Шракбек Кабылбаев - Преступления могло не быть!

«Комсомольская правда» отмечала, что трагическим перипетиям довольно часто способствует юридическая малограмотность родителей, общественности. Сами подростки весьма слабо осведомлены о своих правах и обязанностях, оговоренных в советском трудовом и ином законодательстве.

Осенью 1968 года шестнадцатилетний В. Первых выстрелом из самодельного оружия ранил незнакомого ему участника школьных соревнований по легкой атлетике в роще Баума. Отец у В. Первых — машинист локомотива, мать домохозяйка, но мальчик, по сути дела, был безнадзорным. Владимира Лошакова, когда ему было шестнадцать лет, народный суд только потому не лишил свободы, что он был еще несовершеннолетний, хотя его хулиганский поступок вполне заслужил сурового наказания. Но ни сам правонарушитель, ни его родители (мать — старший научный сотрудник Института металлургии и обогащения АН КазССР) не остереглись. Великовозрастный юнец не работал, бросил учиться. Через год он вновь был замешан в хулиганстве, при задержании избил милиционера. Разумеется, при определении меры наказания суд учел, что преступник был предупрежден, но предупреждение не возымело воздействия. Почти аналогично сложилась судьба Сергея Валяева, сверстника Лошакова, он не сумел осилить больше пяти классов общеобразовательной школы, далее в его жизни наступил период полного безделья, затем он — ученик слесаря на Алма-Атинском авторемонтном заводе, где совершил преступление, квалифицированное судом как «кража со взломом». Валяева осудили условно, передав коллективу на общественное воспитание. «Воспитуемый» очень скоро подал заявление об увольнении по собственному желанию, а на заводе молниеносно рассчитали его, никуда о том не сообщая: ни в комиссию по делам несовершеннолетних, ни в народный суд. Да и о чем было сообщать? Что коллектив с похвальным хладнокровием отмахнулся от нелегкой судьбы еще одного подростка? А Сережа тем временем подговорил двух товарищей: вместе угнали автомашину, сам Валяев пьяный сидел забудем, машина попала в аварию, и лишь случайно все обошлось без жертв.

Родители Валяева, работающие охранниками, жили отдельно от сына. Он был отдан на воспитание бабушке. Разумеется, Сергей виноват как виноваты и остальные подростки, но как измерить вину взрослых людей, имевших возможность пресечь возникновение самой преступной ситуации?

Может быть, стоит предусмотреть более действенные меры, чтобы руководители предприятий были кровно заинтересованы в судьбе каждого подростка? Может быть, есть смысл и премий лишать, если дела и интересы подрастающего поколения в непростительном пренебрежении? Понятно, что ни спецшкола, ни воспитательная колония не могут мгновенно «перековать» подростка. Подлинное его становление, окончательное избавление от прежней несерьезной психологии мыслимо только в крепком фабричном или заводском коллективе, где прочны традиции, где заботятся не только о выполнении плана, но и о моральной стороне жизни рабочих.

Всенародная озабоченность судьбой подростков заставляет искать все новые и новые формы работы с теми, кого можно назвать «трудновоспитуемыми». Так появился институт общественных воспитателей. Они оказывают помощь родителям, они помогают самим ребятам осознать спою значимость, свое место в жизни. Общественными воспитателями могут быть люди, с особенной силой воспринимающие ребячью беспризорность, ребячьи беды. Только и здесь надо доводить дело до конца. Не так, как поступили, например, в Ленинском районе Алма-Аты. Комиссия по делам несовершеннолетних определила, что к 79 подросткам надо прикрепить общественных воспитателей. К сожалению, дальше этого дело не пошло, хотя многие были рекомендованы в качестве общественных воспитателей. А в соседнем районе и не пытались определить, кто может помочь наладить правильное взаимоотношение с жизнью.

Какие хорошие и трогательные слова сказаны о подростках:

Эти серьезные, одухотворенные нежностью и уважением строки принадлежат Евгению Винокурову. Они служат толчком для многих размышлении, они помогают понять мятущуюся, многогранную душу ребенка, как помогают сделать это такие психологически точные рассказы, как «Оленьи рога» Юрия Казакова. Чем больше мы постигаем интересы и склонности подростка, тем яснее становится нам, что это огромный, разносторонний, богатый и бескомпромиссный мир.

Индивидуальность ребенка нуждается в поддержке, в помощи. Заботясь о ней, надо помнить и о нуждах советской страны. Только доверяя и помогая подростку, можно вырастить из него полноценного взрослого человека. Огромнейшими, неисчислимыми ресурсами обладает комсомол. Все больше становится школьных лагерей, где дети получают навыки организационной деятельности более интенсивно, чем раньше. Ранние профессиональные знания позволяют ввести систему инструкторов-подростков. Потому что, чем раньше почувствует себя подросток самостоятельным человеком, необходимой личностью, тем лучше.

Моральное воспитание неотделимо от системы эстетического гуманитарного воспитания. Об этом все чаще говорят и пишут ученые, учителя, публицисты, писатели, деятели искусства. Нужны литературные конкурсы, нужны соревнования юных историков не только в масштабах школы. Необходим дифференцированный подход, при котором поощрение помогало бы талантливым ребятам совершенствоваться в избранной области. Этому способствовало бы существование при Обществах охраны природы, охраны культурных и исторических памятников юношеских отделений.

Что касается самостоятельности, то назрела необходимость дать возможность подросткам зарабатывать деньги мелкой работой и не только разноской почты, но и продажей газет — этого не стыдятся делать в Москве и Ленинграде студенты — разноской молока, овощей, хлеба, чистого белья, выстиранного и выглаженного в механической прачечной. Заработанные младшими членами семьи деньги будут существенным подспорьем не только в материальном отношении. Пора создать фирму или объединение «Подросток», которых бы занимало все, что касается ребят этого возраста, начиная от трудоустройства на неполный рабочий день, в летние экспедиции, в студенческие строительные отряды и до профессиональной ориентации.

Насущной проблемой становится система психологического воспитания детей. Умных книг, знакомящих ребят с моральными вопросами, с возмужанием характера, книг откровенных, ориентирующихся на особое восприятие подростка, пока недостаточно. Это приводит к последствиям явно отрицательным. Вот что пишет Г.Миньковский в «Литературной газете»: «Школа отреагировала на бурный рост науки и техники новыми учебными программами. Но целостной программы воспитания, которая учитывала бы изменения общественного характера, происшедшие в жизни, и которая бы включала в числе других разделы нравственного, полового и правового воспитания, ученые-педагоги еще не разработали. И вот к чему это ведет. В одной из анкет криминолог А. И. Долгова попросила подростков назвать самое тяжелое правонарушение и самое легкое. Самым легким, по мнению большинства, оказалось… хулиганство».

Это высказывание не единственное…

В небольшой статье, предваряющей рассказы о нескольких оступившихся подростках, невозможно сколько-нибудь полно и разносторонне очертить все привходящие обстоятельства и многосторонние сложности проблем, связанных с воспитанием. Но и из немногого сказанного понятно, что воспитателю юношества должны быть присущи чуткость, доверие, требовательность, серьезность, чувство нового. А такими воспитателями должны ощущать себя все советские люди. Только тогда нас сменит поколение, которое сумеет, по словам Виктора Розова, «активно бороться за свои убеждения, за ценности и идеалы нашего общества». И наступит, наконец, день, когда последний раз прозвучат слова: «Слушается дело о подростке…»