уже даже и самых терпеливых лоялистов.
В самом деле: на доброй половине бывшего Союза к власти пришли не просто антироссийские, но неонацистские и националистические группировки и политики. А в ответ ничего. Они делают с пророссийским и даже просто русскоязычным населением, что хотят. В ответ ничего. Людей обстреливают и бомбят, перекрывают им воду и электричество, запрещают им говорить на родном языке, рубят по живому сложившиеся веками связи, вытирают ноги о церковь – в ответ ничего. Что, у нас составили списки украинских карателей и отстреливают их по одному или целыми подразделениями? Их спонсоры и руководители живут в подполье, опасаясь за свою жизнь? Может, те, кто в Госдепартаменте воскресил и привёл к власти на Украине бандеровцев, начиная с Виктории Нуланд, приговорены к такому же концу, к какому был приговорён Бандера, и знают это? Нет, конечно. А почему?!
Конгрессмены и сенаторы, которые нас готовы давить и душить и голосуют за что угодно, лишь бы это нанесло вред России, чем-то рискуют? Лично, персонально? Нет. Те, кто разрабатывает и проводит в жизнь санкции против нашей страны? Нет. Их местные пособники – наша пятая колонна? Нет. Их союзники в Западной и Восточной Европе, на Дальнем Востоке и на постсоветском пространстве? Нет. Их не только не ждёт встреча с новым генералом Судоплатовым, но даже списки этих людей под будущий Нюрнбергский процесс никто не составляет. Против них никто не ведёт войну компроматов. Деньги на их счетах никуда не пропадают. Их семьи живут более чем благополучно. Никто не перекрывает кислород их бизнесам, не рушит их систему социальных связей, не вытаскивает на свет Б-жий их грязное бельё. Чего ж им против нас не вести всю ту деятельность, которую они ведут? Они-то в полной безопасности. И их страна тоже.
Они ведут подрывную работу в России, мы у них нет. Они используют против нас малейшую зацепку, а если её нет, создают на пустом месте, придумывая всё, что им угодно. Мы не лезем в их внутреннюю жизнь и не раскачиваем их лодку, даже когда в ней одни пробоины и помочь ей опрокинуться сам Б-г велел. Ну так и кто мы после этого? Они снесли или вот-вот снесут все наши интеграционные проекты на постсоветском пространстве. Плюют на все наши «красные линии» и даже их не замечают, не говоря о том, чтобы признавать и уважать. И презирают они нас совершенно искренне тем больше, чем больше мы кому-то что-то доказываем и объясняем. Тем более что голоса ИХ людей в нашем информпространстве звучат куда уверенней и громче, чем их противников. И кстати, какие у нас национальные приоритеты? Или национальная стратегия?
Имеется в виду, помимо непрерывной болтовни невесть о чём, самоРRа и зарабатывания денег начальством на всём, включая демонтаж страны и её продажу оптом и в розницу? Вот в этом и вопрос… И, кстати, всё, что нужно делать, давным-давно известно. Те же китайцы этим упорно занялись и вот, они почти уже вторая сверхдержава. А мы ведь были ей! Но то, что надо делать, никто у нас делать не будет. Так напрягаться неохота и воз потом тащить… Ломать не строить: проще и дешевле. Править по-настоящему куда труднее и малодоходнее, чем имитировать правление. Так что американцы и все те, кто с ними был и к ним прибился из бывших наших, уверены, что Россия кончит так же, как СССР. И, говоря по чести, непонятно, почему это не так. Не сразу, значит чуть погодя. Не через год, так через пять или десять лет. Не с этим президентом, так со следующим. А если им будет новый Медведев, так и вообще без шансов для страны. Такая карма…
* * *
Как говаривала мама, молодость которой прошла в военно-морских гарнизонах, в портах и на базах для подлодок, которые по всем морям и океанам строил дедушка: «Настроение бодрое, идём ко дну». Юмор такой был у тогдашних подводников. Простой и незамысловатый. А поскольку всё, что в нас заложено в детстве, с нами остаётся до старости, он и у автора такой же. Ну никак не удаётся пожилому уже человеку, молодость которого прошла без фирменных кроссовок, которых тогда просто не было, но зато в дедовской тельняшке, в которой щеголял в институте, проникнуться пафосом нынешней жизни.
Смотришь на форсящего дорогой тачкой и навороченными гаджетами дурака, который рядом с тобой в телестудии соловьём заливается, тащась от звука собственного голоса, и автоматически прикидываешь, с какой стороны его ловчее сделать туристическим топориком, поленом, штык-ножом или простой, правильно заточенной сапёрной лопаткой, чтоб не раздражал. И хорошо так на душе становится, спокойно. Опять же даже самая дорогая тачка под танковыми гусеницами что? Груда металла. А если по ней из РПГ шмальнуть – так гореть хорошо будет… Так это успокаивает! Никакой медитации не надо. Такой вот русский дзэн.
Понимаешь, что закон жанра такой. Смешение стилей. На одну арену выпускают ребят серьёзных, с биографией, у кого военной, у кого разведывательной, у кого академической, и клоунов-политиков. Причём, как правило, клоуны побогаче и постатуснее будут. Особенно те, кто давно на арене. Первыми просекли правила игры, первыми до кормушки добежали, и подкормившись, от неё дистанцироваться успели, пока серьёзные игроки не расчухали, что там изрядно можно ресурсу подъесть, и мелочь всякую, шантрапу без крыши и настоящих связей не притоптали, чтобы под ногами не путались. Фамилий называть не будем, зачем людей обижать.
Сидишь после всего этого, вспоминаешь, как всё в жизни было, прикидываешь, как ещё будет. Пишешь. Благо телеграм-канал текстов требует с такой же завидной регулярностью, как у Джека Лондона в «Смоке Беллью» газета «Волна». Когда на дворе спокойнее, про былое, которое выскакивает невесть из каких укромных уголков памяти, как чёртик из музыкальной шкатулки. А когда как сейчас, накануне больших перемен, про текучку. Она же мешает – лезет во всё и лезет. Отвлекает от всего суетного. Что есть то есть. Но как представишь себе, что часики-то тикают, и война всё ближе и ближе, а остановить её нереально…
Нынешнее поколение не очень представляет себе, что такое погром, эвакуация, голод и холод – не диета, на тему похудеть, и не «ах, откройте же балкон, на улице так чудесно», а настоящие, как было в Ленинграде, в блокаду. Они не знают, что такое репрессии и какова жизнь в тюрьмах и лагерях. Не нынешних, а настоящих, во времена ГУЛАГа. Они с лёгкостью бросаются определениями, за которые ещё полвека назад
