С рассветом лейтенант Говор через мегафон неоднократно передавал требования покинуть советскую территорию, но нарушители не реагировали, продолжая оборудовать огневые позиции.
Еще одна группа китайцев, нарушив границу, направилась к высоте. По приказу Никитенко младший лейтенант В. Пучков с пограничниками на двух БТРах перекрыл путь нарушителям. Китайцы открыли огонь. Их действия были поддержаны с сопредельной стороны. Пограничники вынуждены были применить оружие.
В 7.40 БТРы под прикрытием штурмующих групп двинулись в сторону высот. П. Теребенков вспоминал: «Когда нам приказали атаковать, солдаты мгновенно выбрались из БТР и, рассредоточившись, интервал шесть-семь метров, побежали к сопке. Китайцы вели огонь не только с Каменной, но и с линии границы. У меня был ручной пулемет. Увидев небольшой бугорок, залег за ним, дал по окопам несколько очередей. В это время солдаты делали перебежку. Когда они залегли и открыли автоматический огонь, побежал я. Так, поддерживая друг друга, и двигались»[24].
БТР № 217 под командованием младшего лейтенанта Пучкова двинулся во фланг китайских позиций, имея задачу воспрепятствовать подходу подкреплений с китайской стороны. Китайцы сосредоточили огонь по этому БТРу.
В историческом формуляре Уч-Аральского погранотряда записано: «Умело руководил действиями экипажа БТР № 217, на котором китайцы сосредоточили шквал огня. Совершая отважные маневры, БТР зашел во фланг, а затем в тыл маоистам. Офицер Пучков лично огнем из пулемета прижал к земле маоистов и нанес сокрушительный удар по врагу, чем обеспечил успешный исход боя. Несмотря на ранение, офицер продолжил вести бой, вывозил раненых пограничников и трофеи. А когда БТР № 217 был выведен китайцами из строя, младший лейтенант Пучков перешел в другую машину и продолжил бой»[25].
Начальник отделения боевой подготовки отряда майор Мстислав Лие привел подкрепление. На выручку БТРу № 217 отправилась группа под командованием заместителя начальника заставы «Джунгарская» старшего лейтенанта В. Ольшевского. В этот момент к месту боя подошли три БТРа маневренной группы, которые с ходу вступили в бой. Два БТРа Теребенков направил на помощь группе Ольшевского.
Штурмовая группа лейтенанта Говора атаковала высоту Правая. Группа попала под плотный огонь, был убит М. Дулепов, ранены еще 8 пограничников. Однако высота была взята. Е. Говор вспоминал: «В бою я командовал одной из групп. Мы обошли сопку Правая и атаковали ее. Здесь маоистов было меньше, чем на Каменной. Мы, поддержанные бронетранспортером, быстро справились с ними. С Правой хорошо просматривался гребень Каменной, окопы с засевшими в них маоистами. Установив пулеметы, мы ударили по ним»[26].
Огонь с сопки Правой помог группам Ольшевского и Теребенкова подойти на расстояние броска гранаты к китайским окопам. В последние минуты боя рядовой В. Рязанов сумел забросать китайцев гранатами, но сам был смертельно ранен. Гранаты применили и другие пограничники. Китайцы не выдержали, и по всей линии обороны началось бегство. Вдогонку пограничники вели огонь.
В 8.15 бой закончился. Вертолеты Ми-4 под командованием капитана Г. Андреева и В. Клюса провели воздушную разведку. По их докладам, противник отошел от линии границы и не планировал новых атак. На поле боя было обнаружено 18 убитых китайцев, 3 китайца были захвачены в плен и отправлены в отряд, но двое по пути скончались от ран.
Во время боя погибло 2 и было ранено 13 пограничников.
Эвакуация раненых была организована еще во время боя. Их отправляли на заставу, где до прибытия врачей первую медицинскую помощь оказывали Людмила Говор, жена лейтенанта Е. Говора, студентка Минского мединститута, работницы метеостанции Надежда Метелкина и Валентина Горина, продавец магазина Мария Романцева.
Необходимо отметить, что в отличие от боев на Даманском о бое в районе озера Жаланашколь мало кто знал. Указ о награждении участников боя был подписан только 7 мая 1970 г. и долгое время оставался секретным.
В сентябре 1969 г. председатель СМ СССР А. Косыгин и глава правительства КНР Чжоу Эньлай встретились в Пекине и подписали документ, согласно которому советская и китайская стороны должны были оставаться там, где находятся на данный момент, а затем приступить к консультациям по вопросам границы.
Несмотря на это, политика Китая в отношении Советского Союза принципиально не изменилась. Боев больше не было, но провокации не прекращались. Так, в 1970–1972 гг. только на участке Дальневосточного пограничного округа было зафиксировано 776 провокаций, в 1977 г. – 799, а в 1979 г. – более 1000. Всего же в 1975–1980 гг. с китайской стороны было совершено 6894 нарушения режима границы. В 1979 г. китайцы освоили 130 из 300 островов рек Амур и Уссури, в том числе 52 из 134, где им советской стороной не разрешалась хозяйственная деятельность[27].
Окончательно точка в этих советско-китайских конфликтах была поставлена только в 1991 г.
16 мая 1991 г. между СССР и КНР было подписано соглашение о восточном участке границы, а 13 февраля 1992 г. Верховный Совет Российской Федерации принял постановление «0 ратификации Соглашений между СССР и КНР о советско-китайской границе на ее восточной части». Согласно этому соглашению, граница устанавливалась по главному фарватеру рек.
Н. Аничкин
Боевые схватки пограничников в 1969 году
Пограничник, выходя в наряд по охране государственной границы, всегда выполняет боевую задачу. Это общеизвестно. Вместе с тем в истории пограничных войск есть и немало примеров, когда погранвойскам приходится отстаивать неприкосновенность своей территории в борьбе против вторжения противника в составе его войсковых частей и подразделений. Это и ликвидация вооруженного конфликта на советско-китайской границе в 1929 г., это и хасанские бои в 1938 г. и др. Три таких конфликта имели место весной и летом 1969 г., в двух из них дело дошло до боевых столкновений. В двух автор настоящих заметок принял непосредственное участие, а к третьему имел прямое отношение при решении ряда вопросов, связанных с увековечением памяти героически погибших пограничников.
Обращаясь сейчас вновь к этим памятным событиям, хотел бы указать следующее. Первое. Поскольку все они связаны с боевыми делами, то это были серьезные испытания для всех их участников. Здесь в сложных условиях проверялись и моральная стойкость, и умение вести работу в сложных условиях, да и характер на прочность и выдержку всех участников. Второе. Несмотря на важность всех трех этих боевых событий в истории пограничных войск да и страны в целом, до сих пор до конца они не исследованы и не описаны. А те официальные материалы, которые стали известны общественности об этих событиях, не дают возможности составить о них правильной картины. В связи с этим даже в войсках много распространяется разных небылиц, ходит неоправданных домыслов и мифов, даже появились мнимые герои. Основываясь на документах, в том числе и из личного архива, и подготовленных по горящим следам тех событий описаниях и записях, попытаюсь дать объективную историю того, что же произошло на государственной границе весной и летом 1969 г., а также развеять некоторые мифы, которые утверждаются по поводу этих серьезных происшествий на границе.
На Уссури: бой – героический, уроки – поучительные
В свою поездку во Владивосток в 1991 г. услышал такое, чему сначала просто не поверил: началось развенчивание действий пограничников на Уссури 2, 14–15 марта 1969 г.
– К сожалению, это так, – с огорчением сказал тогда начальник военно-политического отдела Тихоокеанского пограничного округа генерал-майор Валерий Михайлович Розов. – Появились даже публикации, – продолжал генерал, – в которых берется под сомнение необходимость защиты территории нашего государства и отстаивания неприкосновенности советских границ, и в связи с этим поднимается вопрос о сносе мемориального комплекса в Дальнереченске Приморского края, где захоронены погибшие на Уссури пограничники, в том числе Герои Советского Союза начальник отряда полковник Демократ Владимирович Леонов и начальник пограничной заставы «Нижне-Михайловка» старший лейтенант Иван Иванович Стрельников.
Прямого отношения непосредственно к боевым событиям на Уссури я не имел. Когда они велись, 2 и 14–15 марта 1969 года, я служил в Восточном пограничном округе.
Судил о них по сообщениям печати, а также по документам, поступавшим по служебной линии. Однако, будучи в декабре 1969 г. назначенным начальником политотдела Тихоокеанского пограничного округа, занимался выяснением и уточнением некоторых деталей этого памятного события в истории пограничных войск, не говоря уже и о прямой личной причастности к увековечению памяти геройски погибших участников боевых событий, в частности, весной 1971 года к открытию упомянутого выше мемориального комплекса в городе Дальнереченске, организации строительства, а затем и в торжественном акте передачи возведенного на собранные по инициативе комсомольцев и молодежи Приморского края средства комплекса городка заставы имени Ивана Стрельникова в 1972 году. Бывал многократно по делам службы в Дальнереченском пограничном отряде, и часто приходилось заниматься событиями на Уссури 1969 года, особенно в первые годы, когда еще служили в отряде и округе многие участники боев. Не скрою, были разговоры о допущенном субъективизме при представлении к наградам отличившихся, но никто (это надо подчеркнуть особо) ни среди пограничников, ни среди гражданского населения не брал под сомнение правомерность действий советских пограничников на Уссури и, тем более, совершенный подвиг. Напротив, все годы, пока служил на Тихом океане, слышал восторг и восхищение советских людей по поводу славных дел пограничников-тихоокеанцев, совершенных ими в 1969 году. Поэтому еще раз со своей стороны свидетельствую, что все, что писалось и говорилось о подвиге на Уссури в 1969 году, все это имело место, все это верно и не подлежит никакому пересмотру. Решительно отвергаю все поползновения на светлую память героев-уссурийцев, на славную страницу героической истории пограничных войск.
