Книга Вегенера, которую резко критиковал Редер, считалась в начале 1930-х годов «евангелием» молодого корпуса морских офицеров. В декабре 1939 года первый артиллерийский офицер крейсера «Адмирал Хиппер» капитан третьего ранга Эдвард Вегенер в частном, гектографированном меморандуме снова прибег к мыслям своего отца. «От Норвегии, – сообщается в меморандуме, – мы приумножаем эффективность всех категорий наших вооруженных сил. Отсюда исходит наше силовое поле, которое простирается вплоть до вод Исландии. Снова открывается возможность присоединиться к заокеанскому торговому обороту… Задачу взять норвежские базы, удержать их и расширить можно осуществить средствами морского флота… Поток руды из Нарвика, к которому мы так привязаны, особенно зимой, иссякает для Англии и течет во всем изобилии для нас. Северная позиция как привлекательный плод лежит перед нашей дверью. Нам остается только схватить его». Важно наряду с соображениями главных штабов также услышать голос этого фронтового офицера. Характерно, что немецкой стороной, так же как союзниками, опыт мировой войны не выводился точно из развития событий, а формировался из отдельных переживаний, плодов чтения и бесед, наконец, убеждений, которые были больше пронизаны эмоциями, чем логической природой, и сильными идеалами.
Каждый раз на первый взгляд озадачивающая аналогия с Первой мировой войной играла такую же роль, как страх перед вторым Верденом у Франции, стремление в Балтийское море у Англии и стремление из Гельголандской бухты в Атлантику у Германии. В то время как Германия располагала в сентябре 1939 года по сравнению с 1914 годом в численном отношении очень слабым флотом, ее морское стратегическое положение тем не менее было несравненно благоприятнее. Британская блокада не была на удалении такой эффективной; Россия, Япония, Южная Америка не состояли в лагере противников, а Италия связывала с самого начала силы союзников в Средиземном море. Только сообщения немецкой службы контрразведки и некоторые очевидные признаки говорили об интересе Англии к достижению позиций в Скандинавии, побуждали руководителей военно-морского флота определиться с соображениями относительно того, возможно ли Германии обрести базы в Норвегии и Дании. Соответствующая запись в журнале боевых действий руководителей военно-морского флота от 3 октября 1939 года звучала: «Военно-морское командование [Редер] считает необходимым как можно скорее ознакомить фюрера с соображениями руководителей морской войны относительно возможности расширения операционной базы на север. Необходимо проверить, существует ли под общим давлением России и Германии возможность для добычи баз в Норвегии с целью принципиального улучшения нашего стратегического и оперативного положения. Необходимо выяснить следующее:
1. Какие места в Норвегии принимаются в расчет как базы?
2. Можно ли овладеть базами силой, если этого нельзя добиться мирными средствами, вопреки воле Норвегии?
3. Какие возможности по обороне следует предпринять после военного овладения?
4. Должны ли гавани использоваться только как базы или они дают решающие преимущества как места снабжения? (Командующий подводным флотом считает такие гавани крайне ценными в качестве баз оборудования и снабжения для подводных лодок Атлантики.)
5. Какие решающие преимущества имел бы захват базы в Северной Дании, например Скагена, для ведения войны на море?»
Командующий подводным флотом ходатайствовал 9 октября за учреждение базы подводных лодок в Тронхейме с возможностью снабжения и ремонта, квартирами для личного состава лодок, зенитной обороной, береговой артиллерией и соединениями минных тральщиков. Как запасная база планировался Нарвик. Тем не менее руководители ВМФ отказались от этого, так как, согласно их точке зрения, базы в Норвегии не содействовали бы никакому решающему улучшению морских стратегических позиций Германии. Прежде всего, не существовало, по мнению руководителей ВМФ, никакого повода проводить захват страны. Отказались и от учреждения базы в Исландии, так как таковую не удалось бы содержать уже по причинам снабжения. Вместо этого предоставление Россией якорной стоянки в бухте Западная Лиза на южной стороне бухты Мотовской, к западу от Полярной, было желанным дополнением для местных баз; эта база «Север» была предоставлена в распоряжение германского ВМФ с ноября 1939 года и особенно активно использовалась подводными лодками.
Против движения конвоя Англия – Скандинавия в конце ноября был направлен удар линкоров «Гнейзенау», «Шарнхорст», крейсера «Хиппер» и двух эсминцев. В то же время в Северном море успешную деятельность осуществляли подводные лодки. Впрочем, с первого военного дня руководители придерживались мнения, что нейтралитет Норвегии мог бы идти только на пользу Германии. Будет ли он поддерживаться также по отношению к Англии – это был вопрос, который все больше заботил командование ВМФ с тех пор, как уже в сентябре 1939 года глава контрразведки адмирал Канарис получал более или менее подтвержденные сообщения о том, что Кристиансанн и прежде всего Ставангер-Сола и Тронхейм находятся под угрозой английского захвата. Похожие сообщения были и у командующего морской группой «Север» адмирала Карльса, который указал в конце сентября в частном письме главнокомандующему ВМФ на значение норвежского побережья для ведения Германией войны на море. Гросс-адмирал Редер, который до сих пор не занимался этим вопросом, 10 октября в особом докладе Гитлеру впервые докладывал о Норвегии. В дополнительной записи в журнале боевых действий от 10 января 1944 года гросс-адмирал Редер изложил содержание своего доклада от 10 октября 1939 года: «При этом я подчеркивал недостатки, которые имелись бы для нас, если бы англичане заняли норвежские базы. Овладение входами в Балтийское море, фланкирование наших морских военных операций в Северном море и налетов авиации на Англию, давление на Швецию, а также преимущества для нас овладения норвежским побережьем: выходные ворота в Северную Атлантику, невозможность английского минирования, как в 1917–1918 годах. Тогда говорили, естественно, только о побережье и о базах, причем я приобщал Нарвик, в то время как адмирал Карльс в ходе переписки полагал, что можно отказаться от Нарвика… Значение проблемы Норвегии сразу стало очевидным для фюрера; он попросил передать записку и объяснил, что хотел бы заняться этим вопросом». Тем не менее Гитлер не предпринял никаких действий. Толчок к тому, чтобы снова заняться Норвегией, последовал лишь два месяца спустя с другой стороны.
Внешнеполитическое управление Национал-социалистической немецкой рабочей партии, которое не только не имело никаких отношений с официальным министерством иностранных дел, но и резко недоброжелательно противостояло ему, вступило под руководством уполномоченного Гитлера по вопросам мировоззренческого воспитания Альфреда Розенберга уже перед войной в связи с не очень значительной партией Nasjonal Samling предыдущего норвежского военного министра, майора и государственного советника Видкуна Квислинга. Квислинг появился в Берлине в декабре 1939 года в сопровождении норвежского директора Хагелина; оба были приняты по рекомендации Розенберга 11 декабря главнокомандующим военно-морским флотом. Квислинг принес сообщение о том, что Англия готовится высадиться в Норвегии и что, по его мнению, существует тайное соглашение об этом между норвежским и британским правительствами. Гросс-адмирал Редер днем позже отнес Гитлеру результат этого обсуждения со скептическим дополнением, «что при таких предложениях никогда нельзя знать, насколько соответствующие личности хотели бы содействовать собственным партийным намерениям и насколько немецкие интересы близки их сердцу. Поэтому я приказал проявить осторожность». Одновременно главнокомандующий военно-морским флотом тем не менее подчеркнул: «Должно быть исключено, чтобы Норвегия попала в руки Англии. Это может быть военное решение, так как тогда Швеция также оказалась бы полностью под влиянием Англии, и война, пожалуй, была бы перенесена в Балтийское море». Поэтому он предложил, чтобы командование вермахта согласовало с Квислингом планы мирного или насильственного вступления в Норвегию, что и одобрил Гитлер. В течение последующих месяцев управляющий Шейдт из служебной инстанции Розенберга поддерживал связь с Квислингом; его снабдили от министерства иностранных дел единовременной денежной суммой, чтобы помочь заниматься германофильской пропагандой в Норвегии. Риббентроп и Геринг были уведомлены Розенбергом о норвежских планах.
На основании обсуждения с Квислингом и Хагелином Гитлер 14 декабря 1939 года приказал командованию вермахта выполнить исследование о Норвегии. От плана германского вступления в Норвегию при поддержке людей Квислинга очень скоро отказались, так как в этой игре было слишком много небезопасных факторов и не было гарантировано сохранение тайны. Первая мысль была проводить общую операцию армии и флота, возможно, при одновременном занятии определенных баз в Дании, причем надеялись, что можно будет обойтись очень незначительными силами. Главнокомандующий ВМФ сказал в докладе о положении дел, зачитанном у Гитлера 30 декабря 1939 года, что он опасается занятия Норвегии проанглийски настроенными финскими «добровольцами». Все же уже 1 января 1940 года оперативный отдел Генерального штаба армии имел мнение, что эта операция лишняя и не соответствует немецким интересам. Если Англия угрожает норвежскому нейтралитету, то возможность для вмешательства все еще существует. Спустя десять дней исследование приняло полностью измененный вид. Из-за льдов в Балтийском море пришлось отказаться от занятия Дании и вместо этого высадить одну дивизию в Южной Норвегии (основной пункт – Осло-фьорд). Определенно морской путь здесь был короче всего, и все же скорое занятие Средней и Северной Норвегии из Осло было бы невозможно и привело бы к английской ответной акции у Нарвика, которую, однако, как раз необходимо было избежать.
