Коля одобрил:
– Наше славное воинство несколько могло перестараться, выполняя задание, ведь на полигоне все работы должны вести они, а мы только их контролировать. Но наши славные воины могли спешить на мотовоз, чтобы домой вовремя вернуться…
И Николай с Геннадием, таким же молодым недавним выпускником, но только Днепропетровского университета, принялись методично расстыковывать кабельные соединения и вновь состыковывать их.
Не прошло и полчаса, как наша бригада, пытавшаяся по электрическим схемам найти место неувязки, вздрогнула от двенадцатиэтажного мата – Коля и Гена нашли причину брака:
– Е-мое, трах тарарах! Ну, воины-ракетчики, мастера на все руки! Такое сделать нарочно не придумаешь!
Когда из буфета вернулись несколько умиротворенные руководящие гении во глава с Лучмой, им тут же была представлена развернутая картина случившегося:
– Советские воины сотворили невозможное. Занимаясь ежедневно физической подготовкой, они приобрели недюжинную физическую силу. Благодаря ей кому-то из них удалось состыковать «папу» с «папой» («папа» – вилка, «мама» – гнездо – жаргон испытателей).
Кто-то из московских специалистов хихикнул:
– При чем здесь сила? Просто кто-то из вояк на площадке 90 «голубой»!
Высокий худой ленинградец грустно вздохнул:
– На полигоне только «голубые» и выдержат.
Анатолий Иванович Савин промолчал.
Командир войсковой части полковник Батурин посмотрел на стоявших у стены и дрожащих явно не от холода молодых лейтенантов и выразился однозначно:
– У меня войсковая часть вся нормальная. Мои лейтенанты еще в училище усвоили, что они все вилки, а их девушки… Но конечно, когда на площадке на одну женщину приходится два мешка и один километр мужских половых органов, да и еще солнце жарит, то и нашло, видно, на кого-то затмение… Ну а сейчас ближе к телу. Оговорился, к делу. И на меня солнечный удар подействовал. Твои предложений, Лучма?
– Вначале выслушаем моего представителя.
– Неправильно состыкованы технологические разъемы соединения телеметрии с системой управления. Как ни странно, но контакты целы, – Коваленко обнадеживающе добавил, – на ракету в целом они почти не влияют. Доработка займет сутки. Товарищ полковник, простим на первый раз лейтенанта? Он ведь без злого умысла…
Лучма, мгновенно оценил ситуацию, взял полковника под руку:
– После перестыковки попробуем снова включиться и провести автономные испытания ракеты и аппарата. Но для этого нужны технические задания. Для ракеты его составят Коваленко и Толмачев. Анатолий Иванович, кто из ваших его составит?
– Я. Заодно еще раз проверим программу совместных автономных испытаний ракеты и моего аппарата.
Через сутки окончания автономных проверок всех систем комплекса «ИС» ожидали государственная комиссия летно-конструкторских испытаний и представители всех организаций, участвовавших в разработке комплекса «ИС».
Когда загорелся зеленый транспарант «Норма», лица собравшихся посветлели.
Дорога к старту была открыта.
9. Первый этап отработки выведения «истребителя спутников» в космос и первые несуразности
Командир на площадке 90 полковник Петр Сергеевич Батурин подготовил свою воинскую часть основательно. Он знал о пожаре на площадке 41, когда погибли 74 человека, в том числе и маршал М.И. Неделин. Петр Сергеевич заставил даже нас, промышленников получить противогазы, проверить их целостность, примерить на себе и пройти в противогазах окуривание едким дымом в специальной палатке. Днепропетровцы ходили вокруг нее и бурчали:
– К чему эта комедия, ведь противогазы этого типа держат гептил лишь несколько минут. Его резина разъедается им.
Но полковник был неумолим.
За долго до пуска было эвакуировано все населения жилой площадки 95 за мотовозную станцию. Так что меры предосторожности были приняты в пределах возможного и даже сверх.
Члена государственной комиссии собрались на ИПе (измерительном пункте, регистрировавшем полет ракеты – автор). С его возвышения были хорошо видны МИК и выглядывавшая из-за него верхняя часть ракеты. Председатель государственной комиссии по испытаниям, выслушав представителей организации о готовности к пуску, произнес традиционное:
– Какие будут вопросы?
Поднялся Лучма:
– Герман Степанович, все вопросы закрыты. Идем на пуск!
Полковник Герой Советского Союза второй космонавт в мире торжественно произнес:
– Объявляю часовую готовность к пуску!
Титов, Лучма и другие руководители запуска помчались на «Волгах» на площадку 90 на старт, удаленный от ИПа на семисот метровое расстояние. На 90-ой находился бункер, где ожидала нажатия кнопка «Пуск»!
О чем в эти мгновения думали мы? Каждый мысленно находился внутри носителя или макета космического аппарата: сработает ли весь сложнейший механизм ракетно-космического организма или он из-за какой либо досадной мелочевки так и останется мертвым металлом?
Но вот завершены предпусковые операции. На ИПе по радио трансляции ошеломляющее гремит:
– Пятиминутная готовность к пуску! Задействовать телеметрические батареи!
В ответ доносится голос исполняющего:
– Телеметрические батареи электропитания задействованы!
Команду «Пуск!» восприняли в бункере и на ИПе, как выстрел. На пусковую кнопку нажали совместно командир войсковой части П.С. Батурин и технический руководитель испытаний Л.Д. Лучма. Лучма побледнел. Это было его первое нажатие пусковой кнопки.
Ракета застыла рядом, от нее отделяла толща бетона. Даже гениальный провидец Нострадамус не смог бы предсказать, что произойдет через секунды. Вот-вот бункер содрогнется от мощного удара факела ракетного двигателя по стартовому столу. До их включения оставалось тридцать секунд, двадцать…
Критический порог перед которым гнетущая тишина заставляла сжаться в комок, вот-вот будет разрушен ракетным грохотом, барабанные перепонки затрепещут от ракетного грома. Этого момента ждали и в бункере, и в семистах метрах от старта на ИПе, и в районе эвакуации. Ждали его в Москве, Днепропетровске, Харькове, Ленинграде…
Но он не наступил. Красная лампочка сигнала об аварийном прекращении пуска злобно засветилась в тишине. Первыми опомнились промышленники. Лучма, Компаниец и Коваленко склонились друг к другу, зашептались:
Лучма: «Ракета не взорвалась. Это уже удача!».
Компаниец: «Конечно, удача! Автоматика спасла! Теперь нужно выяснить, какая система приказала автоматике дать отбой».
Коваленко: «Это твоя и Стаса забота изучить проявленные телеметрические пленки и найти причину отбоя».
Герман Степанович, направив свое ухо-локатор на перешептывающихся, уловил лишь одну фамилию.
– Где находится Стас? Доставить его немедленно сюда! – Титов был скор на руку. Ему ответили, что Стас на ИПе. Герман Степанович набрал номер ИПовского телефона, услышал доклад начальника ИПа:
– Параметры на осциллографах в пределах нормы. Но требуется дополнительный анализ. Представитель Днепропетровска телеметрист Штыря просит связать его с Лучмой.
– Вначале подайте мне Стаса Аверкова.
Бегу к телефону:
– Слушаю.
– Говорит полковник, председатель Государственной комиссии Титов. Доложите о причинах отбоя!
– Изучаем показания оциллографов. Сейчас будут проявлены телеметрические фотопленки. Просьба передать трубку Лучме. Он нужен телеметристу Штыре.
Герман Степанович передал трубку Лучме:
– Иван Павлович, это я, Лучма… Вы уверены?.. Еще раз прошу доложить: у вас полная ясность?.. Дело серьезное! Полностью меняет технологию стартовых работ! Берите на ИПе наш «газон»! И чтобы через пять минут были здесь на старте… Скажите, я приказал…
И обращаясь к председателю Государственной комиссии, выдохнул:
– Обстоятельства резко меняются. О них доложит представитель моей бригады Штыря. Он находится на ИПе. Герман Степанович, просьба дать указание всем постам срочно пропустить его.
Сообщение Ивана Павловича, как его уважительно величали не только за почтенный возраст, но и в первую очередь за многолетний опыт, вызвало шоковую реакцию:
– Телеметрические источники тока на ракете тем отличаются от боевых, что изготовлены по упрощенной схеме. Ради удешевления. Химия их такова, что согласно технической документации на них, именно по причине их упрощения, они могут взорваться через пять часов после задействования…
– Неужели? – Заерзал на стуле Герман Степанович. – Пока будем искать причину отбоя, повторим судьбу маршала Неделина?
– При боевой работе такое стечение обстоятельств исключено, – попытался утешить членов госкомиссии Иван Павлович, – телеметрии на боевых ракетах нет, телеметрия устанавливается на борту только при испытаниях, это позволяет выполнять ее с меньшей степенью надежности, чем боевая система управления.
