— Чуп–ча, поднимай! — крикнула она, забравшись на груду камней под отверстием и протянув ему руку.
Орк выдернул ее из подвала, подрав на этот раз ладонь одним из когтей. Он явно нервничал, а в двух десятках шагов от развалин стояла толпа зрителей.
— Гаси скорее пояс, и уходим! — шепнул он Насте. — Сейчас они сами полезут в дыру, а мы успеем убежать.
Им никто не стал задавать вопросы и не предложил поделить мясо. Как только Чуп–ча с девочкой покинули разрушенный дом, их место заняли орки. Обратный путь был еще труднее. Настя уже сильно устала и перенервничала, да и сумки мешали и били по ногам, а отдавать их орку не хотелось. Даже для него шестьдесят килограммов были немалым весом, если его нужно было два часа нести по бездорожью. Чуп–ча нервничал и все время, пока шли, оглядывался назад.
— Что ты все вертишься! — не выдержала девочка. — Сам же говорил, что по понятиям…
— Не все живут по понятиям, — возразил он. — Когда придем, все это нужно будет хорошо спрятать. Знаешь что? Я завтра утром и тебя спрячу! Есть у меня одно надежное место. Золото не найдут, тебя не будет, а мне никто ничего не сделает. Если придут насчет дележки, то только завтра, а потом уже будет безопасно.
— Ты уверен, что с тобой ничего не случится? — уточнила Настя. — Мне за тебя боязно.
— Скажу, что ты сбежала вместе с добычей! — придумал орк. — Кому я после этого буду нужен? Сейчас зайдем в пещеру за твоим луком, а потом я отведу тебя в мой схрон. Посидишь в нем пару дней, а потом я к тебе прибегу. И золото пусть будет с тобой, там его никто не найдет. Здорово я придумал!
— А что я там буду есть и пить? — спросила девочка. — Два дня все‑таки!
— Там много плодов, — ответил он. — Если я должен буду два дня сидеть на одной рыбе, то и ты посидишь на зелени, зато будешь целая. Если придет толпа, я тебя защитить не смогу, и ты сама не защитишься. Завалить одного старика — это не то же самое, что отбиваться от молодых.
— Тогда я с собой возьму орехов, — сказала она. — До твоего схрона далеко идти?
— Не очень, — ответил он. — Два раза можно спеть песню.
Они пришли в пещеру, и Настя, сбросив все с пояса, упала на свои листья. Посмотрев на нее, Чуп–ча пошел к яме и поужинал сырой рыбой, после чего закрыл вход камнем и лег отдыхать. Девочка в тот вечер не притронулась к еде, только попила воду из кувшина. Ее советники дружно молчали, и она их не стала беспокоить. Усталость была такая, что не хотелось даже думать. Заснула она сразу и проснулась позже обычного.
— Поспешим, — сказал ей нервничавший орк. — Бери с собой свои орехи, цепляй все остальное, а я возьму лук и стрелы. Я уже ел рыбу, а тебе не стал нести. Все равно не будешь есть сырую. Как ты думаешь, богиня оценит мою помощь?
— Твою помощь оценю я! — сказала Настя. — Пригнись, а то ты слишком высокий.
Когда он наклонился, девочка обняла его за шею и поцеловала в щеку.
— Ты самый хороший из орков! — сказала она. — Если захочешь, можешь пойти со мной к людям. Будешь пугать моих врагов, есть сколько хочешь и уйдешь, когда надоест.
— Я подумаю, — ответил он. — Много есть и пугать других — это хорошо.
— Вот здесь и будешь сидеть, — сказал ей орк, показав лапой на небольшой, поросший мхом холмик. — Иди сюда, с твоей стороны не видно.
Оказалось, что свой схрон Чуп–ча сделал, воспользовавшись выворотнем. Рухнувшее дерево вырвало из земли свои корни, образовав порядочных размеров яму. Или сам орк, или кто‑то другой уложил на выворотень жерди, набросал веток, а сверху все засыпал землей, которую, наверное, взял из той же ямы, сделав ее еще больше. Со временем это сооружение поросло мхом и теперь не сильно бросалось в глаза.
— Где ручей, ты видела, — продолжил поучать Чуп–ча. — Это место далеко от города, поэтому наши здесь ходят редко, но все равно старайся сидеть тихо и не шастать. Здесь иногда встречаются звери, которым ты своим луком ничего не сделаешь. Забирайся в яму, а потом прикрой ее изнутри ветками. Два дня посидишь, а потом я прибегу.
Он ушел, а девочка забралась в землянку, оставила в ней сумки с золотом и лук и в несколько приемов наносила листьев. Внутри была большая куча сухих веток, которыми она прикрыла вход. Конечно, ветки не преграда для тех хищников, о которых говорил зеленый, но с ними было как‑то спокойнее.
— Что думаешь делать? — спросил паладин.
— Как что? — не поняла Настя. — Ждать, конечно.
— Это понятно, — сказал Лор, — но я имел в виду другое. Ты хотела прожить с орком год, и я считал это правильным. Слишком уж ты еще мала.
— А теперь так не считаешь? — спросила девочка. — Это из‑за золота? Так сам же мне его предложил!
— Я всего лишь дух человека, который жил тысячу лет назад, — сказал ей паладин. — И я думал, что ты заберешь золото позже. Ты поспешила, а я не знал, во что превратилась столица, и пошел у тебя на поводу. Сейчас все людоеды знают, что твой орк снюхался с человеческой девчонкой и захапал что‑то ценное. Те два дня, которые ты здесь отсидишь, не дадут безопасности. Это твой зеленый приятель из‑за простоты может так думать, ты должна быть умней. К его пещере в любой момент может кто‑нибудь припереться. Один раз тебе повезло, что орк был один и старый. Ты готова и дальше постоянно рисковать своей жизнью?
— Меня не надо уговаривать уйти к людям, — сказала она. — Я это готова сделать хоть сейчас! Главное — это где‑нибудь устроиться, чтобы было безопасно, и была возможность продолжать тренировки.
— Если ты уведешь с собой орка, тебя хотя бы сразу не убьют и не ограбят, — сказал Лор.
— Наоборот, могут убить, испугавшись людоеда, — возразила Элла. — Это раньше орки служили людям, теперь они их едят! Я предлагаю поступить проще. Нужно прийти в какой‑нибудь город, перед этим спрятав все золото, и представиться жрицей. Я тебя кое–чему научу, да и потом в разговоре многое смогу подсказать или что‑то сделать магией пояса. В каждом городе должны быть храмы. Не знаю, как с этим сейчас, но раньше любой из жриц должны были оказывать помощь.
— А это ничего, что жрице тринадцать лет? — спросила Настя. — И вид у меня такой, что даже орк сказал, что могут выдрать плетьми.
— А что не так с видом? — не поняла жрица.
— На мне только рубашка без рукавов и такие штаны, что все ноги голые, — пояснила девочка. — Не знаю, как в этом мире, а в нашем в такое время, как у вас, женщины носили длинные платья.
— Почему ты мне об этом не сказал? — спросила Элла паладина.
— Я сам не знал, — ответил Лор. — Даже ее глазами смотрел на дома, а не на ноги! Может быть, набить кроликов и сшить юбку из их шкур?
