4. Как первый шаг в анализе русской послевоенной репарационной политики, настоящий доклад предлагает на рассмотрение подсчеты различных видов военных убытков, понесенных русскими. Если русские будут определять свои убытки по методам, близким к тем обычным, которые использовались здесь, представленные данные отразят приблизительную величину суммы репараций, которую они могут потребовать по тем или иным категориям убытков.
Последующее исследование будет посвящено анализу нужд послевоенного восстановления России и ее политике и рассмотрению того, как эти факторы могут отразиться на выражении ее репарационных требований в форме различных товаров и услуг. Затем мы попытаемся также определить возможные намерения русских в отношении будущего Германии и как они могут отразиться на характере и размерах русских требований в Германии, а также периоде времени, на который будут распределены эти репарации.
Б. Возможные основы для репарационныx требований русских
1. Если переговоры после первой мировой войны могут являться примером, то определению общей суммы репараций, которые следует потребовать от держав Оси, будет предшествовать предварительное соглашение о видах убытков, которые будут учитываться при исчислении репараций. Распределение общих поступлений от репараций – вопрос очень важный в войнах, ведущихся союзными силами – зависит в значительной степени от того, какие статьи будут и какие не будут включены в требование о репарациях.
2. Заявления советских деятелей по вопросам репараций свидетельствуют о том, что в проект репарационной суммы могут быть включены следующие статьи (См. вторую часть этого доклада, раздел А – о русских заявлениях по поводу репараций):
а) Материальные убытки, включая живой инвентарь;
б) Собственность, конфискованная немцами, либо захваченная без соответствующего возмещения;
в) Пенсии инвалидам войны, их родственникам и родственникам убитых;
г) Возмещение убытков гражданам, отправленным на принудительные работы.
3. Примечательно, что все перечисленные статьи были включены в Версальский договор как элементы репарационных требований союзников. В этом договоре союзники также требовали возмещения целого ряда частных убытков, которые точно не определены русскими представителями: убытки граждан, пострадавших от военных действий и жестокостей противника; расходы, произведенные правительствами союзных стран в помощь пленным и их семьям; пособия семьям мобилизованных граждан; убытки в форме штрафов, податей и т. п., нанесенные немцами и их союзниками гражданскому населению. Русские, однако, отнюдь не претендуют на то, что они рассматривают этот вопрос исчерпывающе и систематически. Наличие или отсутствие того или иного пункта в их заявлениях еще не играет решающего значения.
Требование компенсации за штрафы и т. п., взимавшиеся немцами с гражданского населения в прошлую войну, может служить прецедентом, если такой требуется, для требования компенсации за оккупационные налоги, собираемые немцами в течение этой войны. Хотя русских это непосредственно не касается, их представители выражают согласие на включение этой статьи в общее требование о репарациях.
4. Требование возмещения военных издержек, которое после прошлой мировой войны предполагалось к включению в сумму репараций, но затем было исключено как несовместимое с 14 пунктами, также не упоминается в заявлениях русских. Излишне говорить, что включение этой статьи значительно увеличит абсолютную сумму, которую потребуют русские, но уменьшит их относительное участие в сумме репараций. Вряд ли русские будут настаивать на включении этой статьи в договор о репарациях (БАРУХ Б. М. Вопрос о репарациях и экономических условиях мирного договора (Нью-Йорк, 1920, стр. 21), дает цифры, указывающие, какая доля приходилась бы на каждую страну, обратившуюся за репарациями после прошлой мировой войны, если бы формула о «незаконно причиненных убытках» 14 пунктов проводилась последовательно и если бы были включены военные издержки и «другие статьи». Так, например, доля Франции в первом случае составила бы 43 %, а во втором случае 24 %).
5. При учете этих соображений нет ничего удивительного, что компенсация за материальный ущерб привлекает главное внимание русских. Их представители явно делают упор на то обстоятельство, что платежи по этой статье должны получить преимущество перед всеми остальными.
6. Русские представители не касались вопроса о том, потребует ли Россия репараций за военные убытки, понесенные в районах, присоединенных к России в 1939 – 40 гг., а именно: в Прибалтике, Восточной Польше, Бессарабии. Судя же по заявлениям по поводу вообще своей позиции по отношению к этим районам, более вероятно, что русские потребуют компенсации за все убытки в районах, расположенных в послевоенных границах СССР, независимо от того, были ли эти районы присоединены после 1938 года или ранее.
В. Ориентировочное определение военных убытков, понесенных русскими
1. Материальные убытки. Таблица 1 представляет ориентировочное определение материальных убытков, понесенных русскими в результате войны. Цифры касаются территории в границах, существовавших до 1939 года. Вопрос о материальных убытках, понесенных районами, присоединенными в 1939 и 1940 годах, обсуждается ниже, в параграфе 6.
Статистический метод, при помощи которого были установлены цифры для таблицы 1, и данные, указанные в других параграфах, подробно рассматриваются в части 2 этого доклада. Метод в отношении цифр, указанных в таблице 1, следующий:
а) Почти для всех видов собственности имеются данные советской статистики об общей сумме капиталовложений за несколько довоенных лет. Там, где необходимо, эти статистические данные доведены до июня 1941 года путем экстраполирования на основе дополнительных, часто неполных, сведений (По домашней обстановке и одежде капиталовложения на июнь 1941 года были определены на основе статистических данных о годовых затратах потребителей с учетом изнашиваемости имущества. По пашне и лесу были приняты весьма приближенные данные об убытках, основанные на данных об убытках, примененных в Версальском договоре (см. часть II)).
б) Тот же метод был использован для получения данных на июнь 1941 года в отношении территориального распределения вложений между районами оккупированными и неоккупированными. В тех случаях, когда не имелось довоенных данных по поводу территориального распределения капиталовложений, были использованы другие данные для установления распределения капиталовложений; так, например, по жилищному строительству цифра населения принималась за основу для распределения капиталовложений.
в) Данные относительно материального ущерба в оккупированных районах большей частью основаны на отдельных сообщениях о разрушениях в различных освобожденных ныне районах. Одним из важных источников являются сообщения Чрезвычайной Государственной Комиссии, упомянутые выше. При оценке убытков принималась во внимание собственность, которую при отступлении русские могли эвакуировать до вторжения противника. Эта статья имеет большое значение в отношении промышленного и с. х. оборудования, ж. д. подвижного состава и скота.
г) Особенно трудной является проблема выработки единой оценки для различных видов собственности. Подлинные советские цифры выражают стоимость вложения в разных видах рубля, так напр., «Рубли 1926 – 27 гг.», «Рубли 1933 года», «Текущий рубль». Для приведения к общему знаменателю различные категории вложений переоценены в рублях 1937 года.
Поскольку за последние годы русскими не было опубликовано никаких официальных данных об индексе цен, было сделано самостоятельное вычисление последних изменений в уровне цен. Индекс цен получен путем деления вычисленной стоимости промышленного производства по текущему курсу рубля на официальный советский индекс изменений в физическом объеме промышленной продукции. Полученные таким образом цифры необходимо отражают изменение в уровне цен только на товары произведенные и обработанные. В связи с отсутствием сведений об изменении в уровне цен на с. х. товары, цифры по капиталовложению в поголовье скота и зерно выражены в рубле 1937 года путем использования общего индекса. Известно, что розничные цены на продовольствие увеличились значительно больше, чем общий индекс (индекс в 1937 году составлял 204 % к 1926 – 27 году), но, вероятно, это увеличение отражает большое повышение налога с оборота на с. х. продукцию. Отмечены цифры первоначального вложения в поголовье скота и зерно в рублях 1926 – 27 гг. Весьма возможно, что стоимость, выраженная в рублях 1937 года, является заниженной.
а) Оценка всей материальной собственности, за исключением, может быть, только транспорта и средств связи, не занижена.
б) В отношении же тракторов, лошадей и машин, то количество, которое русские отобрали для военных нужд от своего гражданского населения, считается погибшим и включается в сумму военных убытков.
