Армия Карла по численности уступала противнику. Большие потери на марше сократили ее до 4600 тяжеловооруженных всадников. Для их поддержки у него было немного хороших наемных арбалетчиков, но большая часть его пехоты представляла собой просто феодальных ополченцев. Армия Манфреда была больше, но менее однородна, и часть ее не была ему лояльна. В нее входили 10 тысяч сарацин, большинство которых были пешими лучниками, а меньшая их часть – легкая конница; все они были преданы своим покровителям Гогенштауфенам. Тяжелой конницы насчитывалось 3600 человек: из них 1400 вооруженных людей от подданных Манфреда, настроенных изменнически, 900 италь янских наемников и 1200 немецких наемников, одетых не в обычные кольчуги и гамбезоны, а в новомодные доспехи из железных пластин. Эти наемники были самой грозной силой в войске Манфреда.
Утром 26 февраля Манфред послал своих сарацин через реку Калоре, чтобы они прощупали противника в небольших стычках. Они легко справились с пехотой Карла, которая вышла против них, но бежали под натиском тысячи его конных сержантов. После этого немецкие наемники Манфреда в своих пластинчатых доспехах пересекли мост и перешли в наступление, чтобы предотвратить гибель спасающихся бегством сарацин.
Неясно, было ли решение выдвинуть вперед немцев решением Манфреда или же решением командующего этим формированием при виде поражения сарацин. Если король сознательно совершил непродуманный шаг, введя их в бой, то он, вероятно, полагал, что французы находятся в худшем положении, чем это было на самом деле; или же он, возможно, боялся, что его собственное шаткое политическое положение может стать еще более неблагоприятным в случае, если он будет медлить. Во всяком случае, немцы пошли в наступление, и в сражение вступили серьезные силы.
Одетые в кольчуги конники обеих армий были поделены на три группы, располагавшиеся одна за другой. Продвигаясь вперед медленной рысью плотно сомкнутыми рядами, немцы сначала сметали все на своем пути. Удар по кольчуге даже при наличии под ней толстой подкладки оставляет на теле кровоподтек, даже когда доспехи не пробиты. Но все удары отскакивали от крепких немецких пластинчатых доспехов. Видя, что первая группа его конников уступает противнику, Карл ввел в бой вторую. Против этих двух групп немцы все еще держались, так что нападение тех подразделений Манфреда, которые находились позади, вероятно, принесло бы ему победу. К несчастью для него, они находились вне сражения, пока не стало слишком поздно идти узкой колонной по мосту Беневенто. Положение Карла спасло открытие того, что пластинчатые доспехи, которые еще не были такими совершенными, какими стали позднее, оставляли незащищенными подмышки немцев, когда они поднимали свои мечи для удара. Приказ наносить удары в подмышки был передан по фронту французов, и благодаря этому строй немцев был смят.
Вскоре схватка с немцами закончилась. Когда, наконец, к месту действия подоспели итальянские наемники Манфреда из второго эшелона, Карл немедленно нанес им удар с фронта, фланга и с тыла, так что через несколько мгновений они были рассеяны. Точно так же, как второй эшелон подошел слишком поздно, чтобы помочь немцам, Манфред вместе со своим третьим эшелоном опоздал оказать поддержку второму эшелону. Многочисленные предатели в рядах его войска уклонились от участия в сражении, а сам Манфред был убит.
Эта победа была завоевана благодаря быстроте реакции Карла, направившего на помощь одному эшелону сражавшихся другой, а также благодаря своевременному обнаружению слабого места немцев.
Когда Карл захватил Королевство Сицилии и Неаполя после победы у Беневенто, ему в 1268 году пришлось отражать вторжение Конрадина, пятнадцатилетнего племянника Манфреда и последнего из рода Гогенштауфенов.
Естественно, из-за своего крайне юного возраста Конрадин прислушивался к мнению советников. Он получил некоторую помощь от короля Кастилии и Леона Альфонса Х Мудрого, чья мать была принцессой из рода Гогенштауфенов, а сам он заложил свое немецкое герцогство Швабию, чтобы достать денег, но, несмотря на все усилия, его дело имело слабую сторону – финансы. Его сила была в рвении, с которым многочисленные сторонники империи по всей Италии оказывали ему поддержку. Карл, с другой стороны, сделал себя объектом ненависти, так что Королевство Сицилии и Неаполя было полно изменников, как это было и при Манфреде.
Конрадин перешел через Альпы в октябре 1267 года и был радушно встречен в Вероне. Тем временем его сторонники захватили власть в Риме. Надеясь удержать рубеж Апеннинских гор, Карл ринулся вперед мимо Рима в Тоскану. Но едва он это сделал, как на Сицилии и среди сарацин на материке начались восстания против него. Когда одно его войско потерпело поражение у стен Рима, Карл отошел назад, чтобы начать осаду сарацинской крепости Лучера в Апулии. Не встретив противодействия, Конрадин двинулся на Рим и в июле 1268 года был с воодушевлением встречен в этом городе. Поспешив назад из Апулии, Карл сосредоточил свои силы на реке Гарильяно.
Теперь положение было во многом таким же, каким оно было два года назад, только Карл теперь оборонялся, а не нападал. И снова наступавшие приняли решение обойти держащего оборону противника с левого фланга. Но на этом сходство заканчивается, так как советники Конрадина хотели соединиться со своими друзьями-сарацинами из Лучеры. Они, соответственно, прошли вверх по долине реки Аниене по дороге Валериана с намерением перейти через Апеннины, а затем двинулись вдоль восточной стороны полуострова, с тем чтобы соединиться с жителями Лучеры.
Время года благоприятствовало, план был разумным, а его исполнение решительным. Вся армия Конрадина была конной. Покинув Рим 18 августа, она прошла около 100 км за четыре дня, миновала город Тальякоццо и вышла к востоку от этого города. Конрадин, несомненно, знал: у Карла было много тайных сторонников в Риме, которые могли послать ему донесение о передвижениях его войска. И тем не менее, благодаря скорости прохождения через горную местность, шансы на успешное совершение обходного маневра были на стороне Конрадина, так как весть о его движении в восточном направлении должна была преодолеть 100 км на юго-восток, прежде чем Карл мог начать маневр по перехвату. То, что Карл смог сделать это, произошло не из-за какой-то ошибки в плане Конрадина, а благодаря быстрому принятию решения Карлом и его исключительной энергии. В течение двадцати четырех часов после того, как Конрадин вышел из Рима, Карл уже узнал об этом. После этого он ринулся на север из Сепрано с максимальной скоростью, иногда даже двигаясь ночью. Через три дня, когда ему оставалось покрыть чуть меньшее расстояние, он сумел выйти на авангард войска Конрадина. Несмотря на потрясающий марш-бросок, совершенный, когда авангард Карла встретился с авангардом Конрадина восточнее верховьев реки Сальто, уступили воины Конрадина: они отошли от преграды (река Сальто), оставив ее и лощину, по которой она протекала, уставшим французам. Если бы советники Конрадина знали, как сильно устал их противник, они могли бы победить, сразу же атаковав. Резонно предположить, что они не знали об этом и причина, по которой войско Конрадина не предприняло никаких шагов в оставшуюся часть дня, состояла в том, что его командование было потрясено, увидев впереди Карла.
Утром 23 августа две армии выстроились лицом друг к другу по обеим сторонам реки Сальто, через которую был переброшен один-единственный мост. У Конрадина было около 5 тысяч одетых в доспехи всадников, из которых несколько сот были испанцами, а остальные – в равных долях немцы и итальянцы. На испанцах и немцах были пластинчатые доспехи, но (в отличие от немцев в сражении у Беневенто) они были надеты поверх кольчуг.
Карл имел в своем распоряжении лишь 3 тысячи одетых в кольчуги всадников, включая итальянцев. Из остальных приблизительно половина были французскими наемниками, а половина французскими рыцарями и сквайрами, которые получили в дар земли в его новом королевстве и, следовательно, были преданы ему. Остальная часть его армии была пехотой, и, очевидно, не самой лучшей. Ввиду такого большого численного перевеса в коннице у противника, Карл решил вести оборонительные действия. В предыдущий день великолепный рывок вперед его авангарда дал ему естественное препятствие для прикрытия фронта, реку Сальто и лощину, по которой она протекала. Через нее он твердо решил не переправляться. С другой стороны, его пехота была недостаточно хороша, чтобы выдержать обычный средневековый оборонительный бой, стоя на месте. Даже после дня отдыха его пехотинцы, вероятно, были все еще сильно уставшими от форсированного марша.
В качестве главного военного советника у Карла был Алард из Сен-Валери, ветеран войн в Сирии и весьма искусный полководец. Они вдвоем придумали выход из затруднительного положения, напоминающий один из стандартных тактических методов Наполеона. Подобно императору-революционеру, они предложили выиграть время и измотать противника, выдвинув против него часть своей армии. И только после того, как эта часть армии будет полностью истощена, оставшаяся часть должна была вступить в сражение и предпринять попытку добиться успеха.
