К началу операции во всех частях и соединениях была организована надежная телефонная, телеграфная и радиосвязь, были составлены таблицы сигналов, подготовлены обходные линии, созданы запасы средств связи (в 11-й гв. А было сосредоточено до 5 тыс. радиостанций[14]) и полностью приведена в готовность материальная часть. Это обеспечило непрерывное продвижение линий связи за войсками и бесперебойность управления. Связь с Генеральным штабом Красной армии к началу наступления осуществлялась по телеграфу, телефону, радио и подвижными средствами; между штабами фронтов связь поддерживалась по телеграфу и по радио, а с пунктами управления штабов – по телеграфу, телефону и подвижными средствами; связь штабов фронтов со штабами армий устанавливалась по телеграфу, телефону, радио и подвижными средствами; по фронту, между армиями, связь организовывалась по телеграфу, радио, подвижными средствами, а на стыках армий между фланговыми дивизиями – по телефону и подвижными средствами. Для артиллерийского обеспечения танковых корпусов при их вводе в прорыв была создана специальная сеть радиосвязи. В нее включались радиостанции командующих армиями, командующих артиллерией, командующих бронетанковыми войсками, командиров соответствующих артиллерийских частей и соединений, а также корректировщиков огня. Такая организация связи (проводной и радио) не только обеспечивала управление войсками в исходном положении, но и допускала создание новых сетей при перегруппировках войск, производимых в соответствии с новыми задачами, поставленными перед ними.
В подготовительный период значительную работу по снабжению войск материальными средствами провели органы тыла: армейские и войсковые тылы создали в войсках и на складах запасы в таких размерах, которые обеспечивали бесперебойное питание развернувшейся в крупных масштабах наступательной операции. Перед началом наступления войска имели 2–3 комплекта боеприпасов, 3–4 заправки горючего, 15–20 норм суточной дачи продовольствия, что обеспечивало ведение боевых действий на всю глубину операции[15]. Таких результатов удалось добиться благодаря тому, что пропускная способность железных дорог намного возросла по сравнению с зимой 1942/43 года и полностью отвечала потребностям войск. Войска ЦФ продолжали базироваться на железную дорогу Курск – Касторное – Елец, их основные базы снабжения размещались в районах Елец, Касторное и Щигры. На ЗапФ 50-я А базировалась на железнодорожные участки Тихонова Пустынь – Сухиничи – Думиничи; 11-я гв. А совместно с 61-й армией БрФ – на железнодорожный участок Горбачево – Манаенки – Белев – Козельск, хотя основные армейские базы снабжения размещались на участке Сухиничи – Козельск, рокадное положение которого давало возможность снабжать войска армии с обоих флангов. Войска БрФ базировались на железнодорожные участки: Тула – Узловая – Волово; Волово – Ефремов; Тула – Горбачево; Волово – Горбачево – Белев, а также Тула – Козельск; распорядительными станциями фронта были Узловая, Тула; грузы подавались составами-«летучками» на станции Лихвин, Козельск, Манаенки – Выползово, откуда автотранспортом доставлялись на дивизионные обменные пункты. Обменные пункты дивизий первого эшелона располагались в 4–8 км от переднего края, армейские склады – в 20–25 км, отделения армейских складов с запасами на грунте – в 25–30 км, фронтовые склады находились на удалении 180–200 км от переднего края[16]. Перевозка грузов на склады и к войскам осуществлялась по твердому графику (только войска БрФ ежедневно использовали для этого до тысячи автомашин). С целью облегчения работы автотранспорта и увеличения грузооборота, помимо основных автомобильных и профилированных дорог, к началу операции была подготовлена сеть армейских грунтовых дорог, обеспечивающая широкий маневр материальными средствами. Автотранспорт армейских автомобильных батальонов приходилось использовать преимущественно на коротких участках таких грунтовых дорог.
При всем этом особое внимание уделялось достижению внезапности и, соответственно, маскировке всех подготовительных мероприятий. С этой целью передвижения войск и транспортов в пределах фронтов осуществлялись ночью. Так, по данным штаба 11-й гв. А[17], в ее полосе в непосредственном соприкосновении с противником вплоть до начала июля находились только три стрелковые дивизии (217, 108 и 16-я гвардейская сд), а остальные силы располагались в лесах в 40–90 км от переднего края обороны. До последнего момента на огневые позиции не выводилась артиллерия. Для занятия исходных рубежей войска передвигались только в темное время суток, танки, автомашины и тягачи шли с погашенными фарами, шум двигателей заглушался огневыми налетами по вражеским позициям. Учитывая необходимость скрыть от противника направление грузоперевозок, чтобы не обнаружить сосредоточение ударных группировок, грузы также подвозились к войскам только ночью, днем на важнейших магистралях разрешалось движение к линии фронта только одиночным машинам. На армейских и фронтовых дорогах была установлена служба регулирования. С целью замаскировать направления главных ударов и привлечь внимание противника к второстепенным участкам создавалось большое количество ложных и запасных окопов, траншей, огневых позиций артиллерии и других сооружений.
На участках 50, 3 и 63-й армий артиллерия выдвигалась на огневые позиции, пехота и танки сосредоточивались к переднему краю на второстепенных направлениях, но по выходе в исходное положение танки и орудия заменялись макетами и скрытно отводились в тыл. Здесь же на дорогах, идущих к переднему краю, практиковалось усиленное движение автомашин с зажженными фарами, а по радио и телефону передавались новые ложные позывные.
Авиационное наступление складывалось из авиационной подготовки и поддержки. Оно возлагалось на воздушные армии фронтов – 1, 15 и 16-ю, среди которых основную ударную силу к 12 июля 1943 года представляла 1-я ВА под командованием генерала Михаила Громова (начальник штаба генерал Александр Пронин) в составе 6 истребительных, 4 штурмовых и 2 бомбардировочных авиационных дивизий (по две истребительные авиадивизии были объединены под управлением 2-го и 8-го истребительных авиакорпусов, две штурмовые – под управлением 2-го шак), полностью укомплектованных достаточно опытным и подготовленным летно-техническим составом; в 15-й ВА (командующий армией генерал Николай Науменко, начальник штаба полковник Алексей Саковнин) части 4 истребительных, 3 штурмовых и 3 бомбардировочных авиадивизий (из них две истребительные авиадивизии под управлением 1-го гв. иак, две штурмовые – под управлением 3-го шак) во многом формировались за счет плохо обученного пополнения в период создания армии в мае – июне 1943 года (интересно, что известнейший советский летчик-истребитель капитан Алексей Маресьев, восстановивший к 1943 году боевую готовность после ампутации ступней ног, был направлен именно в части 15-й ВА – в 63-й гв. истребительный авиаполк 3-й гв. авиадивизии 1-го гв. авиакорпуса, и в этом полку в августовских боях 1943 года заслужил звание Героя Советского Союза за поражение в одном бою трех самолетов противника типа Fw-190); в 16-й ВА генерала Сергея Руденко (начальник штаба генерал Петр Брайко) части 5 истребительных, 2 штурмовых и 5 бомбардировочных авиадивизий (из них две истребительные авиадивизии под управлением 6-го иак, две бомбардировочные – под управлением 3-го бак, две бомбардировочные и одна штурмовая – под управлением 6-го смешанного авиакорпуса) понесли существенные потери в ходе оборонительной операции на северном фасе Курского выступа[18].
Задачи авиационной поддержки состояли в оказании огневого воздействия наземным войскам, прикрытии ударных группировок на этапе прорыва переднего края и последующих рубежей вражеской обороны, обеспечении ввода в сражение подвижных танковых и механизированных соединений (объединений) и их действий в оперативной глубине, подавлении узлов сопротивления противника, нарушении его системы управления, сопровождении пехоты и танков, борьбе с подходящими вражескими резервами. Командующий 15-й ВА генерал Николай Науменко предусмотрел за полтора-два часа до начала артподготовки нанести бомбо-штурмовые удары по выявленным узлам связи и штабам противника в полосе всех трех общевойсковых армий БрФ, задействовав для этого 24 самолета-штурмовика типа Ил-2. Однако основной авиаудар планировался в конце проведения артподготовки – объектом атак бомбардировщиков и штурмовиков должны были стать крупные опорные пункты, находящиеся на переднем крае обороны противника, а также позиции артиллерии. Всего предполагалось совершить около 240 самолето-вылетов штурмовиков, которые поровну распределялись в районы Новосиля и Болхова, как в интересах 3-й и 63-й, так и 61-й армий соответственно, хотя одновременно готовился массированный удар силами 90 бомбардировщиков типа Ил-4, а также 48 штурмовиков Ил-2 на участке перед фронтом 3-й и 63-й армий[19]. В дальнейшем авиация должна была действовать по вызовам с армейских командных пунктов, а также содействовать танковым войскам. Для поддержки наступления 11-й гв. А командование 1-й ВА планировало совершить 120 вылетов силами 70 бомбардировщиков и 420 вылетов силами 150 штурмовиков, причем для ввода в бой 1-го и 5-го танковых корпусов предполагалось затратить 100 вылетов штурмовой и 160 вылетов истребительной авиации (на БрФ для ввода в прорыв 20-го и 1-го гвардейского танковых корпусов 15-я ВА должна была затратить 58 вылетов штурмовой и 54 вылета истребительной авиации)[20]. За каждым из танковых корпусов в 1-й ВА закреплялась своя штурмовая авиадивизия, офицеры штаба которой, следуя в боевых порядках наземных войск, должны были наводить самолеты своего соединения на цели на поле боя.
