Петр Букейханов - Курская битва. Оборона. Планирование и подготовка операции «Цитадель». 1943

Кроме этого, Модель настаивал на том, чтобы не начинать наступление до тех пор, пока в 9-й армии не будет устранен некомплект личного состава в количестве свыше 26 тысяч солдат и офицеров, но Гитлер отклонил его предложения и требования, объясняя это необходимостью как можно быстрее завершить подготовку к операции «Цитадель» и нанести удар первыми[575]. Гитлер утверждал, что такой удар вынудит Советы отказаться от планов собственного наступления и перегруппировки войск, поскольку немецкий солдат намного превосходил русского, когда сталкивался с ним в открытом бою. Для подкрепления главного удара будут выделены дополнительные пехотные дивизии и новые танки.

В действительности подкрепления, обещанные Гитлером, оказались совершенно недостаточны для проведения операции. По немецким данным[576], к 16 мая 1943 года в частях и соединениях пяти корпусов ударной группировки 9-й армии насчитывалось приблизительно 66 тысяч солдат и офицеров боевого состава, около 3 тысяч орудий и минометов, около 800 танков и штурмовых орудий; к 5 июля – около 76 тысяч военнослужащих боевого состава, 3368 орудий и минометов, около тысячи танков и штурмовых орудий.

По утверждению С. Ньютона[577], в сравнении с наращиванием сил со стороны противника – войск Центрального фронта, оперативная ситуация для ударной группировки 9-й армии группы «Центр» на северном фасе Курского выступа существенно ухудшилась. Так, по данным Ньютона, если в мае боевая численность 9-й армии составляла приблизительно 53 % от сил противника, то к 5 июля она достигала всего лишь около 47 %. По артиллерии: к 4 июля 13-я и 70-я советские армии, занимавшие оборону на запланированном направлении главного удара 9-й армии, увеличили ее количество от 3 тысяч орудий и минометов до 4592 стволов, тогда как артиллерия Центрального фронта в целом за это время получила примерно 4500 орудий. Следовательно, на протяжении того времени, за которое немцы доставили дополнительно 362 орудия, русские только на угрожаемом участке фронта усилили свою артиллерию приблизительно на 1500 стволов – в четыре раза больше. По бронетехнике немцы с мая по июль увеличили количество танков и САУ на 25 %, а русские – на 70 %, так что их преимущество в абсолютном выражении достигло около 700 боевых машин. С учетом изложенного, по мнению С. Ньютона, двухмесячная отсрочка не только не увеличила, но существенно ограничила возможности ударной группировки 9-й армии прорвать советскую оборону и ее перспективы добиться окончательного успеха, хотя они были невелики даже в начале мая, к июлю вообще практически отсутствовали. В связи с этим закономерен вопрос о тех соображениях, которыми руководствовался генерал Модель, когда он в первый раз предложил отсрочить начало операции «Цитадель». С. Ньютон объясняет это неверными разведывательными данными немцев, преувеличившими количество бронетехники Центрального фронта с реальной величины около тысячи единиц до 1500 танков и САУ, что составляло на 700 боевых машин больше, чем тогда располагала 9-я армия (интересно, что мнимое превосходство стало реальностью к началу операции «Цитадель». – П.Б.).

Однако если такое преувеличение имело место, то, настаивая перед Гитлером на переносе начала операции, Модель либо не представлял себе сравнительные возможности усиления своих войск и войск противника, либо не получил того усиления, на которое рассчитывал. Возможно, на развитие событий и решения Моделя в какой-то степени повлияло и то и другое.

С точки зрения С. Ньютона[578], весной 1943 года только несколько офицеров германской армии реально представляли объем советских ресурсов и количество резервов, и Модель не получил все те силы и средства, которые были обещаны ему Гитлером и руководством Генерального штаба сухопутных войск. С другой стороны, уже в мае Модель предвидел все трудности наступления и требовал отложить его, надеясь, что в итоге операция вообще не состоится и он получит возможность подготовиться к отражению неизбежного удара Красной армии. Поэтому, исполняя обязанности командующего группой армий «Центр» в том же мае 1943 года, Модель, действуя вопреки указаниям Гитлера, отдал приказ начать подготовку к строительству оборонительных позиций на Орловском выступе, в тылу 2-й танковой и 9-й армий.

Согласно сведениям Вернера Хаупта[579], первой была подготовлена линия укреплений на рубеже Жиздра – Поздеево (восточнее Кром), сразу же за главной полосой обороны 2-й танковой армии. В 10 километрах за ней была оборудована вторая оборонительная линия, а еще в 10–20 километрах – третья. Важнейшей позицией стал так называемый Орловский оборонительный рубеж, протянувшийся по берегу Оки восточнее Орла до фронта южнее Кром. Вокруг Орла была создана так называемая «Орловская оборонительная позиция», а западнее этого города дополнительно оборудована позиция «Виндхунд» (нем. Windhund).

Вместе с тем открыто высказываемые сомнения Моделя в успешном исходе наступления и подготовка оборонительных позиций на Орловском выступе (что не могло оставаться тайной для германского главного командования), возможно, в какой-то мере повлияли на обсуждавшееся выше решение Гитлера передать все элитные соединения и лучшую часть новой бронетехники в распоряжение группы армий «Юг». Кроме того, как уже было отмечено, начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Курт Цейтцлер и начальник оперативного отдела этого штаба генерал Адольф Хойзингер в первую очередь учитывали мнения и требования командующего группой армий «Юг» фельдмаршала Манштейна, что также должно было отразиться на распределении резервов. К тому же командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Клюге еще с зимы 1941 года находился в затяжном конфликте с генерал-инспектором бронетанковых войск генералом Гудерианом, мнение которого влияло на решение вопросов использования бронетанковых войск в ходе наступления (конфликт обострился именно на совещании по поводу проведения операции «Цитадель», после чего Клюге вызвал Гудериана на дуэль). Гудериан же рекомендовал нанесение асимметричного удара и, принимая во внимание его конфликт с Клюге, скорее всего, в полосе группы армий «Юг».

В общем, изложенное показывает, что при планировании и подготовке операции «Цитадель» генерал Вальтер Модель либо ориентировался на неточные разведывательные данные, преувеличивавшие боевой потенциал советской стороны, либо он сам намеренно преувеличивал этот потенциал, стремясь повлиять на оценку ситуации главным командованием и отсрочить начало операции, а также получить больше резервов. В любом случае можно сделать вывод, что Модель не был уверен в успехе наступления и пытался избежать его проведения, но в результате не получил ожидаемого пополнения силами и средствами, значительно уступив в этом противнику.

В то же время Модель понимал, что ударные соединения 9-й армии, связанные боями при наступлении на Курск, уже не смогут быть быстро переброшены для укрепления обороны 2-й танковой армии в том случае, если противник крупными силами перейдет в наступление на северном фасе Орловского выступа. Такое развитие ситуации создаст реальную угрозу окружения основных сил 9-й армии, занятых в операции «Цитадель». Данная оценка совпадала с мнением командования группы армий «Центр» и 2-й танковой армии. Отсюда следует вывод, что оперативные планы 9-й армии были подготовлены для вариативных действий по ситуации, поскольку расстановка ударных танковых и моторизованных соединений перед наступлением предусматривала глубокое эшелонирование и образование оперативного резерва, благодаря чему командование группы армий «Центр» сохраняло возможность срочно перебросить их для отражения вероятного контрудара противника. Соответственно в начале операции Модель планировал атаковать советскую оборону в основном силами пехотных дивизий, поддерживаемых отдельными частями штурмовых орудий, тяжелых танков и противотанковых самоходных установок, переданных из резерва главного командования, а затем, в зависимости от развития наступления и общей оперативной обстановки, ввести в бой танковые соединения второго эшелона и резерва.

Причем, по свидетельству генерала Гребена[580], еще в период подготовки к операции «Цитадель» генерал Модель отдал приказ о том, чтобы были немедленно закончены запасные позиции для оборонительного сражения. Эти действия были предприняты вразрез с указаниями Гитлера, но с одобрения фельдмаршала Клюге.

Следовательно, Клюге и Модель готовились использовать имеющиеся силы не только для наступления, но и для отражения ударов противника. В итоге прагматические намерения командования группы армий «Центр» и 9-й армии привели к тому, что развитие наступления на северном фасе Курского выступа оказалось поставлено в зависимость от развития обстановки на соседних участках фронта. Даже в случае успешного начала операции «Цитадель» германское командование планировало вводить в бой резервы только после того, как оценит обстановку на фронте 2-й танковой армии, поскольку эти силы одновременно предназначались для отражения вражеского удара на Орел. Однако проблема заключалась в том, что обстановку оценивали и Клюге, и Модель, то есть вопрос использования резервов решался на уровне командования группы армий «Центр», что могло привести к задержке с принятием срочных оперативных решений по задействованию резервов для развития успеха. Таким образом, наступление ударной группировки 9-й армии приобрело скорее характер вспомогательной операции, чем удара с решительными целями, поскольку германское оперативное командование стремилось реально решить две задачи: 1) связать и максимально ослабить противника севернее Курска; 2) спровоцировать русских к наступлению на орловском направлении за счет создания угрозы прорыва на Курск, после чего задействовать все имеющиеся силы для обороны на заранее подготовленных позициях.