Для жителей Изарвинкеля вплоть до начала второй мировой войны главным средством связи с остальным миром была река Изар. Именно здесь появились люди особой профессии, характерной лишь для этих мест, – сплавщики леса. Работа их состояла в том, чтобы переправлять готовые бревна из высокогорных лесов в долину по стремительно бурлящим горным ручьям, при этом разница в высоте достигала порой 1 000 м. Для этого им приходилось часто с большим риском для жизни строить на горных потоках специальные, похожие на горки деревянные приспособления, по которым бревна как бы скатывали вниз в долину. Здесь их связывали в огромные плоты, на которых сплавщики спускались вниз по реке до Мюнхена, чтобы продать лес там. Многие смельчаки на этом не останавливались и плыли по Изар дальше, до места ее слияния с Дунаем, откуда – уже вниз по его течению, до Пассау (расположенного на месте слияния реки Ильц с Дунаем), Вены и даже Будапешта. Но и на этом их приключения не заканчивались, ведь надо было возвращаться назад… Рассказывают, что сплавщикам достаточно было 7 дней, чтобы пешком осилить расстояние в 400 км от Вены до родного дома, а затем снова пуститься в обратный путь…
В те же «славные» времена зародилось в этих местах и по сей день имеющее место явление, принесшее им «недобрую славу», – пресловутое браконьерство. Во второй половине XIX века охота была привилегией дворянства. Местные, отличающиеся особым свободолюбием, крестьяне с этим обстоятельством не могли, да и не хотели смириться, что в конечном итоге вылилось в настоящую локальную войну между королевскими охотниками и браконьерами.
Современный охотник уже не обязан, как прежде, настичь браконьера и схватить его с поличным на месте преступления. Теперь, услышав в горах выстрелы, достаточно, воспользовавшись роковым для браконьерства изобретением – мобильным телефоном, поставить в известность соответствующие органы, которые в свою очередь, тоже не без помощи мобильных, вплоть до вертолетов, средств отрезают браконьеру путь к отступлению, не оставляя ему практически никаких шансов.
Деревня с миллионами жителей
Когда в 1157 году герцог Саксонский и Баварский Генрих Лев далеко не мирным путем перенес из Оберферинга (пригород современного Мюнхена) в местечко Мюнихен (что значило – «у монахов») таможню, рынок и монетный двор, что и привело к основанию в 1158 году города, ни он сам, ни «осчастливленные» им жители даже представить себе не могли, что с течением столетий Мюнихен, Минга, Мюних, Монако превратится в один из прекраснейших городов Европы, крупнейший центр искусств, культуры и науки, сохранив при этом неповторимое очарование «деревни с миллионами жителей».
Не знаем, что стало с таможней и монетным двором, но рынок, знаменитый Виктуалиенмаркт, и поныне является частью центра города. Он давно уже стал такой же достопримечательностью Мюнхена, как и Фрауенкирхе, городская Ратуша на Мариенплатц, здание Резиденции, Старая и Новая Пинакотеки или замок Нимфенбург. Виктуалиенмаркт – обычный рынок, где продают и покупают самые разные продукты и товары как баварского производства, так и привезенные из дальних стран. Качество их всегда высочайшее, и цены вполне ему соответствуют.
Вообще Мюнхен сейчас – самый дорогой город Германии. Так он и выглядит, такова и цена жизни в нем. Для многих коренных мюнхенцев, особенно старшего поколения, цена эта часто оказывается непомерно высока, и они вынуждены перебираться в пригородные районы города, где жизнь гораздо дешевле. А на смену им приходят «новые мюнхенцы» – молодые, богатые немцы с территории всей Германии, не понимающие и не говорящие по-баварски, зато призванные составить славу нового Мюнхена – «немецкой Силиконовой Долины».
Человека, впервые попавшего в Мюнхен, будь то иностранец или «прусский» немец, поражает роскошь этого города, особенно если он движется в сторону центра по Леопольдштрассе, пересекая при этом знаменитый район Швабинг. В начале XX века здесь устраивали оргии представители мюнхенской богемы. И тогда же именно здесь, в атмосфере послевоенного разочарования, возникло единственное в истории Баварии социалистическое государство, в состав правительства которого входили одни журналисты и писатели. Баварская советская республика продержалась чуть больше месяца и была жестоко уничтожена объединенной армией. А чуть позже своими антисемитскими лозунгами обратил на себя внимание жителей Швабинга «непризнанный» австрийский художник Адольф Гитлер. Еще раньше здесь жил и творил великий Томас Манн, а в государственной библиотеке усердно работал над своими статьями Владимир Ленин.
Сейчас это квартал так называемых «шики-мики» – золотой молодежи и их родителей. В жаркие летние дни, устав от сидения в одном из многочисленных баров и кафе, многие из них перемещаются в английский сад, где разрешается располагаться прямо на ухоженной лужайке. В такие дни здесь можно всегда увидеть местную достопримечательность – любителей позагорать без одежды, к которым сами мюнхенцы уже давно привыкли.
Мюнхен сегодня – не город контрастов, это скорее симбиоз традиций и авангарда, фольклора и высоких технологий, белых сосисок и черной икры, обществ любителей национального костюма и общества «шики-мики»… Не так давно этот смешанный стиль получил свое название – «лэптоп и ледерхозен», что переводится как «переносной компьютер и баварские короткие кожаные штаны». Интересно было бы узнать, что испытал бы Генрих Лев, увидев, во что превратился основанный им когда-то город. Возможно, воскликнул бы в восхищении что-то вроде «Лепота!» или же задумчиво произнес «Все течет, все изменяется…»
Времена года города Мюнхена
Но меняется, слава Богу, не все. К примеру, пиво – баварский эликсир жизни, осталось таким же, каким было в Мюнхене в те далекие времена. Пиво для этого города больше, чем просто напиток. Это – одна из главных составляющих традиционно мюнхенского образа жизни.
Для уважающего себя мюнхенца стало уже своего рода ритуалом в полдень выпить пшеничного пива со знаменитыми солеными бубликами и обязательно съесть еще более знаменитые мюнхенские белые сосиски со специальной остро-сладкой горчицей. Кстати, белые сосиски появились на свет благодаря расслабленному подходу к жизни некоего Сепа Мозера, который, обнаружив, что ему не хватает необходимых ингредиентов для приготовления «классических» сосисок, просто взял то, что у него было под рукой. Новшество пришлось по вкусу посетителям пивной, а смелый экспериментатор вошел в историю как родоначальник самого известного мюнхенского фирменного блюда.
Что касается самого пива, то имя человека, впервые приготовившего этот «божественный напиток», история умалчивает. Кажется, однако, логичным, что с давних пор в Баварии искусством пивоварения владели в основном монахи. В 725 году Святой Корбиниан возвел монастырь Ордена бенедиктинцев в местечке Фрайзинг-Вайнштефан, в его окрестностях посадили хмель (который растет там и по сей день) и в 1040 году монастырь первым получил право варить и разливать пиво. Таким образом, баварская государственная пивоварня Вайнштефан является старейшей из ныне действующих пивоварен мира, а местечко Фрайзинг под Мюнхеном – настоящей Меккой для истинных любителей пива. Жизненный цикл Мюнхена, равно как и каждого отдельно взятого жителя города, лучше всего, на наш взгляд, отражен в известной пословице: «В Мюнхене есть пять времен года – зима, весна, лето, осень и время года крепкого пива». С начала марта в течение месяца, то есть во время поста, все мюнхенские пивоварни варят так называемое крепкое пиво, после употребления которого выпить нормального – все равно, что сделать глоток свежей воды.
Вплоть до начала XX века в Мюнхене существовал интересный способ проверки качества крепкого пива. Его выливали на скамью в пивной, на которую садились крепкие баварские парни в коротких кожаных штанах. Через некоторое время они все одновременно вставали, и если при этом скамья накрепко прилипала к штанам и не падала, значит, пиво было в порядке.
Однако вернемся к нашим монахам. Еще в XVII веке они мудро рассудили, что пить пиво во время поста – не грех, но, будучи благочестивыми и послушными воле Папы, все-таки решили испросить на это его разрешения. Один из монахов пешком отправился в Рим, неся на плечах огромную бочку с пивом для пробы. Для этого ему нужно было перейти через Альпы, поэтому путешествие было не только трудным и опасным, но и длительным, и, когда он наконец добрался до цели, пиво попросту скисло. Папа Римский, попробовав принесенный напиток, решил, что такую гадость можно пить даже в пост, и выдал необходимое разрешение. С тех пор все время поста мюнхенцы могут на вполне законных основаниях наслаждаться любимым напитком.
Мюнхенская осень
Чего так не хватает в Мюнхене осенью, так это спокойствия. В сентябре начинается знаменитый на весь мир Октоберфест. Это время, когда и сами баварцы, и пруссаки отрываются на полную катушку, позабыв про всякий орднунг (по-немецки «порядок»), вместе с миллионами туристов из разных концов света. Несколько литров пива, американская кантри-музыка вперемешку с народными мелодиями в исполнении баварских духовых оркестров, танцы на столах, аттракционы и удивительное и странное чувство, возникающее, когда несколько тысяч человек, собравшихся под крышей одного из многих пивных павильонов, одновременно встают, подняв вверх кружки с пивом и как один человек, в один голос считают «айнц, цвай, драй, гсуфа (дословно – „выпили“)»…
