Однако лояльность и терпение помогли Шойгу пережить опалу. Единственным способом не потерять все было сохранение доступа к Путину. И здесь Шойгу смог использовать любовь президента к охоте и экстремальному отдыху, а также уникальный ресурс МЧС. По сути, Шойгу стал эксклюзивным туроператором Путина, его специалисты могли организовать путешествие Путина в любую точку России, например на родину Шойгу в Туву — маленькую живописную республику на границе с Монголией. Сам глава МЧС стал неизменным спутником Путина на охоте и рыбалке. Именно Шойгу организовывал, к примеру, рыбалку Путина и принца Альбера II в 2007 году в Туве, когда он впервые позировал перед фотографами с обнаженным торсом, а также еще более знаменитую фотосессию, сделанную в августе 2009 года, когда полуголый Путин гарцевал на лошади в ковбойской шляпе.
В ходе той поездки Шойгу фактически выступал в роли режиссера-постановщика: это он подобрал Путину ковбойскую шляпу из арсенала МЧС и выбрал дерево, на которое потом забрался Путин. Как рассказывали очевидцы, Путин тогда очень старался, чтобы фотосъемка получилась качественная: ему пришлось как минимум трижды пересечь узкую холодную реку Хемчик, пока не получился хороший кадр заплыва баттерфляем.
Через полгода произошла трагедия — в Перми сгорел ночной клуб, при пожаре погибли 156 человек. Сразу стало понятно, что виновата служба пожарной безопасности, которая неоднократно проверяла заведение и выдавала ему — за взятки — все возможные разрешения. СМИ стали писать, что подобная система характерна для МЧС, ведомства Шойгу, которое как раз и отвечает за пожарную безопасность. На положении Шойгу трагедия никак не отразилась.
В 2009 году совместное увлечение Шойгу и Путина вышло на новый уровень: они вместе возглавили Русское географическое общество, научную организацию, существовавшую с середины XIX века. Шойгу стал ее президентом, Путин — председателем попечительского совета (его предшественниками в этом качестве были императоры Николай I, Александр II, Александр III и Николай II).
Помощники Шойгу утверждают, что он действительно любит экстремальный отдых — ежегодно уходит в пешие походы по лесу, и каждый из таких походов становится огромной головной болью для ФСО, сотрудники которой не имеют права терять охраняемое лицо из виду. А следом за министром и президентской охраной по тувинской тайге бегут и офицеры Минобороны со спецсвязью и ядерным чемоданчиком.
В 2012 году на долю Сергея Шойгу выпало серьезное испытание: возвращаясь в Кремль, Путин назначил бессменного главу МЧС губернатором Московской области. Для него это было очевидным понижением, однако Шойгу стоически воспринял удар и продолжал столь же лояльно выполнять распоряжения Путина. Президент оценил эту безропотность — подмосковная ссылка продолжалась всего полгода. Уволив Сердюкова с поста министра обороны, Путин заменил его Шойгу — человеком нейтральным и не имевшим никакого отношения к атаке на Сердюкова. Это традиционная для Путина система «сдержек и противовесов» — поддавшись влиянию кого-то из своего окружения, он всегда следует совету лишь наполовину. Если некий приближенный активно лоббирует чью-то отставку, он вряд ли сможет назначить своего человека на освободившееся место. Отставку Сердюкова организовали глава администрации Сергей Иванов и «оружейный король» Сергей Чемезов, а значит, новым министром стал человек, никак с ними не связанный.
Важной для Шойгу миссией на новом месте стало налаживание отношений с генералами — они ненавидели Сердюкова за то, что он не считался с их мнением и видел в них помеху для реформы армии. Шойгу всю команду Сердюкова, состоящую из женщин, умеющих считать деньги, разогнал.
В фильме «Крым. Путь на родину» Путин рассказывал, что всю ночь с 22 на 23 февраля провел, в ручном режиме руководя операцией по спасению жизни Виктора Януковича: несколько раз созванивался с убегающим из Донецка президентом Украины, потом держал связь с его охранниками, инструктировал спецназ, как обнаружить кортеж Януковича. По словам Путина, у него была информация, что новые власти Украины собираются убить свергнутого президента. Источником этой информации мог быть сам Янукович, который в своем последнем телеобращении к украинскому народу утверждал, что по его машине стреляли, обстреляли и автомобиль спикера Рады Владимира Рыбака (это, к слову, неправда — что утверждал и сам Рыбак).
Ту бессонную ночь Путин провел в Ново-Огарево, в компании ближайших советников: министра обороны Сергея Шойгу, секретаря Совбеза Николая Патрушева, главы ФСБ Александра Бортникова и главы администрации президента Сергея Иванова.
«Я всем моим коллегам, а их было четверо, сказал, что ситуация развернулась таким образом на Украине, что мы вынуждены начать работу по возврату Крыма в состав России. Потому что мы не можем бросить эту территорию и людей, которые там проживают, на произвол судьбы, под каток националистов» — так резюмировал события той ночи Путин.
Собеседники воспринимали эту идею с разной долей энтузиазма: Патрушев был горячо за и уговаривал Путина решаться без промедления. Шойгу, наоборот, был крайне осторожен. Именно ему предстояло отвечать за проведение планируемой операции, поэтому он перечислял аргументы против. Но в итоге Путин его не послушал.
Один из советников, принимавший непосредственное участие в подготовке операции в Крыму, рассказывает, что президент немного путает даты: «вежливые люди» были погружены на корабли в Новороссийске и отправились в Севастополь чуть раньше, 20 февраля — т. е. еще до свержения Януковича. Впрочем, в тот момент его судьба в Кремле казалась предрешенной — президент Украины начал переговоры с европейскими министрами и был готов на их условия. Именно этим и объясняется тот факт, что Путин проинструктировал своего представителя Владимира Лукина не подписывать соглашение.
В Кремле рассказывают, что обсуждение конкретного плана действий в Крыму началось еще в декабре 2013 года. Именно тогда в Москву привезли главу Верховного совета Крыма Дмитрия Константинова, который заявил секретарю Совбеза Николаю Патрушеву, что в случае свержения Януковича власти автономной республики будут готовы «уйти в Россию». Патрушев был удивлен такой решимостью — но приятно удивлен, рассказывает очевидец.
Идея вернуть Крым была не спонтанной. Еще в 2008 году, на саммите в Бухаресте, Путин говорил, что Украина, если вступит в НАТО, рискует остаться без Крыма и Востока. Чем дальше, тем чаще это проговаривалось. Со временем извечная путинская мантра «Надо заниматься Украиной, не то мы ее потеряем» превратилась в «Если Украина уйдет в НАТО, мы заберем Крым». Именно в крымском Севастополе, «городе русской славы», находится важнейшая стратегическая база Черноморского флота, которую Россия арендовала у Украины с 1991 года.
В 2010 году Дмитрий Медведев и Виктор Янукович подписали Харьковские соглашения: Россия снижала цену на газ (отступая от невыгодной для Украины формулы, той самой, из-за которой посадили Юлию Тимошенко), а взамен пролонгировала на 25 лет аренду базы для Черноморского флота, параллельно увеличивая максимальную численность российских военных расквартированных в Севастополе.
К осени 2013 года, когда в Киеве начался Майдан, разговоры на тему «Крым наш» в Кремле, среди силовиков и патриотичных бизнесменов стали ежедневными. Особенными поклонниками этой темы были глава «Роснефти» Игорь Сечин и глава РЖД Владимир Якунин.
Решение о возвращении Крыма в состав России было очень рискованным. С одной стороны, Патрушев и Бортников убеждали Путина, что, согласно закрытым опросам, проведенным ФСО, население Крыма отнесется к присоединению к России исключительно позитивно. С другой стороны, сопротивления быть не может: Украинское государство дезорганизовано, попросту некому отдавать военным приказ обороняться. В итоге решили, что операцию по «возвращению Крыма» надо начинать, но очень осторожно, и руководить ею поручили Шойгу. Остальные энтузиасты понимали, чем чреват провал, и не хотели становиться крайними в случае неудачи. А неудачи опасались всерьез, потому что, несмотря на многолетние разговоры о необходимости вернуть Крым, никакого плана не было. Действовать решили по ситуации.
Политической частью операции в Крыму руководил человек абсолютно новый для российской политики — Олег Белавенцев, много лет бывший помощником Шойгу по самым деликатным поручениям. В МЧС он руководил агентством Emercom, которое осуществляло операции министерства за рубежом. Когда Шойгу назначили подмосковным губернатором, Белавенцев стал его управделами. Наконец, когда Шойгу перешел в Минобороны, Белавенцев возглавил как раз ту фирму-подрядчик, которая подозревалась в максимальной коррупции во времена Сердюкова и фигурировала в его уголовном деле — «Оборонсервис».
