Александр Терещенко - Быт русского народа. Часть 4. Забавы

<Хотя и> была в Аркадии река Ладон, которой дочь была Метбпе (Метопия), супруга реки Азопа Фивского, чья нимфа Тэба (Фива) дала имя городу. Согласно Павсанию, та змея была рождена землей, а не Тифоном и Эхидною, как сказал Аполлоний рассказчик. — Мифологический справочник>. «Natalis Comitis Mythologiae», с. 734–735, кн. VII, издан. Франкф. 1596 года.

В заключение можно сказать словами Ювенала: «Nes pueri credunt, nisi qui nondum aere lavantur <И не верят дети, пока не искупаются>».

«Песенник», изд. СПб., 1819 г., ч., 4, с. 57.

Сахар. «Сказ. русск. нар.», ч. 2, с. 103. У него эта песня полнее, нежели помещенная в других песенниках.

«Сын отеч.», 1837 г., с. 401.

Помещено между весенними хороводами. Нельзя не заметить, что ревнивая жена гораздо лучше выражает недоверчивую свою любовь в этих словах: «Да, жена моя, женушка, ревнивое сердечко».

Сахар. «Ск. русск. нар.», ч. 2, с. 85.

«Нов. и полн. Собран. русск. песн.», ч. 2, № 178, изд. в Москве <в> 1780 г.

Снегир. «Русск. простонар. праздн.», ч. 2, с. 97.

Сахар. «Сказ. русск. нар.», ч. 2, с. 77. Дон Иванович списан с его сказаний по причине полноты.

Чулков. «Собр. песн.», ч. 1, с. 223.

Сахар. «Сказ. русск. нар.», ч. 2, с. 83.

Чулк. «Собр. песн.», с. 232; «Собр. песн.», изд. СПб., 1819 г., ч. 2, с. 92 и издан Моск., 1822 г., ч. 3, № 269. Говорят, что синичка сочинена в царствование Иоанна Грозного и что в то же время она запрещена, потому что она заключала в себе намек на жизнь какого-то боярина и что потом песня эта сделалась любимою при застольных пиршествах одного великого монарха, как думают, Петра I. Сочинитель «Сказ. русск. народа» г. Сахаров (кн. 3, с. 60, изд. 1841 г.) не верит этому преданию: он требует на это исторических актов. Да разве все исторические события вполне основаны на актах? Многие, и очень многие, подтверждаются одними народными преданиями. Почему же не верить, что эта песня имеет свое предание? У сочинителя «Сказаний русск. народа» почти все события взяты из устных преданий, поэтому и ему надлежало бы не верить; от него также надобно требовать исторических фактов.

В песенниках издания СПб., 1819 г., ч. 4, № 80 и москов., 1822 г., № 329, так написано:

Эта песня напечатана с большими изменениями, в сравнении с издан, г. Сахар. «Сказ. русск. нар.», 1841 г., ч. 3, с. 37, № 33 и с. 61; с. 42, № 48 и с. 67, варианты N 48. Из этого можно видеть, что наши хороводные песни подвержены местным приноровлениям, по пословице: «Что город, то норов; что деревня, то обычай».

Поют в разных местах различно, но везде один и тот же смысл:

Сахар. «Сказ. русск. нар.», ч. 2, с. 71, изд. 1837 г.

В Волжском уезде Саратовской губ.

В Подольской губернии около Межибожья поселяне поют на играх во время Пасхи о царевне Ладе, а под Брест-Литовском — о королевне Ладе. Один из почтенных наших писателей выводит из этого (Снег. «Русск. простонар. празд.», вып. III, с. 27), что Ладе, вероятно, был посвящен весенний праздник Красной горки. Мы уже имели случай говорить, что Лада никогда не существовала между русскими славянами и что это вымышленное божество Стрыйковского, а посему никакого не могло быть праздника в честь мнимой у нас богини Лады.

Kollar. «Narod. Zpiew.», ч. 1, с. 400.

В песенник Прача, изд. 1790 года и в песенниках изд. СПб., 1819 г. и изд. Московск., 1822 г. плетень сокращен и переиначен. См. там эти хороводные песни.

Три эти хоровода суть малороссийские; они пропущены в оглавлении хороводов, равно пропущены в оглавлении игр следующие три малороссийские игры, а именно: /толо, украв рипки и дробушки, которые поэтому помещаются здесь, в примечании.

Несколько девушек и парней садятся на земле в тесный кружок, а один кто-либо из играющих садится посредине них, нагнувшись головою к самой земле. Все играющие кладут на спину нагнувшегося свои руки, и потом один из парней или одна из девушек, взяв чей-либо перстень, поет:

При этом слове кладет кому-либо на руку перстень, а нагнувшаяся, положим девушка, должна отгадать: на чью руку он положен? Если не отгадает, то прежняя девушка поет:

Потом снова начинает петь прежнее: «ой, толо, толо» и т. д.; после опять кладет перстень, и это продолжается дотоле, пока нагнувшаяся не отгадает. Когда же отгадает: на чью руку был положен перстень, тогда она встает, а ее место занимает отгадавшая, и таким образом играют, пока не наскучит.

Эта игра составляет просто одну резвую забаву, но в ней часто проглядывается желание девушек, угадает ли ее руку, кто дорог ее сердцу? По отгадыванию судят об исполнении своих желаний.

Две девушки, подняв свои руки вверх, образуют дугообразные ворота. Прочие девушки, и чем их больше, тем лучше, взявшись за руки и составив круг, идут попарно одна к другой спиною и, не разрывая круга, проходят попарно же через ворота. Пройдя ворота, они растягивают свой круг как можно больше, и, держась крепко за руки, кружатся быстро в какую-либо сторону и поют:

Кто вырывается из круга и падает, тот уже не принимается в игре, и еще насмехаются над упавшим. Так и в свете.

В других местах эта самая забава носит название игры в дурное колесо. Такое название, конечно, произошло от того, что круг вертится колесом, и так скоро, как можно, а от этого верчения происходят головокружения и ушибы.

В нее играют только вдвоем. Встав друг против друга и взявшись за руки, вытягивают их как можно длиннее, и в то же самое время протягивают свои ноги, коими упираются взаимно, потом начинают кружиться, припевая:

При быстром кружении опускает кто-либо руки с намерением или иногда сами опускаются руки от головокружения, тогда один из них летит на землю, а часто падают вместе. Зрители этой забавы издеваются и хохочут над упавшими. Дробушечки доставляют очень хорошее телесное упражнение, но в этой игре выказывается замысел падающих.

Должно заметить, что все песни в Олонецкой губерн. называются плачем.

Стряпейка — стряпуха, повариха.

Под этим словом разумеют такую плеть, которою еще никого не били.

Эта песня поется точно так же и в Смоленской губернии, и она также напечатана в старинном песеннике.

«Новое и полн. Собран. песен», ч. 1, № 177, издан. Моск. 1780 года. Эта песнь перепечатана в «Новейшем и полном общенародн. песеннике», № 144, издан. Моск. 1810 г.; в «Новейш. и полн. песен.», ч. 2, издан. СПб. 1819 г., и ч. 2, издан. Моск. 1822 г., № 232, но везде с изменениями.