Волкогонов пишет также, что именно Суслов виноват в том, что мы не имеем подлинной, научно объективной истории Великой Отечественной войны, не знаем всей правды о ней. Волкогонов заявляет: «Мне пришлось проработать около двух десятков лет в Главном политуправлении Советской Армии и Военно-Морского флота. Было время, когда в отделе печати Главпура в соответствии с высокими указаниями Суслова и его аппарата просматривались все мемуары».
Примечательно, что сам Суслов, будучи главным партийным идеологом, не создал абсолютно ничего своего! Не написал ни одной книги. В 1982 году, в год его смерти, у него вышел трехтомник под громким названием: «Марксизм-ленинизм и современная эпоха». Понятно, что собранное в трехтомнике – плод трудовых усилий его помощников: выступления, речи, небольшие статьи… В этой связи можно вспомнить забавный случай. В 1972 году сотрудник ЦК партии A. Н. Яковлев (в 80-е годы он стал главным идеологом Горбачева) опубликовал в «Литературной газете» свою статью. Суслову она не понравилась. Он попросил своего помощника выяснить, кто писал эту статью для Яковлева. Помощник доложил своему шефу, что статью писал сам Яковлев. «Что он, Ленин, что ли?» – удивился Суслов.
За долгие годы работы в «Огоньке» я неплохо узнал сусловского помощника В. Воронцова, большого любителя и коллекционера поговорок и афоризмов. Причем он в изобилии их издавал. Выпустил немало толстых сборников, на обложках которых красовались такие названия, как «Мудрые мысли» и т. п., при этом на обложке всегда стояло: «В. Воронцов», как будто это была его авторская книга. Разумеется, он же и получал немалые гонорары за это. На все его сборники в центральной печати регулярно появлялись восторженные рецензии, а сами издания по своей полиграфии были просто роскошными. Казалось бы, такой аскет, каким был по своей роли в жизни Суслов, мог бы унять аппетиты своего резвого помощника, но он этого не сделал, хотя и был главным надзирателем за моралью и нравственностью в нашем обществе. Партийные функционеры все, снизу до самого высокого верха, были большими прагматиками и своего никогда не упускали, роскошествуя и жируя в стране вечного дефицита. Еще в 20-е годы наш великий философ и ученый B. Вернадский писал в своих дневниках, что все партийные функционеры – воры и никчемные личности.
Брежнев в долгие годы своего правления, которое назвали застойным и застольным, все больше склонялся к тому, чтобы не возвращаться к критике сталинского режима, и в то же время всячески способствовал раздуванию собственного культа. Первую скрипку в этом деле играл, разумеется, Суслов, наступил его звездный час! Партийному эпикурейцу, отчаянному жизнелюбу Брежневу было просто не до государственных и партийных дел. Силен он был только в партийных интригах, достигнув по воле случая высшей власти, он окружил себя людьми такого же пошиба, они тоже умели хватать жирные куски государственного пирога. Что же касается Брежнева, то ему просто времени на привольную жизнь не хватало. Вот его увлечения: вино, женщины, домино (часами играл в эту «мудрую» игру), иностранные автомобили (десятками их коллекционировал), хоккей (все основные матчи смотрел), охота… Но главным его увлечением была его собственная персона. Он навесил на себя десятки орденов и медалей, его портреты наперегонки рисовали художники, а мы в «Огоньке» были обязаны их печатать. И всем этим безобразием руководил Суслов. Он лично вручил Брежневу по случаю его 75-летия четвертую по счету и третью за последние пять лет Звезду Героя Советского Союза (за что, спрашивается, за какие такие боевые подвиги?!). Кроме того, Брежнев имел еще золотую Звезду Героя Социалистического Труда. Нацепил Суслов на него и орден «Победы» А это за что?! В войну Брежнев был не полководцем, а полковником, комиссаром, и все ему было мало…
Апофеозом этой постыдной вакханалии, режиссером которой, повторим, был Суслов, стало торжественное провозглашение Брежнева первым писателем страны. Группа прозаиков и публицистов во главе с известинцем А. Аграновским написала за Брежнева его «мемуары», которые у нас тут же были изданы и названы вершиной философской мысли и литературного мастерства. Вся страна должна была не только славить, но также изучать «мемуары» Брежнева. Точно так же по команде ЦК партии в стране всенародно изучались «научные труды» Сталина. В своем писательском мастерстве Брежнев даже Сталина превзошел, поскольку был официально принят в члены Союза писателей.
Из многих конкретных вредоносных дел Суслова нельзя не выделить вторжение наших войск в Чехословакию для подавления там национально-освободительного движения. В то время именно он верховодил и в области внешней политики. После этого реставрация сталинизма в нашей стране стала приобретать все более конкретный характер. Власть, например, жестоко травила академика Сахарова, бросала в концлагеря и психушки инакомыслящих… Бывший ответственный сотрудник ЦК партии В. Печенев в своих воспоминаниях свидетельствует, что мнение Суслова для Брежнева было решающим: «А что по этому поводу Миша считает?» – обычно спрашивал Брежнев при обсуждении сложных вопросов, имея в виду Суслова. Биографы Суслова Р. Медведев и Д. Ермаков пишут по этому же поводу:
...
«Наверное, одной из составляющих “реального социализма” был незыблемый авторитет личной власти. Суслов всячески способствовал прославлению заслуг Генерального секретаря Брежнева перед советским народом, созданию мифа о ярком мыслителе, писателе и полководце. Раздуваемый им же культ Брежнева Суслов использовал в своих интересах… Леонид Ильич полностью доверял Суслову, а порой и просто не мог обойтись без его мудрого, взвешенного совета».
Последнее утверждение насчет «мудрости» – на совести авторов. Эта «мудрость» выражалась, например, в тезисах партии к 100-летию Ленина в 1969 году, составленных, разумеется, под руководством Суслова и целиком опрокинутых в прошлое. «Партия, – говорилось в тезисах, – отвергает любые попытки направить критику культа личности и субъективизма против интересов народа и социализма, в целях очернения истории социалистического строительства, дискредитации революционных завоеваний, пересмотра принципов марксизма-ленинизма». Прямая угроза всем, кому политика Суслова не нравится!
Незадолго до конца своей жизни Суслов успел как бы подвести итоги усилий на посту наследника Сталина. Для этого он использовал 100-летие со дня рождения своего кумира в 1979 году. Выражаясь партийно-бюрократическим языком, Суслов, видимо, решил вообще «закрыть» вопрос о возможности критики сталинизма, покончить с разоблачением сталинских преступлений, восстановить вождя на пьедестале. Это его намерение было четко выражено в газете «Правда» от 21 декабря 1979 года, то есть точно совпало с памятной датой:
«Партия дала исчерпывающую оценку деятельности Сталина… Деятельность Сталина необходимо рассматривать в связи с конкретной исторической обстановкой… В борьбе за победу социализма огромную роль сыграли руководящие кадры Коммунистической партии и Советского государства… В этой политической и идейной борьбе Сталин приобрел большой авторитет и популярность…» В той же статье говорится и о «некоторых ограничениях внутрипартийной и советской демократии, неизбежных в обстановке ожесточенной борьбы с классовым врагом и его агентурой…» Ловко сказано! Это – о массовом терроре, сгубившем миллионы ни в чем не повинных людей.
В конце 1979 года Суслов внес свой последний, можно сказать, смертельный вклад в самоубийственную политику КПСС в мировом масштабе. Он довел до логического конца то, о чем грезили Ленин, Троцкий и Сталин: именно по инициативе Суслова началась наша агрессия в Афганистане, которая и привела КПСС и Советский Союз к катастрофе. Очевидцы вспоминают, как накануне принятия этого рокового решения Брежнев взял телефонную трубку: «Михаил Андреевич, не зайдешь ли ко мне? Есть потребность посоветоваться». И Суслов тут же посоветовал: «В сложившейся обстановке, видимо, нужно принимать решение срочно… А на ЦК обсудим позднее».
Известный историк Ж. Медведев так высказался о судьбе Суслова: «Старший идеолог, каким был Сталин, готовился уступить место младшему, когда понял, что его собственное время подходит к концу… Суслов сумел добавить Сталину еще около 20 лет активной жизни после смерти самого Сталина». Нет, не двадцать, а гораздо больше! Последствия усилий Суслова сказываются еще и сегодня, уже в XXI веке.
Нет, недаром Суслов был похоронен на Красной площади с такими почестями, которые полагались только руководителям партии и государства. Однотипные памятники-близнецы Сталину и Суслову стоят рядом на главной столичной площади. Зловещий символ!
В период становления советской власти большевики хватались за идею мировой революции, как за спасательный круг, в надежде на помощь международного пролетариата. В последующие годы, уже установив у себя немыслимую партийную диктатуру, они, во-первых, прикрывались этим громким лозунгом, а во-вторых, продолжали политику большевистской экспансии все из-за того же страха за будущее нашего абсурдного государства, которое не выдерживало никакой конкуренции с западной цивилизацией. Несмотря на то что время доказало банкротство надежды на мировую революцию, большевики не снимали эту задачу с повестки дня. Может быть, среди них были и такие, скажем, фанатики, которые все же верили в торжество мирового коммунизма? Трудно ответить на этот вопрос со всей определенностью. Интеллектуальный уровень руководителей нашей коммунистической партии всегда был чудовищно низким. У них мог высоко котироваться и лозунг поглупее, чем призыв к мировой революции!
