Все поступившие в бригаду нефтепродукты у них хранятся под открытым небом, а у нас для этого имеются специальные погребки.
Крепко запомнился мне такой вопрос:
— Если тракторист систематически не выполняет нормы выработки, как вы поступаете с ним — помогаете ему или еще что?
За этим «или еще что» мне почувствовалось «или снимаете с работы», и я ответил, что кадрами нельзя разбрасываться. А плохого тракториста надо посадить на прицеп к хорошему, и через некоторое время он научится работать.
Четыре дня продолжалась работа секций, а затем снова состоялось объединенное заседание, на котором инженер, сотрудник Министерства сельского хозяйства, подвел итоги секционной работы. Его доклад был насыщен очень интересными примерами, показывающими изобретательность, находчивость и настойчивость китайских механизаторов сельского хозяйства. Вот некоторые из них.
У тракториста Абдуласарова (МТС Ейян, Внутренняя Монголия) однажды во время пахоты сломался отвал пятикорпусного тракторного плуга. Дело пахло не просто длительным простоем, а явным срывом работы. Ни в МТС, ни вообще в стране запасных отвалов нет. Поломки отвалов случаются так редко, что эта деталь не входит ни в какой комплект запасных частей.
Что же оставалось делать трактористу? Сообщить начальству о случившемся, а самому сидеть и ждать, когда из Советского Союза пришлют новый отвал. Ведь иного выхода, казалось бы, нет.
Но заботливый тракторист нашел иной выход. Он своими руками сделал в кузнице новый отвал, поставил его на место сломавшегося и стал пахать.
А в МТС Дя-м-с был такой случай. В дни самой напряженной полевой работы вышел из строя трактор «ДТ-54». У этой машины оборвало клапан и пробило поршень. Необходимо ставить новый поршень, а его нет и не скоро будет.
Своими силами тракторист ничего не мог сделать. Специалисты МТС тоже бессильно разводили руками. Но среди коллектива механизаторов нашелся смельчак, мастер на все руки, слесарь Ван Мин-ли. Он кустарным способом отлил поршень и обработал его на токарном станке. Трактор был возвращен в строй.
Вся работа совещания имела практический, целеустремленный характер. Оно, по сути дела, было коллективным поиском наилучшего пути крутого подъема всего сельского хозяйства социалистического Китая.
Была у этого совещания одна очень интересная особенность, которая, на мой взгляд, является поучительной для нас. Каждая крупица положительного опыта, каждое дельное практическое предложение, если они находили одобрение, не застревали в стадии благих пожеланий, занесения в протокол, как пригодные в дальнейшем к распространению, а немедленно поступали в реализацию. Это в буквальном смысле.
Меня несколько удивило и в то же время очень обрадовало, когда я при первой же поездке на китайские поля увидел, что погребки для хранения нефтепродуктов, о которых говорили на совещании, уже сделаны во всех тракторных бригадах. От признания участниками совещания полезности этих погребков до их появления в тракторных бригадах прошло не более двух дней. Руководители Министерства сельского хозяйства, видимо, еще находясь в президиуме совещания, сразу же спустили в машинно-тракторные станции соответствующие распоряжения, которые там сразу же были выполнены.
Должен сказать, что в первую мою поездку на китайские поля я увидел еще один пример оперативности китайских товарищей. Произошло это так. Один из директоров МТС, выступая на секции, говорил о том, что сев хлопка идет медленными темпами. Он предложил участникам секции сообща подумать, что можно срочно предпринять, чтобы ускорить темпы сева хлопка. Кто-то из зала подал реплику:
— Надо попросить товарища Аксенова, чтобы сейчас же на практике показал, как в Советском Союзе это делают.
— Верно! Верно! — поддержали предложение все присутствующие.
Как я говорил выше, еще по дороге из Челябинска в Москву мне хотелось представить, какие трудности могут встретиться в моей работе на китайской земле. И теперь я, наблюдая за оживившимся залом, подумал, каким далеким было мое представление от реальной действительности. Вот она, совершенно непредвиденная трудность. Ведь у нас на Урале хлопок, как известно, не растет и сеять его мне никогда не приходилось. Но, однако, отказываться от предложения под этим предлогом — значит разочаровать хороших людей, которые верят в мои силы и знания. Да и вообще позорно. Остается единственный выход: назвался груздем — полезай в кузов. Но «лезть в кузов» очертя голову тоже нельзя: еще оскандалишься.
Я принял предложение, но откровенно сказал товарищам, что сеять хлопок мне не доводилось по одной естественной причине, а поэтому я прошу дать мне день для того, чтобы обстоятельно познакомиться с техникой, а также с условиями, в которых придется работать.
И вот я — на китайских полях. Тут мне, потомственному крестьянину, куда легче ориентироваться, чем в городе. Жадно присматриваюсь ко всему. Земля каштановая, мягкая, и всюду обработана превосходно. Края полей заделаны так тщательно, как будто их готовили на выставку — на межах ни бороздки, ни комочка. Да и на полях комьев не увидишь — все они гладко прикатаны.
Мы находимся в зоне Пекинской МТС. Директор МТС т. Чжан, вместе со мной приехавший из Пекина, знакомит меня со своим хозяйством — с техникой, с людьми. Техники на полях довольно много. Тут есть тракторы самых различных марок — и английские, и французские, и чехословацкие и, конечно же, наши, советские.
Присматриваюсь к хлопковым сеялкам. Трактор «ДТ-54» тянет их три штуки. Какой марки сеялки? Тоже, оказывается, советские — сделаны в Узбекистане. Это легкие сеялки. Три штуки их для трактора «ДТ-54» — нагрузка явно маловата.
Вместе с нами находится начальник технического отдела Министерства сельского хозяйства Китая т. Чжан Чин. Говорю ему, что буду работать на пяти сеялках. Он отвечает:
— Хорошо. К утру сеялки будут подготовлены. — И тут же отдает соответствующее распоряжение работникам МТС.
Из МТС мы поехали в колхоз «Красные звезды», где я провел остаток дня, знакомясь с хозяйством. «Красные звезды», как мне сказали товарищи, пока что единственный колхоз на весь Китай, где много теперь кооперативных хозяйств, а также и госхозов. Председатель колхоза т. Юй Чао-кай стал охотно рассказывать мне о новой жизни китайских крестьян, о своем хозяйстве.
Размеры первого китайского колхоза, хотя он не является укрупненным, не совсем обычны. В нем насчитывается только трудоспособных мужчин 4500 человек. Хозяйство большое и многоотраслевое. Здесь сеют озимую пшеницу, чумизу, кукурузу, хлопок, водяной рис, гаолян, а также сажают картофель и различные овощи.
— Сколько же всего земли в колхозе? — поинтересовался я.
— 47 500 му, — с достоинством ответил Юй Чао-кай.
Много это или мало — русскому человеку с непривычки трудно представить. Хочется сперва перевести на гектары, и тогда сразу дойдет до сознания. Китайское му равняется нашим шести соткам. Я умножаю цифру 47 500 на шесть и получается совсем внушительная цифра — 285 000. Но это сотки. Отбрасываю два нуля и получаются гектары — 2850 гектаров. По нашим меркам на такой колхоз этой земли мало.
Вечером мы вернулись в Пекин, а утром из него направилась в сторону Пекинской МТС длинная вереница автобусов и легковых автомашин. В них ехали все участники совещания, которое решило на один день перенести свою работу на поля. Это было, если не ошибаюсь, 25 апреля. Мы приехали в колхоз в 9 часов утра.
Я, не теряя ни минуты, переоделся в рабочий костюм и приступил к делу. Начал с технического ухода за трактором «ДТ-54» (проверка крепления, смазка, полная заправка машины). Не совсем удобно было работать, когда за каждым движением твоих рук внимательно следят сотни глаз, но на это роптать не приходится.
Завершив технический уход, приступил к сцепке пяти сеялок. Все они, как и было обещано, оказались на месте. Мне помогали главный механик Пекинской МТС т. Лю Бо-ин, переводчик Ван Гуан и некоторые другие.
Когда сеялки были сцеплены, мы вместе с агрономами МТС проверили каждую из них на норму высева и глубину заделки семян. Затем сделали разбивку поля, провешили его. И только после этого я сделал первый заезд. Агрегат захватывал в ширину уже не шесть, как это было при трех сеялках, а десять метров.
Участники совещания рядами стояли на пашне с часами в руках и наблюдали за моей работой. Они учитывали, сколько времени уходит на гон, на повороты, на проверку качества сева.
Как и при трех сеялках, я водил трактор все время на третьей скорости. Машина тянула хорошо, не обнаруживая ни малейших признаков перегрузки. Работа продолжалась часа четыре.
Специалисты сразу подсчитали, что производительность труда повысилась на 64 процента по сравнению с тем, что давали китайские трактористы при трех сеялках.
