Сейчас сижу на террасе, вокруг удивительные деревья, стрекочут цикады, из-за деревьев, с порывами тёплого ветра, доносятся обрывки музыки и голосов с пляжа. Зной, ароматный зной Прованса и Французской ривьеры. Скоро пойду окунусь в море. И у меня впереди ещё две недели такой радости.
Мне удалось посмотреть пограмму «Моя родословная» только вчера, так как во Франции Первый канал нашего телевидения невозможно смотреть без спутниковой тарелки, а интернет здесь чертовски медленный.
Признаться, если бы я раньше посмотрел программу, толком бы не понял своей родословной (улыбка). Всё сжато, скомканно и довольно странно расставлены акценты. С другой стороны, я понимаю: задача у авторов была сложная – уместить большой объём информации в тридцать шесть минут экранного времени, да так, чтобы получилась вполне развлекательная субботняя передача. Зато можно было видеть мой рабочий кабинет, моё жильё, моих родителей и брата, моё семейство и даже собаку. Мне же, благодаря программе, удалось побывать в родных местах, прикоснуться к предметам, стенам и документам, которых некогда касались мои предки, а главное – узнать историю нескольких фамилий, в результате жизни которых появились мои дети и я.
Историки, работающие в проекте, проделали кропотливую и высокопрофессиональную работу. Наверное, сам бы я не решился начать поиски своих корней, потому что, когда не знаешь, с чего начать и как действовать, задача кажется невыполнимой. Но зная и умеючи, многое возможно. Мне представляется, что главная задача программы – не столько показать и рассказать историю происхождения известных людей, но прежде всего показать, каким образом можно узнать о своём происхождении. Думаю, кое-кто, посмотрев передачу и поняв, с чего начинать, решится самостоятельно предпринять такой поиск.
Как это ни удивительно, в архивах хранится очень многое. Особенно в хорошей сохранности дореволюционные документы. Я вот, например, не знал даты и места рождения прадеда, я даже не знал его отчества. Но в кемеровском городском архиве нашлась запись о рождении моего деда Бориса Васильевича Гришковца. Там записано, что Борис Гришковец родился 25 июля 1919 года, а родители его – Василий Петрович Гришковец, гражданин села Покровское Алтайской губернии, и Гришковец Таисия Петровна. Найдя эти данные, сделали запрос в Алтайский край и в Барнауле, в архиве, выяснили, что мой прадед Василий Петрович Гришковец прибыл в Алтайскую губернию в начале ХХ века, будучи ещё ребёнком. Семья моих предков приехала на Алтай на заработки из Черниговской губернии. А потом уже мой прадед перебрался в Кузбасс, где и повстречал мою прабабушку – Шарапову Таисию Петровну, которая, в свою очередь, приехала в Кузбасс на заработки одна, в шестнадцать лет. Родом она с Урала, из-под Перми, точнее, из-под города Соликамска… Когда были получены данные из Алтайского архива, сделали запрос в архив Чернигова, откуда пришли сведения о моих предках, первое упоминание о которых датируется 1743 годом. Проживали они в селе Сиволожи (или Сиволож) Черниговской губернии, все были казаками, почти все служили и наверняка принимали участие во всех военных кампаниях.
Меня поразило, как много сохранилось документов в архиве Томского государственного университета: не только зачётные книжки и студенческие билеты моих бабушки и дедушки, но и вступительное сочинение бабушки, которое она писала в 1938 году, школьные аттестаты зрелости, разные письма и прочие, казалось бы, второстепенные документы. Меня тронуло и даже ужаснуло то, что моя бабушка Софья Ароновна Хаулина при поступлении во всех документах и анкетах подписывалась «Софья Павловна», а в графе «национальность» писала «русская». Практически везде это было вычеркнуто и написано «еврейка». Бабушке повезло: в тот год поступало немного евреев, поэтому её и приняли. Как мне объяснили, существовала негласная квота на число евреев-студентов, их должно было быть не больше трёх процентов. Конечно, это в передачу не вошло.
Не вошли и страницы уголовного дела моего прадеда Михаила Аркадьевича Неводчикова, который был репрессирован в 1942 году, провёл десять лет в лагерях и умер от туберкулёза через три месяца после освобождения. Я читал нелепые, безграмотно написанные доносы, допросы, безграмотно записанные безграмотным следователем… Зато в деле моего прадеда нашлись фотографии, которые были приобщены к нему как улики. На этих фотографиях люди в рясах. Благодаря этому делу, я увидел фотографию своего прапрадеда Аркадия Ипполитовича Неводчикова, псаломщика церкви под Екатеринбургом, и фотографию моего прапрапрадеда дьякона отца Ипполита, который служил в другой церкви под Екатеринбургом.
Я очень благодарен проекту и тому, что за меня люди проделали работу, которую, конечно, я должен был выполнить сам.
Наконец-то через восемь дней пребывания на морском берегу отдых вошёл в фазу настоящего отдыха. То есть, голод по морю, солнцу, по летней приморской еде, по холодным напиткам у тёплой волны… сначала перешёл в здоровый аппетит, а теперь и аппетит притупился (улыбка). Второй день с утра вся наша большая компания решает одну трудную задачу за другой… Ехать ли на пляж?.. А если ехать, то на какой?.. На пляже возникают другие вопросы: купаться сразу или сначала погреться на солнце? Какое вино пить – белое или розовое? На разговоры уже практически не хватает сил.
А погода стоит уж очень хорошая и настолько стабильная, что интересоваться прогнозом мы перестали дня четыре назад. Народу много, вечером в порту Сен-Тропе возникает ощущение, что где-то рядом находится станция метро. Люди прогуливаются в толпе, вернее, одна толпа прогуливается в одну сторону, другая – в другую. Кафе и рестораны забиты, а припарковаться в этом крошечном городке люди не могут и в поисках свободного пространства нарезают на машинах круги. На всех лицах жажда вкусить летнего наслаждения. Здорово! Вчера подъезжали к центру города в десять вечера – дикая пробка. Кто-то спросил: «А какой сегодня праздник, что это творится?» – а я вяло ответил: «Среда». Никто даже не улыбнулся, все понимающе покивали.
Правда, некоторое напряжение и нерв удалось почувствовать за полночь, потому что на соседней «даче» большая компания устроила дискотеку. Музыку врубили так, что даже посуда у нас на столе дребезжала. Дети не могли спать. А моторы мощных машин ревели, сообщая о том, что народ только подъезжает, а веселье начинается. В два часа, когда я услышал знакомую до боли «Джагу-джагу» в исполнении Кати Лель, и громкость при этом сильно добавили… я вызвал полицию. Ад продолжался ещё минут тридцать, потом музыка стихла. Послышались звуки моторов, народ стал разъезжаться, но громче мощных двигателей «порше», «феррари» и, видимо, «ламборджини» или «мозератти», звучала отборная отечественная ругань. Я почувствовал себя героем, дети уснули, а следом уснул и я.
Сегодня ещё до пляжа не добрались. Не можем решить, на какой ехать (улыбка). Вот они, сложности буржуазной жизни.
День ВМФ отметили скромно, моряков настоящих в компании не было. Вышли на катере в море, нашли бухту и искупались. У знакомых оказался на катере «сибоб». Это такая штука на мощном аккумуляторе, при помощи которой можно плавать не только по поверхности воды, но и нырять. Внешне это напоминает маленький водный скутер.
Только мы начали на нём плавать в бухте, как прибыла французская водная полиция: с соседних яхт им сообщили, что мы пользуемся водным мотоциклом. Но увидев наш «сибоб», полицейские извинились и ретировались. Быстро «стучат» французы (улыбка). Мы ночью терпели чужую музыку и веселье около четырёх часов, прежде чем вызвали полицию.
В общем, день ВМФ был отмечен спокойно, лирически и даже задумчиво. Получил много поздравлений от сослуживцев, знакомых и просто сочувствующих флоту людей.
На днях в Сен-Тропе приехал Денис Бургазлиев со своей дочкой Сашей, которая родилась и живёт в Берлине. Ей семнадцать лет. Теперь можно сказать, что мы дружим семьями. Прошёл год после окончания съёмок фильма «Сатисфакция». Мы, конечно, с тех пор встречались, но пообщаться целый год не удавалось. Наобщались вдоволь, нахохотались, навспоминались. Его приезд внёс много радостного и эксцентричного. Мы сказали сами себе: разве мы не артисты, разве не заработали хотя бы немного буржуазных удовольствий, разве не можем шикануть?!
Выглядели мы весьма экзотично. И хоть здесь множество самых ярких персонажей, от марсельских бандитов до молодящихся богемных дам с юными сопровождающими, седовласых красавцев непонятного социального статуса и происхождения с юными красотками с сильным украинским выговором, и придурков, которые расхаживают по пляжу в шёлковых халатах с часами на руке тысяч за двести евро… – всё равно мы выглядели заметно, а главное – вызывали улыбку одобрения.
