Однако из песни слова не выкинешь: именно Владислав был одним из пионеров коммерциализации & гламуризации нашего ТВ. Таков был ход времени. Никогда не скрывал Листьев своего влечения к медиаглобализации: даже его знаменитые подтяжки были прямолинейным подражанием легендарному Ларри Кингу, которому сам же ведущий «Взгляда» (во время командировки в Атланту) об этом рассказал.
Другого пути у Листа не было. Сегодня отечественное телевидение суть лицензионные кальки. Оно лишено – в 9 случаях из 10 – всякого намёка на аутентичность. Эпоха местного ТВ-колорита закончилась.
Так и есть. По пальцам можно пересчитать оригинальные отечественные проекты: «Сто вопросов взрослому» (ТВЦ), «Что? Где? Когда?», КВН, «Жди меня» (Первый канал), что-то ещё, может быть. Всё остальное, повторю, штампы, лицензии. Просто сейчас за них платят, а тогда, напомню, идея капитал-шоу «Поле чудес» по-пиратски украдена была у NBC (Wheel of Fortune собирает урожай на американщине с 1975 года), вот и вся разница.
Анатолий Лысенко сетовал:
– Как бы ни хулили советское телевидение, в нём была самобытность. А сегодня мы смотрим лицензионные программы, в которых раз и навсегда установлены общие, глобальные стандарты. Из-за этого исчезают телевизионные профессии: режиссёр-постановщик, ассистент режиссёра, работающий на показе. Сегодня нет профессионализма в собственно показе, умения и желания фиксировать эмоции героев. У нас были замечательные дикторы: Анна Шатилова, Валентина Леонтьева, Владимир Ухин, который вёл «Спокойной ночи, малыши!», его называли «папа Хрюши». Были спортивные комментаторы, они вели за кадром, но их обычно знали по фамилиям: Владимир Маслаченко, Николай Николаевич Озеров, Евгений Майоров. Много было замечательных телеведущих: Элла Беляева («Музыкальный киоск»), Юлия Белянчикова («Здоровье»). Надо признать: ТВ-творчество, отличавшее работы Евгения Гинзбурга и Ксении Марининой, ныне не востребовано. Режиссура у них была не столь броская, но самобытная. Сейчас на телевидении доминируют технологии. Цензура исчезла, но вместе с ней и «эпохалки». Иностранцы говорили: наш зритель, может быть, и не смотрел бы ваше телевидение – оно не темповое, не шокирующее… Но у него высокое качество. Наши ребята сделали передачу «А ну-ка, девушки!» – вроде бы конкурс красоты, но совершенно другой, потому что там было дело не в красоте, а в профессионализме, интеллекте… По части шокирующего мы быстро обогнали весь мир. В итоге на месте великого телевидения великой страны мы делаем провинциальное, не слишком богатое американское.
Вот так-то: не успели унылые западные интеллектуалы отдохнуть от интенсивных обличений свирепого коммунизма, как приходится смотреть неприятной правде в ярые глаза. И признавать (если не публично, то камерно, наедине с собой), что весь пресловутый либеральный проект провалился. Причём – во всех своих ипостасях. Но забавно не это. А то, что двуногие неустанно, тысячелетие за тысячелетием, разочаровываются в том, что сами же производят в качестве структуры самоорганизации. Ведь какой проект ни возьми, политический, религиозный ли, его задача номинально сводится ровно к одному – чтобы волки были сыты да овцы целы. Но почему-то не получается! Не получается у животных этих и рыбку съесть, и на джипе покататься. Позиционирование «волк» неизбежно приводит к массовому пожиранию овец. Даже если занимает эту волк-позицию скромная овца. Парадоксальный, но – факт. Доказанный.
Помнится, в знаменитом советском лагерном эксперименте, когда в отдельную зону дружно выселили отверженных, они умудрились установить те же зверские порядки унизительного подавления, от которых страдали сами. Причём гораздо более откровенные & жестокие. Конечно, истории ведомы дерзкие оптимисты, «душелюбы и людоведы» типа Виктора Франкла или Эриха Фромма (о беспечно веривших в Человека бодрых подвижниках тёплого Ренессанса упоминать не буду), которые допускали наличие в электорате (вернее, человечестве) скромного процента мыслящих, которые живут по принципу «быть», а не «иметь». И живут, не теряя человеческого достоинства. Не теряя ни в каких ситуациях. Вот представители такого человеческого материала могли бы рулить социумом более или менее внятно, полагаю). И поставлять толпе отличных диктаторов (ну что может быть лучше просвещённой и благородной авторитарной власти? Уж точно не порядок туповатого большинства…). Но почему– то такие люди и близко не подходят к вельможным структурам управления… Не заманишь их туда, не прельстишь сладостями чиновничьими. Чувство изящного не позволяет, видимо. Бог весть. Но сложно, право, представить себе академика Лихачёва, отважно дебатирующего в Думе с юристом Жириновским. Не потому, что покойный. Или академик. А потому что – Лихачёв Дмитрий Сергеевич.
Чтобы оценить безрадостные масштабы экзистенциальной катастрофы, достаточно вспомнить старика Зигмунда с его членением личности на три уровня: уровень «оно» (животного, которое хочет всё сожрать, всех употребить и ни с кем не поделиться); уровень «сверх-Я» (привнесённой морали и ценностей, которым ни один индивид никогда не соответствует); и уровень «Я» – собственно личности, которая истерически мечется посередине, мучимая с одной стороны желанием всё сожрать, а с другой – чувством собственного несовершенства.
Фрейд был прав – общество, какое ни возьми, с безжалостностью будуарного зеркала отражает эту структуру, напоминающую ступени, по коим «горящая нефть хлещет с этажа на этаж». Любое законченное человеческое формирование – от банды (и государства) до религиозного братства функционирует, похоже, так же, как сам хищник – homo sapiens. И лишь появляется возможность спесиво наплевать на неудобное «сверх-Я», жадное и прожорливое «оно» безжалостно берёт верх. То есть стоит заползти туда, где можно цинично забить на всё, – оскотинивание происходит стремительней юношеского оргазма. И какой человеческий проект вблизи ни рассмотри, везде одно и то же – идеи неплохи, исполнение – катастрофическое. А если бы это было не так, мы бы и по сей день счастливо и безмятежно жили в традиционном обществе.
Поэтому в любом социуме, который никогда не оправдывает ничьих ожиданий, даже пресловутой «элиты», постоянно возрождается идея «добра & справедливости». Идея, которую обязательно кто-то должен привнести извне. Вот на что нужны варяги. Из этого ведра, кстати, и крылатое выражение «нет пророка в своём отечестве». Внутри, увы, ничего не взрастить, не культивировать – затопчут…
Спрашивается – какой же выход? А его нет. Так и будут чужеродные пророки приносить судьбоносные проекты. Проекты, которые следующие поколения благополучно нивелируют, изгадят. Изгадят хотя бы потому, что процент «достойных» слишком мал. Мал для того, чтобы переформатировать человечество, пожирающее самое себя. И самой правильной, конечно, была бы реформированная идея каст, предписывающая каждому заниматься тем, к чему предназначен. Просто нельзя тупо опираться на происхождение (да и кто знает, где чьи дети на самом деле…). За распределением младенцев по кастовым категориям присматривать должен отряд продвинутых инопланетян. Которых, в свою очередь, кто-то должен грамотно взрастить. Однако, как говаривал любимый вождь страны бесплатных советов, – попытка не пытка. Разочаровал капитализм? Давайте пробовать новые варианты. Они уже зреют в горах Кавказа, и мятежи арабского мира = это только цветочки.
Ну а Листьев… Листьев тогда, в середине 90-х, верно вычислил флюиды экономического аспекта, но не пожелал идентифицировать себя с величественной Системой. Та же самая история, что и с Ходорковским: получив от системы всё, человек самонадеянно пытается обмануть породившее его. Не получается. Почти никогда. Наполеон Бонапарт не смог. Что не уменьшает, впрочем, масштаб личности императора. И Влад тоже воздвиг памятник себе нерукотворный. В форме Колеса Фортуны.
Великолепный ведущий, блистательный шоумен, потрясающей щедрости продюсер, отдававший чемпионски разогнанные им проекты направо и налево, Влад Листьев был героем СВОЕГО времени. Просто он не заметил, когда оно кончилось…
ВАКУЛОВСКИЙ, Олег Юрьевич
Родился 11 августа 1960 года в Москве. Умер там же 16 июня 2009 года.
После окончания в 1983 году факультета журналистики Московского государственного университета (специальность «журналист-международник, литературный сотрудник радио») до 1987 года работал комментатором, главным редактором скандинавского отдела Североевропейской службы иновещания Гостелерадио СССР вместе с Александром Любимовым.
Провёл два выпуска «Взгляда», на третий просто не явился. Мобильников тогда не было, найти его не смогли, вопрос решился сам собой. То есть если согласиться с битловской аналогией, то он стал Питом Вестом (первый барабанщик группы уступил место Рингу Стару, оставив The Beatles накануне их победного взлёта).
