Александр Рудазов
Морозная ночь
Морозный ветер воет подобно тысяче оголодавших волков. Он проникает под одежду, забирается в самые потаенные уголки, грызя и терзая кожу ледяными зубами. Лица солдат побелели от холода, челюсти выстукивают походный марш лучше всякого барабана.
Гай Люций Валериан угрюмо окинул взглядом поредевшую центурию. За последние десять дней он потерял больше половины – одни замерзли до смерти, другие дезертировали. Прошлой ночью двух легионеров задрал медведь. Но центурион продолжает упорно идти вперед – а за ним, ворча и сетуя, следуют остальные.
У столь крупных потерь нашлась и хорошая сторона. Пайки погибших были распределены между выжившими, а меньшее число солдат легче удерживать в повиновении. В воздухе ощутимо пахнет бунтом. Последние дни Валериан спит вполглаза, постоянно держа у изголовья кинжал. Пока что ему ни разу не пришлось им воспользоваться, но злые глаза легионеров ясно говорят – ждать недолго.
Центурия Валериана принадлежит к первопроходцам. Им уже приходилось бывать в тяжелых условиях – они форсировали Рейн и Дунай, умирали от жары в Ливии, блуждали по дремучим чащам бриттов… Не проходило и года, чтобы их не отправили в очередную глушь, словно желая испытать на прочность.
Здесь, на самом краю Ойкумены, Валериан впервые усомнился в успешном исходе испытания.
Легионеры нещадно мерзнут. К счастью, пищи пока что хватает – в мешках все еще есть сухари и сыр. Правда, ветчина кончилась вчера, а кислое вино – три дня назад.
Но смерть от жажды уж точно никому не грозит – вода в изобилии лежит прямо под ногами, пусть и затвердевшая. Знаменосец прямо сейчас грызет ледышку, другой рукой продолжая удерживать штандарт.
Центурион старался не замечать, что ноша его людей постоянно легчает. Каждый легионер несет на левом плече шест с поклажей, но эта поклажа медленно, но верно переправляется в сугробы. Пилы, корзины, киркомотыги, саперные лопаты, ремни и цепи – весь инвентарь безжалостно выкидывается прочь.
Буквально только что Валериан, замыкающий цепь, увидел рядом с дорогой чей-то панцирь – и у него не хватило духу выяснять, кто его бросил. Он и сам с трудом удерживается, чтобы не скинуть опостылевшие доспехи – ничуть не греют, скорее уж наоборот. Холодная бронза только понапрасну студит тело – если бы не теплые туники под ними, доспехи давно убили бы своих владельцев.
Стужа. Стужа и мороз нещадно терзают детей великого Рима. Они умирают в этом ледяном краю, умирают от холода, безуспешно пытаясь понять – зачем они здесь? Что они здесь делают? Зачем они сюда пришли?
– Люций, люди измучены! – прокаркал Селин, помощник центуриона. – Нам нужен отдых!… Нужно развести костер!… согреться!…
Валериан обратил к нему пустой взгляд. Пальцы крепко сжали жезл из виноградной лозы, и кое-кто из легионеров невольно вздрогнул. Их центурион не отличается мягкостью нрава – многие спины хранят шрамы, оставленные его жезлом.
– Развести костер?… – сухо спросил Валериан. – Из чего? Из снега?… Изо льда?… Из камня?… Вокруг больше ничего нет! Может быть, подожжем наши мечи?… Единственное здесь, что может гореть – это мы сами! Мы, наша одежда… да еще штандарт. И то только древко…
– Тогда повернем назад! – исступленно выкрикнул Селин. – Куда мы идем?! Мы дошли до конца мира – дальше нет ничего, кроме снега и льда! Или ты в самом деле веришь, что за следующим холмом откроется благословенная Гиперборея?!
– У нас есть приказ, помощник! – повысил голос центурион. – Мы служим великому Риму! Легат легиона отправил нас сюда с разведывательной миссией… и мы ее выполним!
– Легат Корбулан – слабоумный дуралей! – возопил Селин. – Он и впрямь верит, что мы найдем здесь Гиперборею! Но Гиперборея – это выдумка! Здесь нет ничего! НИЧЕГО!!!
– Не нам об этом судить! Мы выполняем приказ!
– Центурион, люди держатся из последних сил, – очень-очень тихо сказал Селин. – Ты знаешь, что они сделают с тобой, если сорвутся…
В воздухе мелькнул жезл из виноградной лозы. Помощник центуриона упал на колени и схватился за голову, обливаясь кровью. Валериан с каменным лицом нанес ему еще два удара и коротко приказал:
– Поднимайся.
Легионеры, видевшие эту расправу, глухо зароптали. Центурион отстраненно подумал, что Селин совершенно прав – им не суждено окончить эту миссию. Мороз убьет всех и каждого. Но ему, Гаю Люцию Валериану, такая смерть не суждена – нет, он разделит судьбу всех командиров, заведших своих людей на верную смерть.
Весь вопрос в том, успеет ли он убить себя сам, прежде чем это сделают солдаты…
От мрачных размышлений отвлекли крики и шум. Валериан перехватил жезл поудобнее и ринулся в голову колонны – в последнее время ему все чаще приходилось разнимать драки, грозящие перерасти в убийство.
Однако на сей раз причиной побоища оказались не легионеры. Солдаты от души тузят странного человека, с ног до головы закутанного в шкуры. Незнакомцу не повезло – он подвернулся очень некстати, и теперь вся центурия вымещает на нем накопившуюся злобу.
– Прекратить!!! – прогремел центурион, нанося удары куда попало. – Оставить пленного!
Ругаясь и бросая на Валериана бешеные взгляды, легионеры неохотно отпустили чужака. Тот кое-как утер с лица кровь, невозмутимо выплюнул в ладонь осколки зубов и встал во весь рост, глядя прямо в глаза центуриону.
– Как твое имя? – холодно спросил Валериан, постукивая по запястью жезлом из виноградной лозы.
– Не понимаю, – покачал головой незнакомец.
Зато центурион его понял. Наречие местных варваров – он выучил пару сотен слов перед тем, как отправляться в поход. Самые основы – чтобы только суметь в случае чего объясниться.
– Как твое имя? – повторно спросил он – теперь уже на языке чужака.
– Снорри Стурлсон, – послушно ответил тот. – А твое?
– Я – центурион Гай Люций Валериан, я служить великий Траян, император Рим. Ты гиперборей?
– Я Снорри Стурлсон, – повторил варвар. – Я охотник. А вы что здесь делаете? Вы тоже охотитесь?
– Мы искать Гиперборея, – мрачно ответил центурион. – Где жить ты, Сно… Снорий?
– В деревне, – пожал плечами Снорри.
– Там есть еда и обогрев?
– Конечно.
– Тогда отвести ты нас туда, – непререкаемым тоном приказал Валериан.
Снорри задумчиво почесал переносицу, не делая даже шага.
– Чего ждать ты? – нахмурил брови центурион.
– Вы – люди с оружием, – констатировал очевидную вещь Снорри. – Вас больше, чем пальцев на руках и ногах. Моя деревня совсем маленькая, там не хватит еды и жилья для вас всех.
– Я отдать приказ ты, варвар! – сухо процедил Валериан. – Нас вести к твой деревня, или я убить ты!
Охотник по-прежнему стоял неподвижно, безразлично взирая на римских солдат. Центурион попытался припомнить в местном языке какие-нибудь слова, способные его расшевелить – угрозы или посулы, неважно. Увы, тщетно – выученного им хватает, чтобы вести простой разговор, но не более того.
Он немного подумал, а потом отдал несколько коротких команд. Селин и еще два легионера вывернули Снорри руки за спину и нанесли несколько ударов в живот. Сам же Валериан стукнул его по шее жезлом – сначала слева, потом справа.
Выражение лица Снорри ничуть не изменилось.
– Ты отвести нас в свой деревня – я не бить ты, – сухо сообщил центурион. – Ты не вести – я бить ты долго. Потом убить совсем. Ты думать.
Снорри тоже немного подумал, а потом пожал плечами и равнодушно кивнул:
– Хорошо, я вас отведу.
Мороз все усиливался. На землю спустилась ночь – темная, холодная. Вместе с ней пришла метель – беспощадный Борей сегодня явно в дурном настроении.
Снежные тучи заволокли небо толстым одеялом, спрятав все звезды до единой. Солдаты бредут почти на ощупь – по счастью, варвар Снорри шагает так уверенно, словно находится во дворе родного дома.
Первое время легионеры двигались весело и легко. Всех подталкивала перспектива скоро оказаться под крышей, согреться у жаркого очага, поесть чего-нибудь повкуснее опостылевших сухарей и заплесневелого сыра. И чего уж греха таить, вся центурия надеется, что женщины этой варварской деревни окажутся… да хоть какими-нибудь.
Но час тянулся за часом, а впереди по-прежнему нет ничего, кроме сплошной белой стены. Шагать становится все труднее, лица заиндевели, конечности не слушаются, а глубоко внутри зудит одно-единственное желание – лечь на снег и остаться лежать.
Малодушничать центурии не дает только суровый центурион, сделанный, кажется, из того же материала, что и его панцирь.
– Люций, куда этот варвар нас тащит? – устало простонал Селин. – Смотри, солнце заходило с той стороны, значит, мы идем на север! Еще дальше на север! Но там не может быть людских поселений! Какой человек сможет жить на этом морозе?! Он ведет нас на смерть!
