Это давление стало таким жестким, что Шушнигу пришлось явиться в Берхтесгаден по вызову Гитлера, посланному 12 февраля 1938 года. Когда встреча, на которой он выглядел как обвиняемый, была завершена, он должен был под угрозой немедленного военного вторжения принять три условия, подписывающие ему приговор. Во-первых, доктор Зейсс-Инкварт, член нацистской партии с 1931 года, назначался министром внутренних дел и начальником сыскной полиции (это давало нацистам абсолютный контроль над австрийской полицией); во-вторых, новая политическая амнистия освобождала нацистов, осужденных за различные преступления; в– третьих, австрийская нацистская партия вступала в Патриотический фронт.
9 марта 1938 года Шушниг попытался использовать свой последний шанс. Рассчитывая обескуражить нацистов и показать мировой общественности, что австрийцы хотят остаться независимыми, он объявил о проведении плебисцита в ближайшее воскресенье, 13 марта. Гитлер увидел в этом опасность и отдал приказ начать подготовительные работы к вторжению.
11 марта Шушниг вынужден был уйти в отставку, но президент республики Миклас отказался поручить члену нацистской партии Зейсс-Инкварту сформировать новое правительство. В 23.15 он капитулировал.
Германские войска вступили в Австрию на рассвете 12 марта. В это время Гиммлер въезжал в Вену. Согласно нацистским принципам чистка полиции и нейтрализация политической оппозиции всегда должны быть первыми актами правительства. Поэтому гестапо оказалось первой германской властью, которую увидели венцы. Ночью Гиммлер и Шелленберг, один из шефов внешней службы СД, сели в самолет вместе с Гессом и несколькими членами Австрийского легиона. Их сопровождал самолет с эсэсовцами. В 4 часа утра Гиммлер, как первый представитель нацистского правительства, был уже в Вене. Вскоре к ним присоединился Гейдрих, который прибыл на личном самолете. Гестапо расположило свой главный штаб на Морцинплац. Канцлер Шушниг содержался там под стражей несколько недель, очень страдая от грубого обращения. Позже он был отправлен в концлагерь, где пробыл до мая 1945 года. С начала апреля Гиммлер и Гейдрих занялись созданием концентрационного лагеря в Австрии – это был Маутхаузен, зловещая репутация которого распространилась по всему миру.
В помещениях гестапо содержался и другой известный заключенный – барон Фердинанд фон Ротшильд; его арестовали одним из первых, а его дворец на Ауфдер-Виден заняли службы СД. Гейдрих заявил, что барон должен рассматриваться как его личный пленник. Пищу ему поставлял один венский трактирщик, поэтому многие терялись в догадках по поводу таких привилегий. По-видимому, объяснение надо искать в том, что барон был связан с герцогом Виндзорским, который приезжал к нему в Вену после отречения в декабре 1936 года. Между тем Гитлер старался расположить к себе некоторые британские круги. Дочь лорда Редесдейла, эксцентричная Юнити Митфорд, одно время входила в число его близких друзей. Вполне вероятно, что мягкие условия заключения барона Ротшильда, друга бывшего короля Эдуарда VIII, определялись некоторыми намерениями в отношении Англии.
Между тем Гейдрих воспользовался этим обстоятельством, чтобы провернуть выгодную операцию, и добился от барона отказа от его имущества в Германии в обмен на разрешение покинуть рейх и уехать в Париж.
Чистка началась утром 12 марта, и во время нее задача Шелленберга заключалась в том, чтобы захватить коды и архивы шефа австрийской секретной службы полковника Ронге, опередив сотрудников военной разведки, которые должны были прибыть вместе с первыми армейскими подразделениями.
В Вене толпа аплодировала «победителям», социалисты ждали развития событий, а евреи, зная о мерах, принятых против их единоверцев в Германии, бежали или кончали жизнь самоубийством. Так же поступали многие представители бывшего австрийского правящего класса. Число жертв никогда не публиковалось, но их наверняка было несколько сотен. К этому надо добавить большое число людей, уничтоженных нацистскими убийцами в течение первых трех дней оккупации.
Сотни других были арестованы и отправлены в концлагеря, в частности эрцгерцог Макс и принц Эрнст фон Гогенберг, морганатический сын Франца Фердинанда. Социалистов и других левых оппозиционеров подвергали массовым арестам. К середине апреля в одной только Вене было проведено 80 тысяч арестов.
Затем гестапо двумя громкими убийствами показало себя в полной мере. Одно было довольно неожиданным. В тот день, когда войска вошли в Австрию, агенты гестапо захватили советника посольства барона фон Кеттелера, который был самым близким из доверенных лиц фон Папена, бывшего посла Германии в Вене. Три недели спустя воды Дуная выбросили на берег его труп. Хотя мотивы этого убийства никогда не были выяснены, вероятнее всего, оно было предупреждением фон Папену, которого подозревали в двойной игре. Гейдрих верил, что Кеттелер по поручению фон Папена спрятал некоторые важные бумаги в Швейцарии. Через некоторое время его отправили послом в Анкару. Снова выказав трусость, он не возмутился по поводу убийства Кеттелера, как не сделал этого по поводу убийства Эдгара Юнга и фон Бозе 30 июня.
Другое убийство удивило меньше. Генерал Ценер, которого президент Миклас хотел сделать преемником Шушнига, пал от рук низких убийц, не простивших ему противодействия путчу 1934 года. А утром 12-го майор Фей, который сыграл значительную роль в неудавшемся путче 1934 года, покончил с собой, сначала убив жену и сына.
В «правительство» Зейсс-Инкварта, сформированное утром 12-го, вошли доктор Эрнест Кальтенбруннер, шеф австрийских эсэсовцев, в качестве министра безопасности, и доктор Гюбер, нотариус и зять Геринга, в качестве министра юстиции. Кроме того, Зейсс-Инкварт, возведенный в чин рейхсштатгальтера, был снабжен двумя «дублерами», назначенными партией: поверенным в делах Кепплером и комиссаром рейха Бюркелем, специалистом по «подчинению».
Отныне судьба австрийцев находилась в «надежных руках».
13 марта в 19 часов Гитлер торжественно въехал в Вену в сопровождении шефа ОКВ Кейтеля. В тот же день был принят закон под названием Остмарк о присоединении Австрии к рейху. Об этом акте Гитлер сказал 15-го, выступая в венском дворце Хофбург: «Я объявляю германскому народу о выполнении самой важной миссии в моей жизни».
Так 6 миллионов австрийцев были повязаны с судьбой Германии и должны были следовать за ней до самого конца нацистского режима. А чтобы «подчинение» было полным, министр внутренних дел Фрик отдал 18 марта 1938 года распоряжение рейхсфюреру СС Гиммлеру о принятии в Австрии «всех мер безопасности, которые он сочтет необходимыми».
Если полицейские службы СД, СС и гестапо оказали большое воздействие на австрийскую операцию, то их роль в чехословацком кризисе была еще важнее. Способы, примененные в Австрии, соответствовали линии поведения, которой придерживались до сих пор для поддержания «нацистского порядка» в Германии.
Этническое разнообразие чехословацкой нации, образованной Версальским договором, по которому страна была «выкроена» из территории бывшей Австро-Венгерской империи, позволило нацистам воспользоваться тем же предлогом, что и для аншлюса Австрии.
То обстоятельство, что Чехословакия была самым демократическим государством Центральной Европы, действовало на нацистов как некий стимулятор.
20 февраля 1938 года Гитлер выступил с большой речью в рейхстаге. Подчеркнув нерушимое единство партии, армии и государства, он затем утверждал, что немцы не допустят угнетения 10 миллионов их братьев, живущих за пределами рейха. Аншлюс вернул в лоно германского отечества 6,5 миллиона австрийцев, и можно было понять, что остальные немцы живут в Чехословакии.
Чехословацкая нация насчитывала примерно 7 миллионов чехов, 3 миллиона словаков, 700 тысяч венгров, 400 тысяч русинов, 100 тысяч поляков и 3 миллиона 600 тысяч немцев. Последние составляли самое сильное этническое меньшинство страны и жили большей частью в так называемой Судетской области, изогнутой полумесяцем вдоль германской границы.
Эта область вызывала вожделение нацистов, так как там были сконцентрированы процветающие предприятия, стекольное дело и производство предметов роскоши, группировавшиеся вокруг угольных шахт и богатых рудников.
Поскольку она насчитывала 2 миллиона 900 тысяч немцев, можно было легко сослаться, как и в случае с Австрией, на демократический принцип права народов на самоопределение. Вся хитрость заключалась в том, чтобы ловко возбудить чувство народного «права».
Начиная с 1923 года нацисты организовывали в Судетах разные ассоциации, которые распространяли национал-социалистические лозунги в духе пангерманизма и немецкого патриотизма. Действуя в подполье, они нуждались в организации, которая могла бы открыто отстаивать их тезисы.
