Второй, средний сектор ВИЭМа отводился для лабораторной работы и состоял из семи зданий, вмещающих лаборатории физиологии, патологии, морфологии, физики, химии и климатические камеры. Центральное здание лабораторий выходило на главную площадь с ее восточной стороны.
Наконец, третий сектор представлял собой территорию для хозяйственных построек, прежде всего павильонов с клетками и воль ерами для подопытных животных: ученые рассчитали, что для успешной работы при институте требовалось держать 240 собак, 450 кошек, 1200 кроликов и массу мелких зверьков[321].
Знакомство с техническим проектом показало полную нереальность намеченных ранее сроков строительства и вызвало их пересмотр. Завершить строительство гиганта советской медицины, равных которому по размерам и широте задач в то время не существовало, планировалось уже не в 1938, а в 1940 году[322], что было более реалистичным, но, как показали последующие события, слишком оптимистичным расчетом.
14 сентября 1937 года отдел проектирования Моссовета организовал общественный просмотр технического проекта ВИЭМа. Участники обсуждения в целом остались довольны проектом, но, как всегда бывает, нашли целый ряд недостатков как в планировочном решении, так и в оформлении корпусов.
Архитектор С.Н. Кожин отметил слабую организацию северной части комплекса, разнобой в объемном решении зданий и излишнюю декоративность центрального корпуса. Ту же тему подхватил другой архитектор – К.И. Джус, который обратил внимание на пестроту архитектуры и обилие декоративных элементов, придающих фасадам неуместную пышность. И.Л. Маркузе затронул экономичность проекта, указав на большие разрывы между зданиями (что удлиняло коммуникации и затрудняло сообщение между корпусами) и необоснованно завышенную этажность здания клиник. Архитектор Д.Д. Булгаков счел неуместной «подчеркнуто городскую» архитектуру ВИЭМа, стоявшего среди огромных зеленых массивов.
Более существенными выглядели замечания инженеров Добротворского и Григорьева, обоснованно отметивших низкий уровень, на котором решались в проекте вопросы индустриализации и стандартизации строительства. Большое разнообразие конструкций, отсутствие типовых решений исключало возможность индустриализовать строительство. Для устранения этого недостатка значительную часть запроектированных конструкций следовало заменить сборными, перегородки в большинстве случаев ставить плиточные.
Итог обсуждения подвел врач Я.Б. Левинсон из санитарного управления Кремля. Он объяснил критикам исключительную сложность задачи планировки комплекса, совмещавшего лечебные и экспериментальные функции. По мнению доктора, Н.Е. Лансере и Б.К. Рерих разрешили технологические задачи функционирования института вполне удовлетворительно. Высота клиник диктовалась выбором оптимального графика движения врача к больному. При высоте в шесть этажей максимальное расстояние по горизонтали составляло бы целых 275 метров, при двенадцати этажах оно сокращалось в два раза благодаря вертикальному движению[323].
Принятое в 1936 году постановление СНК открывало дорогу широкомасштабному строительству комплекса ВИЭМа. Тем же летом, не дожидаясь окончания технического проекта, на Октябрьское поле пришли строители. На месте полигона, откуда еще не успели окончательно убраться военные, развернулась крупная стройка. Прежде всего взялись за инженерное обустройство территории. Так как комплекс сооружался фактически в чистом поле, усилия строителей направились на планировку участка, прокладку дорог, подземных коммуникаций, линий электропередачи. Одновременно начали рыть котлованы для зданий секторов химии, физиологии, патофизиологии. Первыми заложили фундаменты хозяйственных построек, которые планировалось использовать в ходе дальнейшего строительства, – экспериментальных мастерских, центрального медицинского склада.
Тем не менее установленные сроки выглядели нереальными для столь грандиозной стройки. Размеры комплекса продолжали расти в соответствии с устремлениями научной мысли медиков. В рабочий проект приходилось закладывать все новые помещения, из-за чего объемы работ согласно рабочему проекту заметно выросли по сравнению с этапом технического проектирования. Объем всех сооружений ВИЭМа превысил миллион кубических метров (главное здание – 70 тысяч кубометров, лабораторный сектор – 70 тысяч кубометров, клинический сектор – 260 тысяч кубометров, жилищный сектор – 120 тысяч кубометров, хозяйственный сектор – 200 тысяч кубометров). Стоимость строительства соответственно подросла до 110 миллионов рублей.
Проект лабораторного комплекса. Н.Е. Лансере и Б.К. Рерих
Согласно рабочему проекту все здания института включали около 6500 комнат, в основном для лабораторий, причем с соответствующим оборудованием. На строительство требовалось 75 миллионов штук кирпича, 57 тысяч тонн цемента, 135 тысяч кубометров лесоматериалов, 27 тысяч тонн железа, 380 тысяч кубометров песка и гравия. Научный городок ВИЭМа должен был потреблять в сутки более 200 тысяч киловатт-часов электроэнергии, 7,5 миллиона кубометров газа ежегодно[324]. Планировалось использовать новые строительные материалы и технологии, которые до того не применялись еще ни на одной стройке СССР. В клиниках готовились устраивать резиновые полы и звукопоглощающие потолки. Само здание клиник должно было держаться на стальных конструкциях с особыми легкими заполнителями.
Первые же месяцы строительства показали, что выдержать намеченные планом сроки вряд ли удастся. Непривычные объемы работ уже сами по себе представляли заметную проблему для московских строителей. Предвиделись трудности и в отношении оборудования. Для внедрения в медицину последних достижений техники в составе ВИЭМа предполагалось создать высоковольтные, климатические, ультразвуковые лаборатории. Им требовались вакуумные, компрессорные вентиляционные установки, средства внутренней связи и прочее оборудование, необходимое для проведения исследований на самом высоком научном уровне. Для изучения влияния на организм звуков, освещения, механических влияний проектировались специальные камеры с мощной звукоизоляцией, различными вариантами освещенности, способные создавать искусственную вибрацию и т. п. Предотвращать опасность взрывов в химических лабораториях должны были особые меры защиты – автоматическое проветривание, тамбуры-шлюзы при входе. Для обслуживания и развития комплекса технических средств сооружались специальные мастерские.
Нелегкие проблемы вызывало и содержание зараженных животных (около 400 голов), на которых изучалось течение самых опасных болезней. Поэтому предусматривались особые технические меры безопасности – приточно-вытяжная вентиляция с очисткой воздуха, сжигание отходов, доставка подопытных животных в лаборатории и обратно специальными автомобилями.
Комплекс ВИЭМа задумывался как центр настоящего медицинского города, в который должны были войти еще несколько научных учреждений лечебного профиля. Поэтому инженерные коммуникации сооружались со значительным запасом. Прокладывалась магистраль диаметром 400 миллиметров от Рублевского водопровода, отвод канализационных вод обеспечивал самотечный коллектор длиной около трех километров – к Татаровской станции аэрации. Но так как она еще не вступила в строй, временный коллектор пропустили через овраг рядом с ВИЭМом на Щукинскую станцию биологической очистки. Поверхностные стоки до спуска в Москву-реку должны были очищаться вновь сооружаемыми фильтрами. Территорию ВИЭМа опоясывала кольцевая газовая сеть. Теплоснабжение обеспечивали две самостоятельные котельные, но их планировалось перепрофилировать в хозяйственные постройки, когда вступит в строй запроектированная неподалеку ТЭЦ.
Возведение стен первых корпусов началось в январе 1937 года, главный же объект ВИЭМа – клиники – решено было начать в 1938-м, то есть именно в срок, который ранее планировался для завершения их постройки! Все же к концу 1937 года удалось возвести стены нескольких зданий хозяйственного сектора, а также корпусов химии и физиологии. Рядом со строительной площадкой появился благоустроенный рабочий поселок, были проложены дороги, водопровод[325].
Строительство гигантского по тем временам научного комплекса не обошлось без неурядиц. Допущенные авторами архитектурные излишества зданий требовали больших затрат и входили в противоречие с принципами разумной экономии средств. Вокруг всего комплекса вместо относительно дешевой железной решетчатой ограды на каменном цоколе поднялись глухие бетонные стены, что принесло перерасход в 948 тысяч рублей. Для замощения территории использовалась брусчатка – вновь удорожание строительства на 200 тысяч по сравнению с асфальтированием. Еще один миллион истратили на устройство излишних внутренних проездов и ненужных парковых дорожек вследствие не слишком удачной планировки путей сообщения. Всего же работы по благоустройству принесли перерасход в 3,5 миллиона рублей. Проектировщики сильно разбросали здания, что вызвало дополнительные расходы на благоустройство подъездных путей, прокладку канализации, водопровода, электрических кабелей, газовых труб.
