завода при отступлении, Они своими руками выводили из строя агрегаты, станки с ЧПУ и другое оборудование. Вторая кампания, конечно, принесла куда как более серьезные разрушения, Я помню, когда в феврале 2000 года зашел в корпус одного из предприятий, то буквально шел по неразорвавшимся минам. Это было в Заводском районе, куда мы приехали вместе с начальником Генштаба генералом Квашниным на второй или на третий день после освобождения Грозного от боевиков. Я всегда относился очень жестко к действиям военных, если они причиняли хозяйственным объектам значительные разрушения, но на этот раз даже не шумел, потому что у меня просто не было слов. Все порушено, что ж тут шуметь. Боевики, конечно, сопротивлялись отчаянно… В феврале 2000 года в Грозном, я уверен, не было ни одного неповрежденного здания”.
С взятием Грозного на первый план вышла проблема статуса города. Федеральная власть довольно быстро обозначила свою позицию по этому вопросу; столица Чечни, как и прежде, будет находиться в Грозном. Это значит, что в только-только освобожденный город необходимо было перевезти аппарат главы республики со всем хозяйством, в кратчайшие сроки наладить связь, обеспечить электричеством, водой, теплом… Задача труднейшая, если учесть, что города как такового не было — руины, ни одного более-менее пригодного для размещения правительства здания. У многих высокопоставленных чиновников были сомнения по поводу целесообразности такого переезда. Например, у того же Николая Кошмана, который высказывался за то, чтобы столичные функции на первоначальном этапе восстановления хозяйства республики нес Гудермес, второй по величине город Чечни.
Последовательным сторонником обретения Грозным своих столичных функций был Бислан Гантамиров, страстно отстаивающий в то время свою позицию в многочисленных интервью. И то верно — ведь неслыханное для прошлой чеченской кампании активное участие местных ополченцев в борьбе с незаконными вооруженными формированиями позволяло надеяться чеченцам, поддержавшим российскую власть в ее борьбе с сепаратистами, что и к их мнению будут прислушиваться, После освобождения Грозного от боевиков желания “новых чеченцев” и федерального центра совпали. И те, и другие, похоже, не мыслили иной столицы республики, кроме Грозного. То, что города как такового не было, не смущало ни ту ни другую сторону. Не было города, но оставался символ. Грозный не имел права потерять статус столицы Чечни. Иначе к чему такая ярость сорокадневного противостояния, к чему все жертвы, к чему такое высокое нервное напряжение, электрической дугой проскакивавшее тангенты командирских радиостанций? Все имеет свою цену. И если была заплачена такая цена, значит, она должна иметь оправдание.
Генерал-полковник Михаил Паньков, командующий группировкой внутренних войск МВД России на территории Северо-Кавказского региона:
“Я служил в Грозном. Еще в советское время три года командовал полком. Сам строил, а в январе 2000-го сам же и рушил. И сейчас вспоминаю те дни с болью в сердце. А тогда… Приехал я после взятия города в расположение моего родного полка, посмотрел — практически ничего не осталось. Ничего. Тяжелое чувство”.
Все, кто в декабре 1999 — феврале 2000 года сражались в городских кварталах, бились не за груду развалин — обе стороны противостояния в первую очередь сражались за будущее Чечни, а значит, и России. Никакая другая, пусть и вполне конкретная, цель — будь то овладение населенным пунктом или уничтожение противника, не придала бы второму штурму чеченской столицы того накала, которым он сопровождался все дни. Именно это обстоятельство заставило Российское правительство после одержанной с таким трудом победы окончательно и бесповоротно решить судьбу города. И решение состоялось: Грозный — единственная и бесспорная столица Чечни.
Военная страница, обильно напитанная кровью, пороховой гарью, прожженная пламенем боев, оказалась перевернутой. Дальше следовали новые главы, основными героями которых были уже не только люди в погонах.
В ту пору “Общая газета” верно подметила наметившуюся тенденцию: “И, несмотря на те боевые действия, которые еще предстоят в горах, реальный успех зависит сейчас уже не от военных, а от хозяйственников…”.
Сегодня мир нужен не только чеченскому народу, действительно много перенесшему за последние двадцать лет, мир нужен всему Северному Кавказу, всей России, уставшей от потрясений.
Очень хочется верить, что отстроенный заново Грозный больше не услышит гула канонады. Чтобы возродить столицу Чечни, федеральной власти и республиканскому руководству потребовалось решить целый комплекс сложнейших проблем — восстановить городскую инфраструктуру, обеспечить безопасность жителей, нормализовать экологическую обстановку, укрепить и наладить стабильное функционирование городской власти, решить массу социальных вопросов.
Вместе с тобой, читатель, мы переворачиваем последнюю страницу нашей книги. Вместе с тобой понимаем: нам не жить без Кавказа. И выстраивая в этом регионе новую политическую линию, размышляя о будущем Чечни, Дагестана, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, любой другой горной республики, вписывая все новые и новые страницы в кавказскую летопись, пожалуй, стоит иногда возвращаться к предыдущим главам, пропитанным кровью тысяч российских солдат, горем жителей, страдавших от бандитского произвола, и перечитывать их. А лучше сделать закладку, чтобы в спешке не пролистнуть эти тяжелые страницы с именами, отчествами, фамилиями. С именами, а не цифрами боевых потерь…
В город стали возвращаться люди
Сердце не отболит
Список военнослужащих внутренних войск, погибших в период проведения контртеррористической операции по освобождению Грозного от незаконных вооруженных формирований 26.12.1999 г. — 7.02.2000 г.
Мы очень молодые люди, Но здесь, на огненном ветру, Не знаем, Будем иль не будем Во взводных списках поутру. Кого-то Вычеркнет неслышно Вот этот хмурый день войны. А ведь никто из нас не лишний, Мы все любимы и нужны… Борис Шаховской Необходимое пояснение
В процессе работы над книгой у авторов была идея опубликовать поименный список только тех военнослужащих, кто погиб непосредственно в ходе спецоперации по освобождению Грозного от незаконных вооруженных формирований. Но хроника драматических событий, которые мы пытались восстановить на этих страницах, внутренняя логика тяжелейшего почти двухмесячного противостояния заставили нас
