Я уже говорил, что жизненный путь Сталина на первых его этапах можно определить как путь к Делу, а позднее — как делание этого Дела.
Но во имя чего он его делал?
Сегодня у меня, как мне представляется, неплохо понявшего Сталина, есть на такой вопрос один определяющий ответ.
Сталин жил, боролся и работал во имя раскрытия в человеке и в образуемом людьми обществе всего того, что превращает человека в Человека, общество — в свободную ассоциацию всесторонне развитых личностей, а планету — в тот Сад Земной, о котором было сказано задолго до Сталина — в главе 26-й первой Книги Бытия: «Человек создан, чтобы возделывать и хранить сад земной».
Но Сталин, как творческий марксист и великий социальный зодчий, стремился к еще большему! Он понимал, что Человек создан не только для того, чтобы возделывать и хранить, но и для того, чтобы преобразовывать жизнь — все более и более раскрывая в ней Человека.
С ЧЕГО БЫ начал Сталин сейчас?
Этот интересный и правомерный вопрос задавал мне в декабре 2009 года корреспондент газеты «Московский комсомолец», однако мой ответ, увы, не вошел тогда в окончательный текст интервью.
Очевидно, от меня ожидали, что я буду говорить о жестких мерах и т. д. А я сказал, что Сталин начал бы с того, с чего начинал всегда, когда сталкивался с кризисной ситуацией, — с изучения положения дел, со знакомства и совета с людьми, с подбора кадров.
А уж затем — с составления и обсуждения планов эффективного выхода из кризиса.
Конечно, сама жизнь потребовала бы от него жестких мер — не расстрелов, но массовых замен руководства, национализации, введения общественной цензуры и т. д.
Однако сегодня, имея возможность прямого разговора со страной с телеэкрана, Сталин каждую свою меру предварял бы, во-первых, ее публичным разъяснением. Он, собственно, так всегда и поступал, но — через печать, а телевидение дало бы ему и вовсе безграничные возможности!
Во-вторых же (и даже, скорее всего, не во-вторых, а во-первых), Сталин начал бы с прямого вопроса России — чего она хочет?
К чему ее вести?
И форма такого вопроса была Сталину хорошо известна, как она была хорошо известна в сталинской школе любому старшекласснику, изучающему учебник «Конституция СССР» (хотел бы я посмотреть, кто рискнет в «Россиянин» ввести в школьный курс дисциплину «Конституция РФ»).
Сталин все острые и наболевшие социальные вопросы вынес бы на Референдум. Тот, который впервые в истории России был предусмотрен сталинской Конституцией 1936 года и о котором трактует даже нынешняя конституция РФ.
Как я уже говорил, Сталин жил, думая о раскрытии всех созидательных возможностей мира.
А что же нынешние?
А нынешние (я даже именами их брезгую в заключительных строках моей книги о Сталине) живут не во имя чего-либо, даже — собственной гордыни, а всего лишь коптят небо.
О Сталине были созданы легенды и песни, а об этих?
И сказок о них не расскажут, и песен о них не споют…
Но самим фактом того, что они заняли место, и близко им по их калибру не подходящее, они живут, обеспечивая все более и большее замкнутие человека — в самом себе, в своих мелких страстях и страстишках, и в целом — замкнутие же общества…
А Сталин общество раскрывал, расковывал.
Он не раз ошибался — не ошибаются лишь боги, да и боги нередко ошибаются.
Он фатально, трагически ошибся в своей вере и надежде на то, что и без него Россия сможет справиться с новой руководящей кастой…
Но сам он всегда был не с кастой, а с народом, почему трудовой народ и рыдал по нему после его смерти, почему и чтит его по сей день.
В день похорон Сталина московские студентки — не из «элиты», а из народа, веселые образованные советские девчонки выли по Сталину…
Выли, словно их давно ушедшие из жизни неграмотные прабабки-крестьянки.
В МИРЕ давно существует понятие «наполеоновская легенда»…
А что — неплохо!
Легенда — слово высокое, гордое, славное… И культ Наполеона существует во Франции непрерывно уже двести лет, И величие Наполеона не подвергается сомнению ни во Франции, ни в мире — никем и никогда, А так ли уж много совершил великий (ну, кто же спорит!) Наполеон, если сравнить его со Сталиным?
Сравним?
Ну хотя бы в том, как распорядился высшей властью один и как — другой…
Итак, по хронологии первым идет француз…
Роялисты одно время очень рассчитывали на Бонапарта как на человека, реставрирующего во Франции монархию путем приглашения на трон короля-эмигранта, Бонапарт действительно реставрировал во Франции монархию, но — на свой манер, сам став монархом.
Русские националисты (вспомним хотя бы Дмитриевского, Федотова) тоже видели одно время в Сталине будущего националистического вождя, будущего монарха, но тоже ошиблись, хотя и иначе, чем французские роялисты.
О Сталине будет неверно сказать, что он-де «вышел из народа», потому что Сталин, даже став вождем нации, из народа не выходил.
И до самой смерти не вышел.
Наполеон — да, был национальным вождем, вождем нации, Однако в нацию, как уже было сказано, входят все, включая паразитов-эксплуататоров, И Наполеон выражал, собственно, их интересы, сам став одним из них.
Сталин же был не только национальным вождем — в том смысле, что он выражал национальные интересы народов России, Сталин был большим, чем Наполеон, Сталин был и остался народным вождем — до чего Наполеон так и не поднялся, почему в конце концов и пал.
А Сталин во главе массы и вместе с массой стал творцом новой исторической общности людей — советского народа, а эта новая общность создала во главе со Сталиным новый, высший тип общества — советское общество.
Нет, не выдерживает Наполеон исторического и человеческого сравнения со Сталиным.
Однако Франция Наполеона чтит — ведь он самый великий француз в мировой истории, хотя и родом с Корсики.
А Россия?..
Имея в своей истории великого Сталина, Россия не возвеличивает его, не гордится им, а оплевывает его и отворачивается от него.
А ведь Сталин — не только самый великий русский в мировой истории, хотя он и родом с Кавказа.
Сталин, наряду с Лениным, — самая крупная, самая великая созидательная фигура во всей истории мира!
Причем Сталин — если брать объем и суть им сделанного, стоит даже чуть впереди Ленина, который сам считал, что «исторические заслуги судятся не потому, чего не дали исторические деятели… а по тому, что они дали нового сравнительно со своими предшественниками».
Ленин мог дать много больше, чем дал, — не позволили.
Сталин тоже мог дать больше, чем дал, если бы прожил хотя бы еще год-два, но тоже не позволили.
Однако успел дать Сталин так много, как никто другой в истории мира!
Есть реальный Сталин, и он — велик и славен.
Но еще более велик и славен будет Сталин из начинающей возникать сталинской легенды.
Легенды высокой, гордой, славной…
Как в любой легенде, историческая правда в ней сплетется с наивным вымыслом, но как любая настоящая легенда, в главном она будет правдивой.
О Сталине было написано в свое время искренне и сильно:
Спасибо Вам, что в годы испытаний
Вы помогли нам устоять в борьбе.
Мы так Вам верили, товарищ Сталин,
Как, может быть, не верили себе!
Это — слова и из реальной истории России, и — из будущей высокой легенды о Сталине.
А к тем, кто сейчас хулит его и топчет ту кремлевскую брусчатку, по которой ходил легендарный Вождь, более, чем к кому-либо в русской истории, применима давняя оценка Максима Горького:
А вы на земле проживете.
Как черви слепые живут.
И сказок о вас не расскажут,
И песен о вас не споют…
Я ДОЛГО ломал голову, как закончить эту книгу… Возможно, ее стоило закончить на том, что уже сказано, и вообще не писать послесловия?
А если его писать, то что сказать в нем?
Дать еще несколько фактов?
Привести еще несколько аргументов?
Но и так сказано и высказано вроде бы немало…
Может быть, стоило хотя бы кратко сказать о выездах Сталина на фронт в годы уже не Гражданской, а Великой Отечественной войны?
Ведь об этом почти никто не знает, а это было…
Или рассказать, как на повороте послевоенной российской дороги в бронированный «Паккард» Сталина врезалась разбитая колхозная «полуторка» с женщиной-шофером за рулем и как Сталин ее успокаивал?
