Те из этих впервые признанных «остарбайтеров», кто погиб в боях за Берлин, наверняка не попали в базу данных безвозвратных потерь Министерства обороны России[26], поскольку были призваны непосредственно в части. При работе с ОБД «Мемориал» мне ни разу не встретились погибшие или пропавшие без вести военнослужащие, насчет которых было указано, что они призваны непосредственно в части. При послевоенных подсчетах этих людей, скорее всего, включали в потери мирного населения, что неправомерно, или вообще не учитывали в качестве безвозвратных потерь.
Оценка истинной величины безвозвратных потерь Красной Армии
Официальные цифры советских безвозвратных потерь оказываются в несколько раз меньше действительной величины, потому что учет безвозвратных потерь в Красной Армии был поставлен очень плохо. Командиры всех уровней стремились их приуменьшить. И это отразилось в документах военного времени.
В приказе заместителя наркома обороны от 12 апреля 1942 года говорилось: «Учет личного состава, в особенности учет потерь, ведется в действующей армии совершенно неудовлетворительно… Штабы соединений не высылают своевременно в центр именных списков погибших. В результате несвоевременного и неполного представления войсковыми частями списков о потерях (так в документе. – Б. С.) получилось большое несоответствие между данными численного и персонального учета потерь. На персональном учете состоит в настоящее время не более одной трети действительного числа убитых. Данные персонального учета пропавших без вести и попавших в плен еще более далеки от истины». И в дальнейшем положение с учетом личного состава и потерь не претерпело существенных изменений. В приказ наркома обороны от 7 марта 1945 года «О неудовлетворительной работе по учету погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава и мерах по ее улучшению» за два месяца до конца войны с Германией констатировалось: «Проверкой работы Управления по учету погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава вскрыты серьезные недостатки в работе над письмами, поступающими в Управление от трудящихся – родственников военнослужащих… За 1944 год 40 % полученных писем были возвращены обратно отправителям с запросом дополнительных справок… Вместо внимательного разбора поступающих писем о розыске военнослужащих в Управлении установлена неправильная практика отнесения их к числу без вести пропавших только потому, что они потеряли связь со своими семьями. Контроль за прохождением писем по розыску военнослужащих не организован. В течение 1944 года Управлением получены ответы от воинских частей только на 26 % своих запросов». В приказе также отмечалось, что «что командиры войсковых соединений и частей, а также военные комиссариаты на запросы Управления не отвечают месяцами, дают неудовлетворительные ответы; военные советы фронтов, армий и военных округов не уделяют должного внимания этому важному вопросу и не контролируют постановку дела по розыску военнослужащих в войсковых соединениях, частях и учреждениях[27].
Поскольку официальные цифры советских военных потерь далеки от реальности, необходимо было найти альтернативные способы подсчета безвозвратных потерь Красной Армии.
Для альтернативной оценки мы использовали более высокие цифры безвозвратных потерь Красной Армии, чем названы в сборнике «Гриф секретности снят». Так, авторы этого сборника определяют потери Советских Вооруженных Сил в 1942 году убитыми и пропавшими без вести в 2 888 837[28]. Между тем значительно более высокая величина безвозвратных потерь Красной Армии за 1942 год приводится Д.А. Волкогоновым – 5 888 236 человек, по его утверждению, – «результат долгих подсчетов по документам» [29]. Эта цифра в 2,04 раза превосходит цифру, данную в книге «Гриф секретности снят», причем, судя по всему, в нее не включены небоевые потери, но включены и умершие от ран. При аналогичном помесячном учете безвозвратных потерь вермахта умершие от ран включены.
Скорее всего, подсчет безвозвратных потерь за 1942 год был сделан в начале 1943 года. Д.А. Волкогонов приводит разбивку потерь по месяцам. Для сравнения у нас имеется помесячная динамика потерь Красной Армии пораженными в боях за период с июля 1941 года по апрель 1945 года включительно. Соответствующий график воспроизведен в книге бывшего начальника Главного военно-санитарного управления Красной Армии Е.И. Смирнова «Война и военная медицина» [30]. Помесячные данные за 1942 год о потерях Советских Вооруженных Сил приведены в таблице.
Потери Красной Армии в 1942 году
Источники: Смирнов Е.И. Война и военная медицина. 2-е изд. М.: Медицина, 1979. С. 188; Волкогонов Д.А. Мы победили вопреки бесчеловечной системе // Известия, 1993, 8 мая. С. 5.
Здесь следует отметить, что в показатель «пораженные в боях» входят раненые, контуженные, обожженные и обмороженные. А в показатель «раненые», чаще всего используемый в статистике, обычно включаются только раненые и контуженные. Доля раненых и контуженных среди пораженных в боях для Красной Армии в годы Великой Отечественной войны составляет 96,9 %[31]. Поэтому без большой погрешности можно относить показатели для раненых ко всем пораженным в боях и наоборот.
Сравнение данных таблицы позволяет сделать вывод, что данные Д.А. Волкогонова существенно занижают истинный размер безвозвратных потерь. Так, в мае 1942 года безвозвратные потери советских войск будто бы составили лишь 422 тыс. и даже уменьшились по сравнению с апрельскими на 13 тыс. человек. Между тем именно в мае германские войска пленили около 150 тыс. красноармейцев на Керченском полуострове[32] и около 240 тыс. – в районе Харькова[33]. В апреле же советские потери пленными были незначительными (наибольшее их число – порядка 5 тыс. человек было взято при ликвидации группы генерала М.Г. Ефремова в районе Вязьмы). Получается, что в мае потери убитыми и умершими от ран, болезней и несчастных случаев не превышали 32 тыс. человек, а в апреле достигали почти 430 тыс., и это при том, что показатель числа пораженных в боях с апреля по май упал всего на 3 пункта, или менее чем на 4 %. Ясно, что все дело в колоссальном недоучете безвозвратных потерь в период общего отступления советских войск с мая по сентябрь включительно. Ведь именно тогда было захвачено немцами подавляющее большинство из 1653 тыс. советских пленных 1942 года[34]. По Д. А. Волкогонову, за это время безвозвратные потери достигли 2129 тыс. против 2211 тыс. за четыре предшествовавших месяца, когда потери пленными были незначительны. Неслучайно в октябре безвозвратные потери Красной Армии вдруг увеличились на 346 тыс. по сравнению с сентябрем при резком падении показателя пораженных в боях на целых 29 пунктов и отсутствии в это время сколько-нибудь крупных окружений советских войск. Вероятно, в октябрьские потери были частично включены недоучтенные потери предшествовавших месяцев.
Наиболее надежными нам представляются данные о безвозвратных потерях за ноябрь, когда Красная Армия почти не понесла потерь пленными, а линия фронта была стабильна вплоть до 19-го числа, когда советские войска перешли в контрнаступление под Сталинградом. Поэтому можно считать, что потери убитыми учтены в этом месяце полнее, чем в предшествовавшие и последующие, когда быстрое перемещение фронта и штабов затрудняло учет, и что безвозвратные потери в ноябре приходятся почти исключительно на убитых, поскольку советские войска почти не несли потерь пленными. Тогда на 413 тыс. убитых и умерших будет приходиться показатель в 83 % пораженных в боях, т. е. на 1 % среднемесячного числа пораженных в боях приходится приблизительно 5,0 тыс. убитых и умерших от ран. Если же принять за базовые показатели января, февраля, марта или апреля, то там соотношение, после исключения примерного числа пленных, будет еще большим – от 5,1 до 5,5 тыс. погибших на 1 % от среднемесячного числа пораженных в боях. Декабрьские же показатели явно страдают большим недоучетом безвозвратных потерь из-за быстрого перемещения линии фронта.
Установленное для ноября 1942 года соотношение между числом пораженных в боях и количеством убитых представляется нам близким к среднему за войну в целом. Тогда безвозвратные потери Красной Армии (без пленных, умерших от ран и небоевых потерь) в войне с Германией можно оценить, умножив 5 тыс. человек на 4656 (4600 – сумма (в процентах) потерь пораженными в боях за период с июля 1941 года по апрель 1945 года, 17 – потери пораженными в боях за июнь 1941 года, 39 – потери пораженными в боях за май 1945 года, принятые нами за одну треть потерь соответственно июля 1941 года и апреля 1945 года). В результате мы приходим к цифре в 23,28 млн. погибших. Из этого числа следует вычесть 939 700 военнослужащих, числившихся пропавшими без вести, но после освобождения соответствующих территорий вновь призванных в армию. Большинство из них не было в плену, часть бежала из плена[35]. Таким образом, общее число погибших сократится до 22,34 млн человек. По последней оценке авторов книги «Гриф секретности снят», небоевые потери Красной Армии составили 555,5 тыс. человек, в том числе не менее 157 тыс. человек были расстреляны по приговорам трибуналов[36]. Тогда общие безвозвратные потери советских вооруженных сил (без умерших в плену) можно оценить в 22,9 млн человек.
