Наряду с физической подготовкой в ходе обучения по «альфовской» системе много внимания уделялось изучению методов ведения разведки и контрразведки, потому что одним из основных направлений «Альфы» как оперативного подразделения является и обеспечение работы с агентурой, и владение навыками добывания оперативно значимой информации, вплоть до опроса населения и выяснения общественного мнения. А это, в свою очередь, требовало знаний о регионе возможных боевых действий, его истории, национальной психологии и обычаев, словом, обо всём том, что может пригодиться для сбора и анализа информации, вербовки агентуры среди местных жителей…
…Вообще, надо сказать, «альфовцы» – беспримерные трудяги. Приходят в подразделение романтиками, а становятся трудоголиками.
Рассказывая о физических и психологических нагрузках, которые им приходилось испытывать в ходе учёбы, «альфовцы», перефразируя известное выражение, о себе заявляют: «К профессионализму ведёт лишь один путь – труд. Кто хочет стать «профи», идя другим путём, тот – контрабандист и занимается самообманом!»
И, действительно, сколько сил и воли требуется, чтобы ежедневно проделывать десятикилометровые марш-броски по пересеченной местности с полной выкладкой, силовые упражнения: лазание по канату, подтягивания и отжимания, занятия в тренажерном зале, прыжки с трёхметровой высоты! И, конечно же, занятия рукопашным боем. И зачастую не в спортивных залах на матах и татами, а прямо на асфальте, без страховки.
Поэтому можно с полной уверенностью заявить, что боевая подготовка «Альфы» во много раз превосходит американскую по своей напряженности, остроте и результативности.
Несмотря на то, что у американского спецподразделения «Delta» гораздо больше возможностей, чем у «Альфы», тем не менее наши бойцы на голову выше своих коллег из США, и последние об этом знают…
* * *
Многоплановая подготовка имела немало мест проведения занятий. Одним из таких мест, куда «альфовцы», распрощавшись со своими семьями, как футболисты на сборы перед решающими матчами, ежегодно выезжали на месяц-полтора, был пограничный учебный центр (ПУЦ) в Ярославской области.
Приёмы рукопашного боя оттачивали, как правило, в спортивных залах, принадлежавших 9‑му Управлению (физическая охрана членов Политбюро и правительства) КГБ СССР.
Учебные стрельбы, шлифовка навыков вождения наземных, надводных и воздушных средств, а также бронетехники, проводились на полигонах самых неожиданных регионов бывшего СССР.
Всё это делалось не только из соображений конспирации. Надо было научиться привычно действовать в любых климатических зонах, в условиях пустынь и высокогорья, пятидесятиградусной жары и запредельного холода – мало ли куда может забросить «антитеррористическая судьба»!
Одним из самых красноречивых примеров применения на практике навыков физического воздействия, или, как его называли сами сотрудники – «шоковой терапии», как и использования прикладной психологии, могут служить «съёмы» разведчиков противника и их агентуры в самых неожиданных местах, что называется «от Парижа до Находки»…
«Порхать, как бабочка, и жалить, как пчела»
Необходимо пояснить, что «съём» – это негласное задержание объекта оперативной разработки, которое проводится конспиративно, чтобы об этом не знали ни его близкие, ни друзья, ни коллеги по работе. Если же объект подозревается в связях с иностранной разведкой, неожиданное исчезновение должно остаться тайной и для его хозяев. Хотя бы на первое время.
«Снимают» и своих, и иностранцев. Для этого стараются подобрать малолюдное место, но случается, выдёргивают человека и из толпы.
Блестяще владеющие приёмами рукопашного боя, досконально знающие анатомию и расположение наиболее уязвимых, болевых точек, на теле человека, «альфовцы» с поставленной задачей справляются мгновенно.
В крайнем случае прохожие могут заметить, как два человека помогают третьему сесть в машину, а он то ли нездоров, то ли нетрезв. После чего «снятые» оказываются либо в Доме на Лубянской площади, либо в Лефортовской тюрьме.
…9 ноября 1985 года в аэропорту Шереметьево-2 был проведен «съём» майора Моторина (агент ФБР «Гоз»), прилетевшего из Нью-Йорка.
При подготовке «съёма» двурушника ответственный за проведение мероприятия заместитель командира «Альфы» подполковник Владимир Зайцев, прежде всего учитывал психологию объекта. Психологию супермена, коим тот себя считал. Самомнение было небезосновательным: рост 192 см, атлетическое телосложение, каждое утро забавлялся, как теннисным мячиком, двухпудовой гирей, к тому же владел приёмами карате.
Вылитый Шварценеггер! Уж он-то с полным основанием мог сказать о себе: «Я – здоров, чего скрывать, пятаки могу ломать, я недавно головой быка убил…»
Вместе с тем надо было учесть и моральное состояние Моторина по прибытии в Москву. Каким бы ни был благовидным предлог, под которым его вызвали из заграничной командировки, он всё равно будет оставаться начеку, в каждую секунду будет готов к отражению возможной атаки. У него же, что называется, «все импульсы наружу». Поэтому прежде всего надо было усыпить бдительность объекта, огромного и сильного, как динозавр. Подойди к нему гренадёры, сродни ему, он, учуяв опасность, мог бы свалку устроить, глупостей наделать. А вот этого «Альфа» позволить себе не могла ни при каком раскладе!
Изюминка «съёма» Моторина состояла в том, что к нему должны были приблизиться не Шварценеггеры, а тщедушные прохожие. Разумеется, только внешне тщедушные.
…Когда Зайцев представил отобранных для «съёма» бойцов своего подразделения одному генералу из руководства Управления «К» (внешняя контрразведка) Первого Дома (Служба внешней разведки), тот возмутился:
– И что, – закричал генерал, указывая пальцем на одного из бойцов, – вот этот мальчишка справится с Моториным-гренадёром?! Да он – культурист, разметает вас всех, как котят!
Ещё как справились – пикнуть не успел, как его спеленали!
Принцип бойцов «Альфы»: «Порхать, как бабочка, но жалить, как пчела». Но при этом сначала работает голова, а руки и ноги вступают в бой потом. Но и голова при этом не дремлет.
«Снять» объект – это ещё не всё, это всего лишь начало. Мало провести задержание без шума и без пыли, главное – усадить перевёртыша лицом к лицу со следователем ещё до того, как он успеет опомниться и прийти в себя от шока. Лишь в этом случае он без промедления начнёт давать правдивые показания. Вот где профессионализм высшей – четыре девятки – пробы! «Шоковая терапия» – искусство, а не конвульсивное подергивание руками и ногами. Кстати, приёмы «шоковой терапии» до сих пор хранятся в секрете. Оно и понятно: шпионаж, он ведь ещё не упразднен, ну и «съёмы» продолжаются…
…Всего с 1985 по 1990 годы под руководством и при непосредственном участии заместителя командира «Альфы» подполковника Владимира Зайцева его отделением были негласно задержаны тринадцать самых матёрых «кротов»* и их операторов – разведчиков ЦРУ, – действовавших с позиций посольства США в Москве…
Знамя команды «Альфа»По прошествии пятнадцати лет Владимир Зайцев, экс-заместитель командира «Альфы», отвечая на вопросы журналистов, страшно ли было тогда, в Тбилиси, в 1983‑м, сказал:
– Страшно было не в самолёте, а под ним… И опять же не за себя, а за жену и моего малыша… Мысли всякие, как они смогут прожить без меня, каким вырастет мой сын без отца?.. Но как только поступила команда «штурм!», все страхи улетучились… А в самолёте… Там была работа, а когда ты занят делом, тебе уже не до страхов, поверьте… Кроме того, есть ещё две категории, нейтрализующие чувство страха: убеждённость в правильности собственных поступков и ответственность за жизни заложников. Наконец, злость на тех, кто вынуждает тебя рисковать своей жизнью, полностью вытесняет страх…»
Подумав, Зайцев добавил:
– Если позволите, я готов сделать обобщение. Шок, который испытали не выработавшие своего ресурса бойцы «Альфы» после её расформирования, не сравним ни с каким страхом при проведении операции по обезвреживанию террористов… Этот шок я бы назвал «постальфовским синдромом». Представьте себе чувства полных сил, молодых, подготовленных специалистов экстра-класса, которые им довелось испытать, наблюдая по телевизору развитие событий в Приднестровье, в Абхазии, в Чечне… Трезво оценивая моральный и боевой потенциал «Альфы» на тот период, смело могу заявить: наша команда смогла бы без посторонней помощи навести в перечисленных регионах должный порядок. А синдром… Он у моих товарищей, соратников появился из-за невостребованности. Мы вдруг перестали быть нужными. И это в такое-то время! Некоторые мои товарищи пытались найти себе применение в горячих точках, в охранных бюро банков и коммерческих структур, даже за границей, натаскивая бойцов спецподразделений иностранных государств – всюду испытывали разочарование… Наша сила – в нашей сплоченности, в сыгранности нашей команды… И хотя каждый «альфовец» – суперфорвард, звезда, но предстать в полном блеске он может лишь в окружении таких же звёзд, соратников из «Альфы»…»
