Ночью 30.XI я спала, спрятанная в квартире моих друзей. В той же самой квартире, кроме моих знакомых, жили еще два сотрудника латвийской полиции охраны и порядка, у них сидели женщины. Они справляли вечеринку. Зазвонил телефон, стены были тонкие, я проснулась и услышала, что говорили. Этим двоим полицейским их начальник приказал тотчас же идти в гетто. Возмущенные, они покинули квартиру.
Кто-то постучал в мою дверь, я открыла. Мой знакомый вошел, плача, в мою комнату. Он рассказал мне, что полиция охраны и порядка дала тревогу, и все полицейские должны тотчас же явиться вместе с командой АРАЙСА в гетто, они должны были охранять отправку евреев на расстрел.
Массовые убийства, 30 ноября 1941 года
Все трудоспособные евреи, которые не были женаты, должны были переселиться 29 ноября в отведенную для них часть гетто. Женатые трудоспособные мужчины должны были переселиться также в эту часть гетто, но они получили разрешение остаться вместе со своими семьями до 1-го декабря.
Вечером 30 ноября в ту часть гетто, где жили еврейские семьи, пришли члены команды АРАЙСА и сотрудники полиции охраны и порядка немецких войск СС. Они врывались в квартиры, стаскивали людей с постели под предлогом, что их будут переселять в другой лагерь, и взяли таким образом около 15 000 евреев. Имеющиеся ценные вещи евреи должны были взять с собой.
Много детей было расстреляно еще на месте – в гетто. На глазах у родителей их кололи штыками. Старые евреи, которые не могли идти, также были убиты прикладами на месте.
На следующее утро в гетто было найдено 700 трупов зверски убитых евреев.
Команде, которая была откомандирована в гетто для массовых убийств, предварительно выдали водки.
Прежде чем покинуть гетто, убийцы открыли по окнам квартиры стрельбу.
Часть евреев была выстроена в колонны, другие погружены на грузовики и автобусы. Автомашины под строгой охраной полицейских с ружьями наготове поехали в неизвестное евреям направлении.
Выстроенных в колонны несчастных повели вдоль Латгалерштрассе (Москауэрштрассе) в направлении к Скиротава. Длинные колонны охранялись с обеих сторон вооруженными полицейскими.
Евреи не имели никакого представления, какая судьба их ожидает, они думали, что их переводят в другой лагерь, в Саласпилс.
Молодая еврейская женщина с ребенком на руках спросила полицейского Фрициса ВАЙДЕЛИСА (Weidels): «Куда нас ведут?» Он ответил: «Скажите мне, куда вы спрятали ваши драгоценности, тогда я вам скажу правду». Когда она сказала ему, что ее оставшиеся драгоценности зарыты во дворе ее квартиры в гетто в определенном месте, он ответил ей: «Вас везут на расстрел».
В пути с евреями обращались самым жестоким образом. Их били дубинками, кололи штыками и били прикладами. Людей, падавших в изнеможении, истязали, и если они не приходили в себя, то их убивали или расстреливали. У матерей, которые были не в силах нести своих детей, выхватывали детей из рук и убивали на краю дороги.
Позади колонны ехали пустые грузовики. Убитых по дороге бросали в эти машины.
Рабочие, которые ранним утром 1 декабря ехали на трамвае № 5 по улице Латгалерштрассе на работу на фабрику «Квадрат», видели это траурное шествие и слышали жалобные стоны несчастных. На краю дороги рабочие видели трупы стариков, женщин и детей, вдоль всей дороги валялись жалкие чемоданчики и узелочки, которые побросали уставшие евреи.
Вблизи фабрики «Квадрат» колонна была остановлена. Большая лужайка была плотно окружена полицейскими. Небольшими группами несчастных подводили к огромной яме. Яма эта была вырыта заранее русскими военнопленными и евреями, которые не имели никакого представления, для какой цели она будет служить. На пути к яме стояли большие деревянные ящики, в которые евреи должны были бросать свои ценные вещи, многие евреи уже поняли, что они будут убиты, и поэтому бросали свои последние ценности, которые они попрятали под одеждой, просто на дорогу, в надежде, что латыши и немцы их не найдут. Многие еврейские женщины в волнении забывали бросать в ящик свои серьги, на краю ямы убийцы срывали у них серьги вместе с ушными мочками.
На краю ямы евреи должны были раздеться и прыгать в яму. Там они должны были встать на колени. Полицейские и члены команды АРАЙС стояли на краю ямы и избивали евреев палками и дубинками. Затем немецкие эсэсовцы и вышеупомянутые полицейские открыли по евреям огонь из пулеметов. Так как убийцы были совершенно пьяны, то они не были в состоянии сразу убить свои жертвы. Многие были только ранены.
После того как была убита одна группа, другая должна была стать на колени на убитых и раненых; их также истязали и затем убивали.
Еврейских детей подбрасывали в воздух и стреляли по ним, как по цели.
Один охранник рассказал моему знакомому Карлису ДОКТОРОВСУ, что он также участвовал в расстрелах евреев. У еврейки, которая была подведена к яме, он взял из рук ее примерно двухгодовалого мальчика. Ребенок, сидя у него на руке, начал считать пуговицы на его форме. Когда ребенок увидел, что все стоившие на краю ямы евреи раздеваются, он опросил: «Дядя, я тоже должен снять, свою рубашечку?» Даже полицейскому стало жаль ребенка, и он застрелил его, чтобы его не мучили перед смертью, как других еврейских детей.
Русские военнопленные рассказывали потом, что они должны были 1 декабря засыпать яму, откуда они слышали еще несколько часов после расстрела жалобные стоны и крики.
В ту же ночь тысячи немецких евреев, привезенных из Германии, вместе с латвийскими евреями были расстреляны на той же поляне.
В последующие дни к общей могиле приходили латышки и граблями перерывали землю в поисках драгоценностей, брошенных евреями.
Полицейский Борис РОВЕ, проживающей по Заубес иела, рассказал, что он не мог смотреть, как другой пьяный полицейский бил палкой еврейку, которая уже лежала раненая в яме. Он вырвал палку из рук пьяного.
Латвийский студент рассказал позже, что он лично расстрелял в эту ночь 3000 евреев. После в отеле «Зауле» он покончил жизнь самоубийством.
Латвийский студент Петер ЭГЛИТИС (Eglitis) (Вольдемарштрассе, 8), находившийся на службе в гестапо, рассказал, что он разбогател в эту ночь, так как он расстрелял очень много евреев и присвоил себе драгоценности.
Латвийский летчик Герберт ЦУКУРС (Сukurs), прославившийся своим полетом в Африку, особенно проявил себя при убийстве еврейских детей. В Риге его называют «Жиду бенде», т. е. убийца евреев.
Латыш Арвидс СИПОЛС (Sipols) (Юмарштрассе, 20) прославился позже тем, что сам расстрелял своих знакомых евреев, которые жили раньше вместе с ним в одном доме.
Латвийский комендант гетто, оберлейтенант ДАНСКОП, играл исключительно большую роль в убийствах евреев.
После массового убийства ДАНСКОП отправился в гетто и заставлял евреек, которых он видел на улице, выстраиваться перед ним, а затем без всякой причины, из простого садизма, он расстреливал каждую четвертую женщину. Позже он был смещен со своего поста, и на его место был назначен КРАУЗЕ, основатель гетто.
Хозяйственным комендантом гетто был латвиец БРОДЕРС (Broders).
7 декабря 1941 года
Оставшиеся в гетто евреи думали, что другие вывезенные евреи привезены в лагерь в Саласпилсе. Жизнь в гетто пошла своим чередом дальше – снова была введена трудовая повинность.
Вечером 7-го декабря еврейские полицейские в гетто получили приказ объявить, что оставшиеся в гетто евреи будут переведены в другой лагерь. Снова повторились страшные события 30-го ноября 1941 года.
Живыми остались только трудоспособные мужчины, которые еще до 30 ноября переселились в предназначенную им часть гетто, и около 300–400 женщин, в большинстве случаев портнихи. Несколько старых женщин и мужчин и 13 детей совершенно случайно остались живы.
Преобразование гетто
После массовых убийств рижское гетто было разделено на три части.
После 7-го декабря на внешней стороне проволочного забора гетто были вывешены плакаты со словами: Кто будет грабить, тот будет расстрелян!
В самом гетто и вне его за проволочным заграждением после 7-го декабря выставлялись для охраны помимо латвийских часовых также немецкие. Никто, и даже из членов команды АРАЙСА или сотрудников в полиции охраны и порядка, не имели права без разрешения посещать гетто. В гетто стояли открытыми квартиры убитых евреев со всей мебелью, бельем и одеждой.
Несмотря на запрещение, латвийские полицейские и члены команды АРАЙС ночью неоднократно пробирались сквозь проволочные заграждения и грабили квартиры.
Часто дело доходило до вооруженных столкновений между немецкими часовыми и грабителями.
Из Германии неоднократно прибывали транспорты евреев в Рижское гетто.
Одну часть реорганизованного гетто населяли трудоспособные рижские евреи (мужчины). 300–400 еврейских женщин были размещены в другой части. В третьей части, т. е. в квартирах убитых рижских евреев, были размещены немецкие евреи – мужчины, женщины, дети. У немецких евреев по пути в Латвию были отобраны все их пожитки. Они также должны были отбывать трудовую повинность.
