Как известно, Запад представляет определенное сообщество разных народов. Однако, условно говоря, судьбой Запада, квинтэссенцией его сущности, стали лишь некоторые из них, занимавшие и занимающие в процессе его развития доминирующее положение среди его этнических групп. Эти этносы–доминаторы на протяжении исторического процесса, как эстафету, передавали друг другу главнейшие, определяющие, константные особенности Запада, сохраняя тем самым непрерывную линию его развития и представляя собою определенные временные фазы одного цивилизационного организма. Эта непрерывность развития проявила себя в таких важных сферах, как ментальность, ценности, геополитика, социально–политическая организация, экономика, финансы, военная стратегия и т.д.
Как показали результаты данного исследования, народами–доминаторами, определившими социально–политическую и духовно–психологическую природу Запада, были: итальянцы, времен расцвета итальянских городов–государств; голландцы, в часы экономического и политического доминирования Нидерландских Соединенных Провинций; британцы, в период могущества Великобритании, и американцы Соединенных Штатов Америки. Именно эти народы были носителями «души» Запада, обладая идентичными ментальностью, социально–политической организацией и геополитическими алгоритмами. Завершающей фазой развития западной цивилизации является надвигающаяся эпоха глобализации, которая, по логике развития Запада, должна прийти на смену американскому гегемонизму.
Эта фаза не ассоциируется, как это имело место ранее, с определенным народом, господствующим в масштабах всего мира. Более того, в ней само понятие «народ» становится достаточно условным. Здесь есть антропологическая масса, которая вненациональна, и узкая прослойка правящей элиты, которая наднациональна.
Все другие линии развития, которые имели место ранее, являются в определенном смысле «сухими ветвями» на дереве западной цивилизации, они локально существовали и существуют, но не определяют Запад как целое, а поэтому в данной работе не рассматриваются.
Для многих (особенно информационно неподготовленного читателя), чьи представления о Западе сформированы телевидением и прессой, т.е. основными механизмами «промывания мозгов», данная книга, возможно, вызовет когнитивный диссонанс. Подобная реакция вполне естественна, так как разрушение любой иллюзии, к которой привыкло сознание человека, крайне болезненно. Но обретение хотя бы относительной свободы как раз и предполагает преодоление созданной тотальной пропагандой «матрицы» массового сознания, эффективно заменившей на данный момент репрессивный аппарат подавления. Данная книга не дает простых ответов на сложные вопросы, в значительной степени она лишь демонстрирует несостоятельность многих ныне господствующих стереотипов о Западе. Впрочем, ее цель заключается не только в углублении знаний читателя о западной цивилизации, а и в акцентировании его внимания на важных проблемах современности, которые он до этого момента мог просто не замечать.
ГЛАВА I
ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ ДВОЙСТВЕННОСТЬ МИРА
В географии лежат ключи к проблемам военной и политической стратегии. <…>
География является наиболее фундаментальным фактором во внешней политике государств потому, что этот фактор — наиболее постоянный.
Н. Спайкмен
Расширение — это все.
С. Роде
В своей работе «Земля и море. Созерцание всемирной истории» классик немецкой политологии Карл Шмитт писал: «Наряду с «автохтонными», т.е. родившимися на суше, существуют также «автоталассические», т.е. исключительно морем определяемые народы, никогда не путешествовавшие по земле и не желавшие ничего знать о твердой суше, которая являлась границей их чисто морского существования» [1]. Т. е. тем самым он проводил четкую границу между двумя фундаментально отличными типами народов — народами сухопутными (автохтонными) и народами морскими (автоталассическими).
Данный феномен не случаен. Как известно, окружающая среда является одним из главных, определяющих факторов, формирующих сознание человека. Психологические особенности того, кто родился, вырос и живет возле морского побережья (чья жизнь целиком зависит от моря), в значительной мере отличается от того, кто родился, вырос и живет в глубине континента (чья жизнь целиком зависит от суши). В первом случае над сознанием человека властвует архетип моря (океана), во втором — архетип земли. Естественно, что это же относится и к сообществам людей, прежде всего к этносам.
Морской (автоталассический) народ — это такой народ, чья жизнедеятельность практически полностью ориентирована на море и чья психология преимущественно формируется алгоритмами морского (океанического) пространства. Соответственно сухопутный (автохтонный) народ — это такой народ, чья жизнедеятельность и психология определяются пространством суши.
Мощное воздействие на глубинные пласты человеческого сознания (особенно на начальных этапах формирования человечества) земли и моря сложно переоценить. Его последствия проявляют себя даже сейчас, когда технологическое развитие современной цивилизации разорвало непосредственную жизненную и психологическую связь человека как с землей, так и с морем, изолировав его пространственно и духовно в рамках искусственной среды урбанизированных мегаполисов.
Если ретроспективно взглянуть на процесс становления «морских народов», то та их часть, которая жила на побережье либо в его непосредственной близости, традиционно играла ведущую роль, определяя мировоззрение, экономику, политику, культуру данной страны. Для этих доминирующих «прибрежных» социальных групп море было всей их жизнью: от ее начала и до конца. Самые активные и дееспособные их представители, уходя на кораблях в океан (будь то для рыбной ловли, торговли, грабежа, войны и т.п.), создавали материальную основу жизни тех, кто оставался на берегу. Жизнь последних в разнообразных ее формах также напрямую зависела от моря и была ориентирована на него: они строили суда, планировали новые экспедиции, перерабатывали морские продукты, воспитывали будущих моряков и т.д.
Однако морская стихия всегда несла для человека (как сухопутного существа) смертельную угрозу, держала в беспрестанном психологическом напряжении, каждый выход в море для него фактически был очередным фрагментом борьбы с окружающим миром, причем не на жизнь, а на смерть. Так происходил естественный отбор. В подобных условиях выживали только сильные натуры с определенной духовно–психологической организацией. Иные на берег не возвращались. Жизнь с постоянным ощущением опасности и потому ориентированная практически во всем на борьбу, накладывала особый отпечаток на сознание «людей моря», вырабатывая у них в течение столетий особый психотип.
Гармоничного сосуществования с миром в таких условиях быть не могло. Громадное пространство океанов и их невероятная всесокрушающая мощь порождали в человеке ощущение собственной малости и ничтожности. Чтобы защитить и утвердить себя, он должен был бороться со всем, что его окружало. И эта борьба постепенно воспитывала в нем неудержимое стремление к господству и покорению. Только так он мог преодолеть страх, избавиться от постоянного ощущения своей ничтожности. Только так он мог жить. Итогом этого стало великое, непреодолимое отчуждение «морских людей» от мира, в котором им приходилось существовать, породившее у них скрытое, неосознанное стремление к его разрушению.
В открытом океане, как агрессивной, хаотической среде, не может быть общих, обязательных для всех законов. Закон и железная дисциплина существуют только на корабле, как изолированном, упорядоченном микромире. Все, что находится за бортом, может быть либо врагом, либо добычей, а на них законы и правила, организующие жизнь команды корабля, не распространяются. Таким образом возникают двойные стандарты. Вне судна все шатко и неопределенно. Океан, как враждебная человеку среда, существует для него за рамками каких–либо правил и норм. Тут имеют смысл лишь сила и точный расчет. Именно поэтому такое большое значение приобретают механические устройства — техника, предназначенная дать человеку силу в борьбе с окружающим его миром.
Со временем вышеуказанные духовно–психологические установки приобретают определенную универсальность в рамках культуры «морских народов», впитываясь в их быт, нравы, жизненную философию. Постепенно представления о мире и человеке, возникшие на их основе, становятся незыблемыми и даже абсолютными, формируя социальную и политическую организацию «морских народов». Государства, которые они создают, по своей глубинной сути становятся огромными кораблями (над ними довлеет архетип «корабля»). Социальные матрицы малых групп, чья жизнь оказалась замкнутой в корпусе покинувшего землю судна, постепенно переносилась на «морские народы» в целом. Здесь присутствует та же четкость организации и управления, порядок даже в самых мельчайших деталях, ярко выраженный корпоративный дух и единая целенаправленность общих усилий. Соответственно все, что находится за бортом такого корабля–государства, воспринимается его командой либо в качестве угрозы (врага), либо в качестве добычи, а сам корабль — надежным инструментом противостояния внешнему миру (агрессивной среде).
