В тот, обернувшийся несчастьем день, Сергей возвращался из школы в приподнятом настроении. Отец обещал после работы повести его с младшей сестренкой в парк покататься на колесе Правда, Нинка ужасно боялась этого колеса, да и у Сережи дух захватывало, но как это все же здорово — подняться высоко-высоко над землей!
На лестнице он встретил Мармонова.
— Пошли на стадион, — предложил дружок. — Там сегодня мировая встреча, есть на что посмотреть.
Соблазн был велик. Футбол Сергей мог променять на что угодно. Он был ярым болельщиком, и не только болельщиком: сам стукал мяч и возглавлял дворовую команду.
Уговорить мать не стоило больших трудов. Нинка обиделась, но это не беда. Пройдет…
Уже позднее, когда матч был в самом разгаре, Мармонов неожиданно зашептал Сережке в ухо, что у входа на стадион стоят велосипеды, никем не охраняемые. «А давай возьмем по одному?..» Сергей испугался. Стать вором… А Мармонов, посмеиваясь, сказал: «А что такое вор? Это парень, который никого и ничего не боится». И еще добавил, что угнать пару велосипедов никто об этом никогда не узнает. Сергей согласился, хотя и отчаянно трусил, когда они шли к выходу, когда направлялись к велосипедам…
Нина Александровна подробно изучила материалы дела. Характеристика из школы была положительной, в беседах преподаватели и товарищи по классу отзывались о нем хорошо. Ранее Сергей ни в чем предосудительном замечен не был. К тому же, раскаяние его казалось искренним. Знакомство с семьей убедило Нину Александровну, что там есть все условия для воспитания, для того, чтобы преодолеть дурное влияние, под которое незаметно для себя подпал Сергей.
Все это вместе взятое и дало основание следователю закончить дело и доверить родителям судьбу их сына.
А Мармонов? К этому времени он успел совершить более тяжкое преступление и уже отбывал наказание.
Дело Сергея Б. было прошито, пронумеровано и положено в архив. Но для Нины Александровны оно архивным не стало — она следила за учебой Сергея, помогла ему устроиться на работу, бывала дома у своего подопечного, и, наконец, вместе с его родителями проводила парня в армию.
Кажется, все это было совсем недавно.
И вот — письмо. Сергей пишет, что на днях заканчивается его служба, он уже мыслями дома, и первая встреча, конечно, будет у него с ней, с Ниной Александровной.
* * *
Время от времени Нина Александровна возвращается к давно законченным делам, просматривает записи, возвращается к судьбам подростков, с которыми ей пришлось столкнуться.
Свежо в памяти дело Валерия К., совершавшего кражи в сообществе с матерым преступником Евдокимовым, осужденным народным судом к длительному сроку лишения свободы.
Валерий был еще совсем маленьким, когда умер его отец. Мать на работе надо кормить семью, а сын целыми днями без надзора. Рос Валерий грубым и своенравным, а подпав под влияние Евдокимова, бросил учебу, на работу не устроился. Стал воровать.
Задержанный на месте преступления на следователя глядел волчонком. Нелегко было Нине Александровне сло-мить его упорство, оторвать от пагубного влияния Евдокимова.
Не сразу стала приносить плоды упорная работа следователя. Но конце концов, Валерий почувствовал: следователь заботится о нем. А ведь именно от следователя, по внушенным ему представлениям, надо было ждать неприятностей и только неприятностей. И что-то изменилось в душе у парня. Валерий удивлялся настойчивости Нины Александровны, устраивавшей его на работу, ограждавшей от косых взглядов, следившей за тем, как он приживался в новом коллективе.
Прошли годы. Валерий отслужил в армии, и долго стояли на столе Нины Александровны цветы, подаренные ей юношей в первый же день его возвращения в родной город.
Сейчас Валерий работает в Алма-Ате, у него семья. На работе он уважаемый человек. И никогда он не забывает о Нине Александровне Жарких, пришедшей на помощь в самую трудную минуту его жизни.
Нина Александровна всегда помнит одну простую истину: что подростки только начинают жить, в их поступках много неосознанного, наносного, они легко поддаются влияниям. Нужно только вовремя протянуть им руку. Но делать это нужно, щадя их самолюбие. Только такой подход может вызвать у них доверие.
* * *
Трудно было предположить, что Володя Т. может совершить преступление. Отец — уважаемый работник. Мать посвятила свою жизнь дому, воспитанию детей. Старший брат хорошо зарекомендовал себя на производстве. И сам Володя учился легко, считался хорошим товарищем.
Но пришла беда. Когда мальчику исполнилось четырнадцать лет, умер отец. Мать пошла на работу и теперь не Могла уделять много внимания сыну.
Володя замкнулся, стал чуждаться товарищей, перестал заниматься, начал пропускать занятия, а вскоре и вовсе не захотел учиться. Казалось бы, именно в эти дни следовало найти способы поддержать его. Но этого не случилось.
Сначала он совершил несколько мелких краж из озорства. А затем…
Собрался он с товарищами на рыбалку, а денег ни у кого не оказалось. Володя решил раздобыть их.
Перед самым перерывом он зашел в промтоварный магазин и спрятался за книжным киоском. Продавцы спокойно закрыли входную дверь на крючок и вышли в подсобку. Володя прихватил в кассе деньги, открыл дверь и сбежал.
Но вскоре его задержали, он во всем честно признался и возвратил похищенное.
Нелегко было Нине Александровне решать вопрос о дальнейшей судьбе Володи. Хватит ли сил у матери, у брата, у школы для его дальнейшего воспитания? Не проще ли поместить мальчика в исправительную колонию?
И все же подростка не привлекли к уголовной ответственности.
Нина Александровна не выпускала его из поля зрения, внимательно следила за его жизнью. И Володя оправдал ее доверие. Следователю больше не пришлось вмешиваться.
* * *
Работа следователя, имеющего дело с несовершеннолетними правонарушителями, не ограничивается рабочим кабинетом. Как-то Нина Александровна обратила внимание на то, что несколько краж было совершено при участии учеников школы № 83.
Пришлось созвать там большое родительское собрание, выступать на заседании педагогического совета. К удивлению Нины Александровны, многие педагоги и родители в качестве единственной меры предлагали строго карать каждого провинившегося. «Чтобы не повадно было», — говорили одни. «В назидание другим», — поддерживали их сторонники этого мнения.
— Нет и нет, — возражала она, — строгость — далеко не лучший метод в борьбе с детской преступностью, поверьте моему опыту.
И приводила высказывание заслуженного педагога, профессора В. Сухомлинского: «… ни школа без семьи, ни семья без школы не смогут справиться с тончайшими и сложнейшими задачами становления человека».
* * *
Детей иногда сравнивают с воском, из которого легко лепить. Это так. И хорошо, когда воск попадет к опытному мастеру, вкладывающему в свой труд всю силу таланта и вдохновения.
По-детски подстриженная головка едва возвышается над спинкой скамьи подсудимых. Она испуганно озирается по сторонам в поисках сочувствия и защиты. Но суд действует по велению закона: совершил преступление — отвечай.
— Подсудимый Андрианов, признаете себя виновным?
Подсудимый, всхлипывая и шмыгая носом, неожиданно по-детски говорит:
— Я больше не буду…
Переполненный зал на мгновение замирает, затем слышатся возгласы сочувствия и сожаления:
— А родители куда смотрели?
— Эх, дети, дети…
— За ними уследишь, как же…
В таких случаях можно и впрямь подумать, не слишком ли сурово наказывают несмышленыша? Не лучше ли обойтись с ним как-то иначе?
Споткнувшихся ребят не удалось уберечь от суда. Основная причина здесь — неправильное, уродливое домашнее воспитание.
Это был суд над шестью подростками. Троим едва исполнилось по пятнадцать. Одного мы уже знаем — Андрианов. Рядом с ним — неуклюжий Шамаров, третий — Леонид Ким, заводила и организатор всех краж. Ему безропотно подчинялись восемнадцатилетний Перевозчиков и семнадцатилетние Чарулин и Цаплин.
Трудно сказать, сами ли додумались или им кто подсказал, но воровали они в больших домах, где и жили. Их все прекрасно знали, ежедневно встречали на улице, в подъездах, где они весело, совсем по-детски играли. Попробуй догадайся, что все это ловко разыгранное притворство, скрывающее намерение обокрасть квартиру, оставленную только на «попечение» замка.
Кражи совершались простым, но отработанным способом. Пока Ким с помощью отмычек открывал дверь, остальные участники зорко следили за лестницей и улицей. Стоило кому-либо появиться, как наблюдатели условным сигналом предупреждали об опасности и воришки начинали мгновенно и беспечно играть. А такими их всегда и видели.
