ЛЕГЕНДА О ЧЕТЫРЕХ ВЕНЧАННЫХ МУЧЕНИКАХ
Во всех латинских источниках (Breviarium Romanum, Breviarium Spirense) четверо коронованных мучеников именуются quadratarii, что на поздней латыни означает «обтесывальщик камня», то есть «каменщик». В латинской Библии этим словом обозначаются тесальщики камня. Из этого следует, что здесь речь идет, с одной стороны, не об архитекторах или работниках каменоломни, но именно о каменщиках, работавших на строительстве зданий и занимавшихся обтесыванием камней для придания им прямоугольной формы.
Нельзя отрицать также ту возможность, что они состояли в одной из широко распространенных в то время строительных артелей, или корпораций мастеровых, в Средневековье превратившихся в повсеместно насаждаемые профессиональные гильдии, в свою очередь породившие современные масонские ложи. Посчитав эту легенду истинной или даже предположив, что она носит исключительно символический характер, нельзя не признать, что оперативные каменщики обладали полным правом и всеми основаниями для того, чтобы именовать этих святых своими покровителями. Коротко очертим всю историю, хотя связанная с ними легенда происходит из множества источников, собранных вместе.
Во времена правления императора Диоклетиана пять камнетесов отказались изготовить статую языческого бога и поэтому были преданы смерти. После своего возвращения в Рим император распорядился, чтобы все солдаты, находившиеся в том городе, возложили благовония на алтарь Асклепия. Четыре офицера, которые тайно исповедовали христианство, отказались это сделать и также подверглись казни. Как полагают, казнь пятерых состоялась 8 ноября 298 года, четверых в тот же самый день, но в 300 году.
С течением времени всех девятерых похоронили в одном месте и учредили единый праздник, 8 ноября, тех пятерых, чьи имена сохранились, и тех четверых, о которых были известны только их военные чины. Их имена чудесным образом открылись в IX веке. Папа римский удостоил их титула. Так они и описывались в древних требниках вплоть до требника 1474 года. Пятерых, также претерпевших смерть, упоминали по именам и почитали как святых мучеников.
В VII веке папа Гонорий I в память о четверых воздвиг на руинах храма Дианы на Коэлийской горе красивую церковь в форме базилики. Сюда в 848 году перенесли останки всех девяти мучеников. Из-за этого возникла некоторая путаница и четыре офицера вместо пяти масонов стали святыми покровителями торгового сообщества, в то время как занятие пятерых продолжило существовать под именем четырех.
Все же церковь, которая множество раз перестраивалась, продолжает существовать, сегодня она носит имя Quatuor Coronati, или, как считают некоторые исследователи, Incoronati, современная огласовка, идентично с Coronati (средневековая латынь). В то время как для других слово якобы представляет искаженную форму военного термина Quatuor Cornicularii, привнесенную в латынь из итальянского как Coronati.
Предположили также, что, поскольку в римской армии существовало два класса награжденных солдат, высший был известен как Coronati, низший как Cornicularii, то вполне возможно, что четверо получили посмертное звание из рук преданных. Данное предположение подтверждается, если вспомним о той короне мученичества, что наделялась словом Coronati.
Из Италии мода на Quatuor Coronati как на святых-покровителей распространилась в Германию и Францию. Как отмечается в «Мартирологе» дю Соссе, тела пятерых перевезли из Рима в Тулузу, останки одного из них, святого Клавдия, упоминаются в папской булле 1049 года, где говорится, что они покоятся в церкви в Мейнале, в провинции Франш-Конте.
Во многих фламандских городах название Vier Ghecroonde (Quatuor Coronati) носят объединения ремесленников, связанных с искусством строительства и объединенных в корпорации. Как отмечает граф Гобле д'Альвьелла, гильдии Vier Ghecroonde (включавшие каменщиков, резчиков камня, скульпторов и других ремесленников) существовали в Антверпене и Брюсселе в XV веке. Члены их были известны как «товарищи по ложе» (gesellen van der logen или logein).
Совершенно очевидно, что легенда о Quatuor Coronati проникла в Британию достаточно рано. Одна из глав в Historia Ecclesiastica Беды Достопочтенного озаглавлена так: «Епископ Меллитий молитвой погасил огонь в своем городе». В следующей главе говорится, что в Кентербери, где произошло чудо, «церковь четырех венчанных мучеников была построена в том месте, где огонь полыхал сильнее всего».
С точки зрения мистера Айленда, церковь четырех мучеников в Кентербери воздвигли примерно во времена святого Августина, в 597 году. Если предположение верно, то отсюда следует (причем весьма достоверно), что первое христианское здание воздвигли после прибытия «английского апостола», посвятив его святым – покровителям строительных гильдий.
С другой стороны, против данной точки зрения серьезно возражал мой друг Пердон Кларк, заявляя, что церковь четырех мучеников в Кентербери лучше других выстояла в огне пожара из-за того, что была построена в римские времена или из кирпича, или из камня. В то время как остальные, более вероятно, относились к периоду массовой застройки церквей и монастырей, сопровождавших обращение саксонцев в 597 году, и в основном были построены из дерева.
Он также говорит: «Не приходится сомневаться в том, что члены Collegia Fabrorum в британских городах за сотню лет до саксонского вторжения стали христианами, и, следовательно, церковь Quatuor Coronati, нескольких популярных святых, скорее всего, построена в то время, когда в Кентербери находилось огромное сообщество христианских ремесленников, а вовсе не была основана святым Августином тотчас после его приезда в 597 году».
«Ранние христианские общины, – продолжает он, – состояли в основном из представителей промышленных классов, которые оказывались по необходимости мастерами или председателями своих соответствующих торговых союзов».
Действительно, по X. Куту, в Британии встречалось множество церквей в честь мучеников. В V веке святой Герман посетил место мученичества святого Албана в Веруламиуме. Этот святой удостоился венца мученичества в 303 году, когда на всей территории острова продолжались гонения Диоклетиана.
Церковь (или собор) в Винчестере (римский Вента Белгарум) традиционно относится ко времени Люция, последнего британского короля, при котором ее священники претерпели гонения. Однако, когда наступили счастливые дни Константина, церкви или вновь построили, или восстановили. Об этом нам известно в связи с церковью Святого Амфибала, известного как наставника святого Албана и пострадавшего вместе с ним.
В связи с легендой о венчанных мучениках коротко скажу, что, с моей точки зрения, уважение, с которым относятся к старейшему документу сообщества, подтверждает вывод, что четверо оказались святыми покровителями самого главного отделения строительных ремесел во времена расцвета средневекового оперативного масонства и оставались таковыми вплоть до периода его заката.
Доктор Бегеманн неустанно поддерживал мнение, даже несмотря на лакуны в цепочке доказательств, что рукопись Кука – предтеча обыкновенных версий рукописных Конституций. Ежели Эдвин из этих документов ранее был представлен как покровитель масонов, названный «младшим сыном» короля Ательстана, то существует и точка зрения, которая из-за отсутствия несомненных свидетельств не может быть точно подтверждена в отношении активного масонства. Сам же я во многом склоняюсь к точке зрения, что Эдвин из ранней британской истории оказался покровителем мастерства в ранней масонской мифологии.
Ательстан, имя которого упоминается и в Королевской рукописи, и в рукописи Кука, был первым королем всей Англии, вот откуда, возможно предположить, возникла мифологическая вера в его дар Королевской хартии масонам. Более того, вспомним, что с его времени вплоть до Нормандского завоевания и от Вильгельма Завоевателя до Эдуарда I и позже клятва верности ежегодно приносилась каждым свободным человеком как круговая порука. О происхождении данной особенности английской политической системы в англосаксонские времена я подробно рассказал в предыдущей главе.
Слова этой клятвы, как они приводятся в публикации 1642 года, следующие: «Клянусь хранить верность и преданность нашему суверену, королю». По своей сути они те же, что и соответствующие предписания в Конституции масонов.
Оба «обязательства», если использовать понятие, с которым некоторые мои читатели познакомятся, фактически находятся на одном уровне, если речь идет об Античности, и, как остатки более ранних форм, имеют между собой много общего, что вытекает из их общего происхождения.
Младший сын короля Ательстана, как находим в рукописи Кука, «весьма сведущ в науке геометрии… сам склонен консультировать и работать в соответствии со своей специальностью, ибо прослыл в этой специальности мастером». Подразумевается, что он достаточно поднаторел в своем знании, равно как и в практическом мастерстве, в науке геометрии и хватке, иначе говоря, как в созерцательном, так и в оперативном масонстве.
