоречивые показания. Сначала утверждал, что бриллиант принадлежал его умершему в 1955 году брату, который где-то его нашёл и передал перед смертью матери. Когда эти доводы были опровергнуты, стал утверждать, что изъятый у него камень принадлежит отцу, умершему в 1950 году, который получил его по наследству от своего отца.
Конечно, ни следователь Главного следственного управления МВД СССР М. Дайнеко, занимавшийся делом Даутова, ни А. Сельдемиров, ни его руководители не верили ни единому слову Даутова. Но на одном неверии далеко не уедешь. Надо было уличить преступника во лжи. Во имя этого потребовалось проделать огромную работу по изучению его прощлых уголовных связей, установлению всех его знакомых и родственников. Иначе уголовной ответственности он бы избежал, поскольку не был задержан с поличным при попытке сбыта камня. Оперативные работники только набирались опыта и мастерства в таком сложном и тонком деле, а то не спешили бы со своим «удобным» предлогом для задержания.
Немалую лепту в разоблачение Даутова внесли оперативные работники подмосковной милиции. Именно через них в поле зрения А. Сельдемирова попал знакомый Даутова Имансу, полировщик гранитной мастерской Нарофоминского комбината бытового обслуживания. Было установлено, что в свободное от работы время он частенько промышлял спекуляцией и готов был сделать бизнес на чём угодно. Вызванный на допрос Имансу запираться не стал, памятуя о компрометирующих его материалах, имевшихся в милиции. Он подробно рассказал, что Даутов незадолго до ареста показывал ему большой желтоватый камень, предлагая купить или помочь продать кому-либо. Купить он не мог, не имея требуемых 50 тысяч рублей, а вот подыскать покупателей —всегда пожалуйста. Именно на переговоры с покупателем, собиравшимся выехать на постоянное место жительства в США, и приезжал Даутов в момент задержания.
После установления всех этих фактов вина Даутова в попытке продать бриллиант была доказана, а также установлена его родственница Сара Гайнутдинова, передавшая ему камень для реализации.
Ранним весенним утром группа следователей и оперативных работников УБХСС вместе с Гайнутдиновой выехала в один из новых районов Москвы. Остановились у светлого девятиэтажного здания, где она недавно получила квартиру. Сара показала на небольшое деревцо, растущее под её окном, и сказала: «Зарыто здесь». Стали копать. Под корнем что-то звякнуло. Осторожно вытащили стеклянную банку из-под горчицы, где покоились золотое кольцо и перстень с драгоценным камнем. Экспертиза установила, что изъятый у Даутова бриллиант ранее находился именно в этом колье.
«Голландец» же, наконец, нашёл покой в Алмазном фонде страны.
После того, как в России в 1954 году были открыты в Якутии огромные залежи алмазов, встал вопрос об их продаже за рубеж, ведь лежащие без дела камни дохода не приносили.
Сначала стали их продавать на вес, как красную икру, но скоро поняли, что это по меньшей мере неразумно, ибо каждый алмаз уникален и достоин своей персональной цены. Но и этого мало. Догадались, что обработанные алмазы — бриллианты будут значительно дороже. Если необработанный алмаз в 3 карата стоит полторы тысячи долларов, то после огранки цена его возрастает до пяти тысяч «баксов». Ну, а если вставить его в кольцо или ожерелье, можно смело требовать пятнадцать тысяч «зеленых».
Принимается решение наладить свою огранку. Быстро построили шесть гранильных фабрик. Стали учиться искусству огранки. Все подвигалось с большим трудом. Долгое время на мировом рынке наши камни выделялись плохой огранкой и шлифовкой, а значит, не покупались. Украшения наши также отличались не в лучшую сторону.
В конце концов поняли, что без опытнейшей, с разветвленными связями компании «Де Бирс», которая регулирует во всем мире продажу алмазов, не обойтись. С условиями компании о передаче ей 95 процентов добываемых алмазов согласились, и «Де Бирс» стала распоряжаться почти всеми нашими алмазами. Зато мы не знали других забот, кроме добычи, что делать мы умели хорошо. Доходы страны от торговли алмазами с 1975 по 1990 год выросли в четыре раза. Выявленных фактов хищения не было.
Российские гранильные фабрики до 1992 года не прекращали своей деятельности, и «Де Бирс» вынуждена была скупать у нас не только алмазы, но и бриллианты, выкладывая в год более миллиарда долларов.
Из-за низкой покупательной способности основной массы населения нашей страны на прилавках наших ювелирных магазинов стали чаще торговать изделиями из искусственных бриллиантов, сапфиров, рубинов, что значительно дешевле. Если продается натуральный камень, то на него обязательно выдается паспорт, в котором указывается количество граней, общий вес, чистота камня от единицы до восьми.
С весны 1997 года нашим гражданам разрешили продавать свои ограненные алмазы без оправы через государственные магазины. Причем, если цена на золото неустойчива, то цена алмазов все время растет.
Бриллианты — это воистину самые твердые деньги, гарантирующие владельца от финансовых невзгод и потерь. К тому же, что, наверное, самое главное, они необыкновенно красивы.
6 июля 1990 года в швейцарской, а затем и другой европейской прессе, появились следующие сообщения: "Видно, вода подступила к горлу Советов, если они бывшие стратегического значения резервы — диаманты (алмазы) стоимостью во много миллионов долларов заложили и, кроме того, заключили контракт с монопольной компанией «Де Бирс» на продажу (сроком на пять лет) всей будущей продукции «Главалмаззолото», которое сейчас получит кредит в один миллиард долларов (бумажных) с обязанностью начать выплату 1 ноября 1995 года.
Но если в июле нет денег, то откуда они появятся в ноябре? Договорились также, что «Главалмаззолото» передает всю продажу добываемых в Сибири и на Урале алмазов «Де Бирс».
Кто может поверить, что СССР не в состоянии организовать собственную продажу алмазов? Отсталая царская Россия могла это делать, почему-то передовая держава должна отдавать свою продукцию за полцены, да кому? Самому заклятому врагу — капиталисту.
Нет, не «поехала крыша» у наших руководителей алмазодобывающей промышленности. Просто в конце горбачевской перестройки искались новые пути так называемого первоначального накопления капитала, а продажа алмазов ведрами — чем не один из таких путей?! Безответственно торговать ими умел глава Роскомдрагмета Евгений Бычков (в отрочестве Гликштейн). Согласно справке Комитета партийного контроля при ЦК КПСС от 11 мая 1990 года, Бычков совершил грубые нарушения, продав иностранным фирмам в обход законов шесть партий ювелирных алмазов на 42 млн. долларов. Только за 1989-1990 годы страна не досчиталась 18 млн. долларов. За это член партии Е.М. Бычков получил … строгий выговор с занесением в учетную карточку (в той партии, которой через год не станет). Благодаря высоким покровителям материалы в следственные органы тогда не были переданы.
