Глава шестая
Новости были достаточно интригующими: во Франции начались беспорядки. Там давно уже не было политической стабильности, но последние лет десять как-то ухитрялись гасить вражду. Ситуация у франков была достаточно странной: все были уверены, что стоит только провести масштабные реформы, и жителям страны вдруг станет хорошо. При этом понятие «хорошо» было у каждого свое: какие-то группировки требовали ограничить власть аристократов – включая короля. Другие хотели убрать «плохих» аристократов, но оставить «хорошего» короля. Третьи планировали усилить власть аристократов, ограничив королевские функции сидением на троне. Были и четвертые, десятые… И вот «прорвало», революционеры начали шевелиться.
* * *
– Оригинально, – с несколько нарочитым спокойствием сказал Богуслав, отложив документы в сторону, – самое противное, что даже прогнозов толком делать не получится. Слишком много факторов, слишком мало сторонников сохранения «статус-кво». Найдется один решительный человек, и события могут поскакать галопом.
– Не сразу, – возразил кайзер сыну, – думаю, что сперва они будут раскачивать ситуацию. Знаешь, как малышня перед дракой – сперва «ты дурак, сам дурак», затем потолкаться надо… А вот потом дело может обернуться скверно.
– У нас вроде там неплохая агентура?
– Неплохая, но не уверен, что сможем нормально воздействовать на ситуацию в нужном нам ключе. Говорю же – слишком много факторов. Единственное, в чем можно быть ПОЧТИ уверенным – власть короля будет либо ограничена, либо его вообще спихнут с трона. Все-таки большая часть дворянства против него, потому что он начал отнимать у них привилегии. Да и горожане против, потому что привилегии у дворян отбираются слишком медленно. За него, по сути, только незначительная часть аристократии и среднего класса да крестьяне в большинстве. Но что могут решить крестьяне в данном случае? Да почти ничего – у них нет денег, нет власти, нет оружия, да и события происходят в Париже, а не в селах.
Как выяснилось, предположения императора были верными: Франция и правда стала «радовать» весь мир интереснейшими событиями в лучших традициях Латинской Америки – очень уж некоторые вещи были опереточными, постановочными. Впрочем, в Европе сейчас был в моде своеобразный гротеск: когда требовалось преувеличивать свои чувства – как в немом кино начала двадцатого века, где актерам приходилось «переигрывать» так, чтобы даже тупой, неграмотный человек мог без звука и субтитров понять суть происходящего. Ну французы и не оплошали… Одних только «похорон» было больше трех десятков – таскали гробы с «монархией», «аристократией», «иезуитами», членами королевской семьи, политиками. Весело, да…
В происходящем можно было без особого труда распознать «неоценимую помощь» английской разведки – работать там начали на грани фола, то и дело переходя за эту самую грань. Понятно, что в здоровом государстве подобного не случилось бы в принципе, но предшественники Людовика Шестнадцатого выстроили структуру государства слишком уж негибкой, завязанной на авторитет монарха.
Англичане, по-видимому, решили пойти «ва-банк» – у самих ситуация была немногим лучше, и попытка поджечь, а затем и разграбить соседний «дом» могла притушить страсти в самой Британии.
Решил активизироваться и Померанский Дом… вынужденно во многом: сейчас игры разведок у Больших Государств все больше и больше стали напоминать какую-то нездоровую «Бондиану», чего никогда не бывает в нормальной ситуации.
Венеды играли намного тоньше, по приказу Игоря «прогнувшись» под англичан. Там уже начали охлаждаться отношения после избрания его императором, требовалось срочно продемонстрировать «гибкость позвоночника» и послушание – не время еще… «Прогнулись» не везде – скорее продемонстрировали «Брату Георгу» степень «родственной любви». Именно Георгу – у того был период обострения отношений с парламентом, который постепенно отнимал власть у короля. Так что, по сути, играть предстояло не столько за Англию, сколько за Георга. Ну а раз у него сейчас «враг номер один – парламент»…
* * *
В начале 1789 года Трауб с делано невозмутимым видом принес донесение. Дания… смерть принца-регента Фредерика… английские следы…
– Получилось! – не сдержался министр иностранных дел. Встав перед монархом, он подмигнул и лихо пустился отплясывать «уланский галоп»[22], как бы вызывая того на состязание. Померанский не выдержал и минуты, после чего, смеясь, встал с кресла и принялся отплясывать вместе с Андреем Траубом.
Но известия и правда были радостными – Дания для Венедии, Швеции и Римской империи была помехой. Фантастически удобное стратегическое положение позволяло контролировать ситуацию в Балтике. Да и «урезать» датские территории хотелось давно… Вдобавок теперь и Норвегия становилась вполне реальной целью. Пусть сейчас это нищая, никому не нужная страна[23], но получи он ее, и Швеция приобретет своеобразное «предполье» на случай вероятного вторжения Англии. А через несколько десятков лет, после постепенного расселения там славян, будет уже не просто «предполье», а своеобразные «клещи» для Швеции, выйди та из повиновения… Да и Исландия – пусть она ему и даром не сдалась, но как «мостик» для переселенцев в Северную Америку сойдет.
Откровенно говоря, Фредерика убили пусть и английскими руками, но венедские спецслужбы. Сложно было, да – зато самая дотошная проверка не сможет доказать обратного. Ну а почему английский агент убил принца-регента, остается только догадываться – как арестовали, принял яд…
Долго разведке Померанского пришлось выстраивать цепочку… Взятки, шантаж, смерть близких, переводы каких-то специалистов на другое место работы. Но зато, даже если англичанин и не принял бы яд – все равно он был бы уверен, что решение о ликвидации было принято вышестоящим руководством.
Англия дежурно отписалась: скорбим, сочувствуем, соболезнуем. Мы? Мы ни в чем не виноваты, исполнитель просто сошел с ума или был завербован проклятыми русскими-французами. Доказательства? Да как вы смеете не верить джентльменам на слово?! Учитывая, что Англия не первый… даже не десятый раз «помогала» монархам других стран уйти на тот свет, то веры ей не было. Но что могли противопоставить им датчане? Да ничего.
Моментально началась «семибоярщина», где группировки аристократов, купцов и промышленников тянули «одеяло» на себя.
– Добавь там огоньку, – распорядился Рюген, вызвав Трауба, – вяло движутся. Пусть начнут разговоры о том, кому выгоднее можно продаться. Да так, чтобы мы там фигурировали месте этак на пятом. Французов там выставляй вперед, англичан…
