Игорь Платонов - Туманный ампир. Стихи и поэмы

   …А тоска – это взрыв изнутри и движенье вперёд, —
в ту реальность, где память не стёрта и воздух живой…

Осенних деревьев застывший салют,
Промозглая горечь межвременья,
Туманный ампир, пешеходный маршрут,
Нетленный винтаж обозрения…

Пустых переулков тревожный сквозняк,
Машины, застрявшие в ступоре;
Шарада рекламы для вечных зевак,
И голос полиции в рупоре.

Дворовые лузеры, пьяные в дым,
Блудницы в кафе заскучавшие;
Лихие тинэйджеры нрава экстрим,
И лабухи недоигравшие.

О чём-то поёт ностальгия дворов
С акцентами выкриков матерных;
Энергия страсти дошла до столпов,
И дрыхнет Аттила на паперти…

Ни леди, ни боссы, ни просто жульё
Не ведают мер космогонии;
А скоро – гроза, и она воспоёт
Высокую силу гармонии…

В обдымленных сумерках проще мечтать,
Душой припадая к источникам,
И чуять кругом вездесущую мать —
Природу живую и точную.

Никто не узнает, о чём ты молчишь в полумраке
И как рождается диво;
Об этом лишь знают собаки,
Поскольку, они сенситивы.

Никто не знает, что принесёт
Внезапный удар весны,
И сколько ещё нам плавить лёд
В сердцах, обезумевших от войны…

Никто не знает, о чём говорят дожди
И что побеждает стронций;
Никто не знает, что нас ждёт впереди
И куда мы несёмся.

Но мне вчера сказала заря,
Что мы так похожи на тех
Богов,
Что носила Земля
Без помех
В счастье веков…

Отблеск солнца в окне – как очаг
Для того, кто устал от ненастья;
Всё надёжно, мир – здесь и сейчас,
Но согрета душа лишь отчасти.

Что ей надобно, странной такой?
Что дано во вселенской интриге?
В ней тоска оживает грозой,
И мечта сокрушает вериги.

Драгоценности ей ни к чему,
У неё – обнажённая вечность;
И, наверное, лишь потому
Ты в очах сохраняешь беспечность.

Рань метелится в камни;
Свет зимы, серебрись!
Обжилась облаками
Разомлевшая высь.

Я плыву вдоль бульвара,
По волне буйных грёз;
Не нужны мне базары,
И не нужно колёс.

Я душой наизнанку
Целовал небеса,
И крутил не баранку —
Разжигал чудеса.

Но в миру всё иначе, —
Каждый вход ставит счёт;
Я респект одурачил
И пробил сердцем лёд.

Город выплеснул грохот,
Стала речь грозовой;
Притомилась эпоха…
Кто ещё здесь живой?

По кому не рыдает
Эпикуров мажор?
Ощути как фундамент
Чудотворный простор.

Разомкни боль устами,
Чтоб не гаснуть во лжи,
И умой небесами
Околотки души!

Я в горячке обранил
Озареньем закат;
И глаза фонарями
В переулках горят.

Как грохотали вагоны
В нервах полярного тракта!
Вьюги охрипшие стоны,
Трасса промозглого мрака.

Где-то пропали таксисты,
Будто мираж – Майами…
Все мы, как есть – артисты,
Только трясёт не в драме.

Водка и апельсины,
И задубевшие руки;
Запах зимы и бензина
Перегасил все глюки.

Словно вселенским эхом
Плакала эта стужа;
Стал я твоею вехой
С дикой тоской наружу.

Голым нутром, аортой,
Принял твою отраду,
Ветер сплошного Норда,
Ставший моей балладой.

Верил открытым сердцем:
Вышний предел не бросит,
Хоть куролесил дерзко,
Но и не слёг в неврозе…

И возвратился с неба,
Паром дыша в твой облик
С шапкой такой нелепой,
Предвосхищая топлес.

Дух не упрятать в шкуры,
Боль погасили губы…
Стала моей натурой
Родина снежной шубы.

Ветер гулял в бесприютной душе,
Где б ни носило;
Ты говорила, что рай в шалаше —
Страшная сила.

Что расцветают в любви и столбы;
Зреем ли в кухне?
И под ударом голодной судьбы
Сердце не рухнет.

Ты говорила, что пир без причин —
Гиблое дело;
Я раздробился на песни в ночи,
Тьма опьянела…

Рань погасила мистерию звёзд
И озарилась…
Хмур только я, как шофёр без колёс, —
Горечь открылась…

Колокол бьёт ли, народ ли молчит —
В нервах – рок века;
Обнажена красота лишь в ночи
Для человека.

Но расскажу, никого не виня,
Силе Небесной,
Как ты собой отогрела меня
В шаге от бездны.

Если мы не сгорим в этой битве идей,
Если мы устоим в этой странной войне, —
Я тебя проведу по одной из аллей,
И второе дыханье вернётся ко мне.

Ты почувствуешь мир и звонкам дашь отбой,
И безмолвие в нас обнажит мощь основ…
И согреются души вселенской судьбой,
Потому что любви умирать не дано.

Я тянулся к тебе неотступно и тяжко,
Вняв реке без ладьи;
Ты ютила меня красотой нараспашку
С диким солнцем в груди.

Напоила дыханьем… И взвил вещий ветер
Грозовые лады!
И в душе заиграли, как вольные дети,
Родовые сады.

И запела душа, отогретая силой,
Чья свобода – в корнях;
А нетленная речь свет надежд оживила,
Дав идеям размах…

Что ещё мы не сделали этой эпохе,
Потерявшей мечты,
Закатавшей кручину в протяжные охи
И отраду в посты?

Бьют перстами по клавишам вольные нервы;
Славься, мир без тоски!
Я врастаю в любовь без причин и без меры,
Только так мы близки.

Деревья внимают пространству,
И воздух звенит,
Вгоняя мечты в постоянство,
Как звёзды – в зенит.

Дворы наполняются холодом,
Век волен и дик;
А память ударила в колокол,
Хандру осадив.

И льётся по нервам прохлада,
Чья нега трезвит;
А даль колыбельной балладой
Играет в крови…

И в этом негаданном трансе
Вдруг хочется петь
О мире, где юность без глянца
И шик без цепей.

Нас мир обжигал временами,
Теперь же, с бронёю в ладу,
Мы бродим своими путями,
Чтоб чаянья греть не в бреду.

Сквозит мироздание в спину,
Бродяга подпит и хмур;
Он посох несёт как дубину,
Страхуя свой личный тур.

Я тоже рванул бы в трэвел, —
Уткнулся б душой в лазурь;
И злаки б отмёл от плевел,
Исторгнув себя из бурь.

Друзьям бы напомнил молча
О том, что я вновь живой,
И сердца пустынная полночь
Умылась бы вещей мечтой.

Но стали мы все другими,
А может, сломался мир,
Гремевший путями крутыми,
Бросавший удачи в пир.

Но чувства просты и стихийны,
Как ветер, не знающий лжи;
И я распахнул эйфорию,
Взалкав на границе души.

Тебя, ту стихию без боли,
Что может и бурю унять,
Когда все идеи – в неволе,
И с кожи озноб не содрать.

Тебя, световодную диву
С дыханьем цветов и былин,
Хранящую звёздные нивы
В сиянье бессмертных глубин.

Наш город освистан пургою,
И родственный взгляд – как пароль;
Здесь любят крутых, – не изгоев,
А сумм терминал стал дырой…

Судьбу не разбить на части,
И горечь гасить не врачу;
Я диким осколком счастья
В твои терминалы влечу.

И буду как прежде весел
Для мира, где все при делах…
Друзья, отдохните от кресел,
Почуяв свободу в умах.

Шоссе, мегаполисы, шопы, кордоны,
Дворцы, рестораны, отели, квартиры,
Врата, сети, церкви, мосты, полигоны, —
Так Матрица держит недвижимость мира…

Слепые рефлексы, комфортные цепи,
Online для контроля, мираж для тепла;
С тобой не играют, – тебя просто лепят
На благо Системы, что в вены вошла.

Тебя с малых лет учили знать место,
Тебя пеленали и тешили куклой:
Тебе показали и плаху, и кресло,
Но в тайнах души есть иная наука.

Нужны ли руины, чтоб знать состраданье?
Нужны ли доктрины, чтоб верить в любовь?
Теченье судьбы – как вода подо льдами,
Но в каждом есть Солнце, и ход – за тобой…

Есть правильный клерк, есть подлый,
Но оба они – под боссом,
Что ими рулит как угодно
Без нервов и лишних вопросов.

Есть честный игрок, есть шельма,
Но оба они – в игре;
И эта игра смертельна
При сдвиге в центральной коре.

Есть верная леди, есть бестия,
Но обе целуют распятие;
В цене и подрыв, и возмездие,
Что слева и справа от паперти.

Есть воля народа, есть мафия,
Но обе – под тайной десницею;
И ей не страшна эпитафия,
Поскольку, она – вне юстиции.

И как интеллект ни настраивай —
В тени остаётся одно:
Реликт с мозговою войной,
Что движет разрозненным равенством.