все роды отчаяния, все виды смерти. Река покрыта была льдом прозрачным как стекло: под ним видно было во всю ширину реки множество погибших.
Неприятель оставил огромное число артиллерии и обозов. Не перешли Березину богатства разграбленной Москвы!
Неприятель понес срам бегства, и ограничен срок существования разрушающихся остатков его армии. Атаман Платов действовал отдельно, истребляя на пути неприятеля средства, которыми мог бы он воспользоваться…»
…Думается, что даже сегодня трудно передать словами то состояние главнокомандующего М.И. Голенищева-Кутузова, когда он узнал, что император Наполеон с немалыми еще остатками Великой армии вырвался из устроенной ему западни на Березине. О виновниках того тактического проигрыша исследователи спорят по сегодняшний день. И какого-то единого мнения всё нет, поскольку оценка событий на Березине разночтима.
А как все это оценивал сам русский полководец? Кого он сам считал прямым виновником откровенной неудачи, лежащей где-то на грани тактики и стратегии? Лучше всего нам скажет об этом кутузовский рапорт императору Александру I о случившемся:
«Из всеподданнейшего моего донесения от… ноября Вашему Императорскому Величеству известно уже, какие были сделаны мною распоряжения к поражению неприятеля на р. Березине, но, хотя потеря его на сей реке весьма велика, как Ваше Величество из донесений, отправленных с Г(енерал) А(дъютантом) князем Волконским усмотреть изволите, и хотя я уповаю, что сей очевидец важных ошибок адмирала Чичагова не упустит изустно о том доложить, однако и я долгом почитаю всеподданнейше донести, что г. Чичагов, не взирая на то, быстрым и храбрым действием Г(енерал) Л(ейтенанта) графа Ламберта отняты у неприятеля сильные на правом берегу Березины укрепления, и что сей берег, равно и весьма известный трудный и длинный между Веселовым и Зембиным дефилей дают удобнейшие способы к упорнейшему препятствию всякой через Березину переправы, сделал следующие важные ошибки:
1) Вместо того, чтобы занять превыгодный правый берег Березины, переправил он часть своих войск на левый и расположил главную свою квартиру в г. Борисове, лежащем в котле, со всех сторон горами окруженном.
Неизбежное последствие сего должно быть и действительно было пожертвование многих храбрых воинов Вашего Императорского Величества и потеря всего при главной квартире обоза. Ибо авангард под командою графа Палена, будучи встречен в 10 верстах от Борисова всею ретирирующеюся неприятельскою армиею, привел оную на плечах своих в Борисов в то время, когда в оном главнокомандующий спокойно обедал.
2) Высокий и узкий на сваях мост и плотина над речкою Зайкою, длиною до 300 сажень, не был истреблен, и неприятель им воспользовался, хотя войска адмирала Чичагова были на Березине 4 дня прежде неприятеля.
3) Неприятель строил мост, начал и продолжал свою переправу более сутки, прежде нежели адмирал Чичагов о том знал, хотя все ему наблюдаемое расстояние было не более 20 верст. А узнав о той переправе, хотя подвинулся к месту оного, но, будучи встречен неприятельскими стрелками, не атаковал их большими массами, а довольствовался действием во весь день 16 Ноября двумя пушками и стрелками, через что, не только не удержал ретираду неприятеля, но еще и сам имел весьма чувствительный урон.
Князь Г(оленищев) – Кутузов».
Голенищева-Кутузова, как главнокомандующего, здесь можно понять: рухнул его план окружения остатков вражеской армии, которая, по логике событий, должна была выкинуть белый флаг, то есть капитулировать. Причем довершить кампанию 1812 года должна была не измотанная погоней за Наполеоном Главная армия, а две свежие силы. Это была 3‑я Западная армия, по характеру своих действий больше напоминавшая Обсервационную (наблюдательную) или главный кутузовский резерв на финише войны. Это был и 1‑й отдельный армейский корпус Витгенштейна, мало имевший серьезных дел с французами до самого оставления ими Смоленска. К тому же корпус по числу людей можно было смело назвать даже не самой большой армией.
Но на Березине случилось так, что эти две «обнадеживающие» военные силы откровенно сплоховали в исполнении предначертаний русского полководца. Вряд ли он ожидал такого исхода дела, сам запоздав с прибытием основных сил Главной армии к Березине на два дня.
Как относились к поискам виновника неудачи на Березине сами участники тех событий? Особенно из числа людей начальствующих, кто имел и отстаивал собственную точку зрения. Одним из них был Денис Давыдов, одна из самых легендарных личностей русской армии в 1812 году. Он писал:
«Хотя Наполеон с остатками своего некогда грозного полчища поспешно отступал пред нашими войсками, однако могущество этого гиганта было далеко еще не потрясено. Вера в его непобедимость, слегка поколебленная описанными событиями (сражением на Березине. – А.Ш.), существовала еще по всей Европе, не дерзнувшей еще восстать против него.
Наша армия после понесенных ею трудов и теперь была весьма изнурена и слаба; ей были необходимы сильные подкрепления для того, чтобы с успехом предпринять великое дело освобождения Европы, главное бремя которого должно было пасть на Россию.
Нам потому ни в каком случае не следовало жертвовать армией Чичагова для цели гадательной и, по стечению обстоятельств, не обещавшей даже никакой пользы. В то время и даже доныне все и во всем безусловно обвиняли злополучного Чичагова, который, будучи весьма умным человеком, никогда не обнаруживал больших военных способностей.
Один Ермолов со свойственной ему решительностью, к крайнему неудовольствию всемогущего в то время Кутузова и графа Витгенштейна, смело оправдывал его, говоря, что ответственность за чудное спасение Наполеона должна пасть не на одного Чичагова, а и на прочих главных вождей, коих действия далеко не безупречны. Чичагов поручил генералу Чаплицу благодарить Ермолова за то, что он, вопреки общему мнению, решился его оправдывать.
Хотя Наполеон, благодаря своему необыкновенному присутствию духа и стечению многих благоприятных обстоятельств, избежал окончательного поражения, а, может быть, и плена, но, тем не менее, нельзя не удивляться превосходно соображенному плану, на основании которого три армии должны были, соединившись одновременно на Березине, довершить здесь гибель неприятеля.
Хотя успех и не увенчал этого достойного удивления плана, однако же не увенчал по обстоятельствам, совершенно не зависившим от сочинителей, которые при составлении его обнаружили необыкновенную дальновидность и прозорливость. Они могли утешить себя мыслию, что история представляет немало примеров тому, что самые превосходные предначертания не были приведены в исполнение лишь вследствие ничтожнейших обстоятельств…»
Денис Давыдов соглашается с А.П. Ермоловым в том, что вина за то, что «у Березины выпустили из рук Наполеона», лежит не только на одном действительно злополучном адмирале В.П. Чичагове. Думается, что сильно повинен в том и Витгенштейн, да и сам главнокомандующий мог предвидеть много больше.
Но все же именно Чичагов лично не справился с охраной правого берега Березины у Борисова. Такая задача в той тактической
