- Ну вот, - пронеслось у меня в голове, - довыеживался! Недаром в поговорке сказано: "Не буди лихо, пока оно тихо!" Русский человек примечателен, зря не скажет. На каждый жизненный фортель можно найти актуальное подтверждение из народного фольклора.
Такие мысли посетили закоулки моего сознания, пока я, как баран на новые ворота, пялился на обрывок газеты, который держал в руках. Держал вроде газету, а создавалось впечатление, что передо мной нетленный апофеоз букинистической литературы эпистолярного жанра. Тот самый, в котором повествуется: "Прощай навсегда! Я срочно уехала! Твоя Крыша!"
- Вроде не пил? - задал я себе вопрос, - откуда же тогда этот глюк? Или как в лозунгах современных демократов: "За что боролись - на то и напоролись!"
Потому что в руках у меня была газета хорошо мне известная, из хорошо забытого прошлого светлого советского детства. Но причина была не в том, что называлась она "Пионерская правда", мало ли какие запасы макулатуры валяются в хранилищах деревенских библиотек, разбросанных по округе. Все дело было в дате! "Љ133 от 30 сентября 1939 года", - стояло под заголовком рядом с неизменным атрибутом советской пионерии "Будь готов!". Уже сама по себе газета, с напечатанным на титульной странице Германо-советским договором о дружбе и границе между СССР и Германией, более известного как пакт Молотова-Риббентропа, была не меньшим раритетом, чем вышеупомянутый шедевр рукописной литературы. Но фактами, заставившими меня сомневаться в своих умственных способностях, являлись два обстоятельства. Во-первых, газета была самая настоящая! Это не вызывало никаких сомнений, поскольку во времена своего бурного пионерского прошлого мне довелось лицезреть первые экземпляры этого жанра средств массовой информации. Первый экземпляр газеты был одним из экспонатов музея Всесоюзного пионерского лагеря "Артек", в который меня случайно занесло в детстве. Во-вторых, и это было самое невероятное, он был свежий! То есть не абсолютно девственно новый, запах типографской краски уже выветрился, но в его недавнем происхождении я готов был поклясться, поскольку в нем полностью отсутствовала желтизна, этот неизменный атрибут старой бумаги. Немаловажное значение имело и место находки. Густой хвойный лес на окраине села с незамысловатым названием Забелье, что расположена рядом с границей Псковской области и республики Беларусь.
Село располагалось на берегу безымянной речки, впадавшей в озеро с одноименным названием. Сама по себе она была типичным селением русской глубинки со всеми сопутствующими атрибутами: непролазными, даже в сухую погоду дорогами, отсутствием проводной связи и спивающимися аборигенами. Единственное, что ее отличало от себе подобных в лучшую сторону - это природа. Смешанный хвойно-лиственный лес, речка и расположенные неподалеку озера с чистейшей ключевой водой. Правда, на западе, километрах в 50-ти, раскинулось довольно большое болото, местами переходящее в непролазную топь. Но оно, в силу своей удаленности, не оказывало большого влияния на климатические условия в окрестностях деревни. Воздух, настоянный на ароматах хвои и ионизированный влажным воздухом с привкусом йода, просто пьянил.
Именно это и стало определяющим обстоятельством при моем выборе временного пристанища посреди окружающей пасторали.
- Но наличие пьянящего воздуха еще не повод гонять по утрам белочек, чертиков и прочую живность, - подумал я, мыслями возвращаясь к своей находке.
Еще раз бегло ее просмотрел. Все правильно. Девочка-пионерка, вскинувшая руку в пионерском салюте рядом с мальчиком, отдаленно напоминающим незабвенного Павлика Морозова, в наличие присутствует, а вот ордена пионерской организации, появившиеся на титуле намного позже, отсутствуют. Кроме того содержание газеты говорило само за себя. Все более-менее значимые политические события данного исторического периода представлены в полном объеме. При более детальном рассмотрении обнаружил наличие бурых пятен, скорее всего растительного происхождения. Вероятно, судя по характерному оттенку, от клюквы. А если принять во внимание форму, в которую был облачен обрывок, а именно кулька, то все вставало на свои места. Некий пионер (или пионерка), воспользовался данным продуктом бумажной промышленности с вполне внятными целями. Правда и не по назначению.
- Хорошо еще, что не использовал по прямому назначению, - усмехнулся я, - Хотя если вспомнить отношения к данному деянию в то время, то это могло иметь за собой далеко идущие последствия.
Итак, к какому выводу мы можем так прийти? Или-или, или одно из трех. Во-первых, можно предположить, что найденный артефакт и окружающая его обстановка между собой никак не связаны. Впрочем, наличие кулька из газеты со следами ягод в лесу явление естественное. Если бы не одно "но". А оно у нас, как правило, всегда одно. Сам лес произростал на отведенном для этого природой месте в 2010 году. И наличие в нем газеты максимум 1-2 летней давности, но вместе с тем имеющей 70-летнюю историю, уже настораживает. А во-вторых, если между газетой и лесом есть органичная связь, то лишним здесь оказываюсь уже Я. Но поскольку о себе любимом я с уверенностью могу сказать все, в том числе и дату своего рождения, то о лесе такого с уверенностью сказать нельзя.
- Кто мне сказал, что лес растет в то самое время, о котором думаю? Никто! По дереву можно сказать сколько ему лет (если спилить, конечно). Но сказать, когда его посадили - это вряд ли.
И какой из этого вывод? Я в прошлом? Ну все, допрыгался!
Предыстория данного события была проста и банальна. Я, присно помянутый, Никита Седых, 38 лет от роду, появился в этих краях после того, как сполна, даже с процентами отдал свой долг Родине. Потому что не люблю ходить в должниках. В отличие от меня Родина такими проблемами не заморачивалась. Вот поэтому после 20 лет службы я и оказался без крыши над головой и практически без гроша в кармане. Это оказалось последней соломинкой, которая сломала хребет верблюду. Точнее моя верная боевая подруга, которая столько лет сопровождала меня во время моих вояжей по захолустным гарнизонам нашей необъятной страны, забрав детей, отбыла к своим родителям. Заявив напоследок, что индивид, неспособный решать ее насущные проблемы, в качестве спутника дальнейшей ее жизни больше не котируется. Поэтому передо мной во весь рост, встал насущный вопрос: "Как жить дальше?" Эта дилемма имела такую же актуальность, как и у датского принца. Быть или не быть? А если быть, то как, вернее где и с кем?
